- Отправь их! - хором выдохнули ревуны.

Суголл согласно кивнул:

- Так и быть.

Он взмахнул рукой. Его подданные повторили жест и вдруг стали прозрачными, словно туман, рассеивающийся под полуденным солнцем.

- Помните нас! - кричали они, исчезая. - Помните нас!

- Запомним, - прошептала мадам.

Пугало сделал им знак, засеменил вперед. Клод снова предложил руку мадам; Ричард, Марта и Фелиция последовали за ними.

- Слушай, - вполголоса обратилась старуха к Клоду, - а каков он на самом деле, этот Суголл?

- Ты не можешь читать у меня в уме, Анжелика?

- Ты же знаешь, что не могу.

- Ну и слава Богу, - вздохнул старик. - Вовек бы его не видеть!

ГЛАВА 6

Поздно вечером, когда гигантские бражники и белки-летяги завели свои воздушные игры над лесистым каньоном Скрытых Ручьев, семеро с тяжелой поклажей прибыли в поселение первобытных. Вел их Халид. Они было направились к хижине Уве Гульденцопфа, но не застали его. Маленький козопас Калистро, гнавший стадо домой, сообщил им, что Уве вместе с вождем Бурке в общественной бане.

- Разве вождь здесь? - нахмурился Халид. - Стало быть, экспедиция не удалась?

Калистро покачал головой. В свои пять лет он был уже достаточно ответственным и разумным человеком, чтобы участвовать во всех великих начинаниях своего племени.

- Вождь получил ранение и вернулся. Сестра Амери наложила ему повязку на ногу и велела каждый день делать целебные ванны... А чего у вас там в мешках?

Мужчины рассмеялись. Жилистый парень с густой копной волос, единственный из всех не обремененный поклажей, так как левая рука у него отсутствовала, а короткая культя была обернута грязной тряпкой, поддразнил пастушонка:

- Сокровище!

- Дайте поглядеть-то, - в Калистро вдруг проснулся ребенок.

Но семерка уже двинулась к плоскому руслу каньона. Козопас поспешно загнал стадо в хлев и побежал следом.

Бледный свет звезд озарял маленькую лужайку на берегу ручья, рождавшегося из смешения горячих и холодных подземных источников, но основная часть деревни оставалась в тени; дома и общественные постройки были надежно укрыты высокими соснами и раскидистыми вечнозелеными дубами от воздушных налетов тану. Баня - большая бревенчатая постройка с заросшей плющом крышей - находилась на самом краю каньона. Окна ее были тщательно занавешены, а из-под двери пробивалась лишь узкая полоска света.

Халид и его спутники вошли в оглашаемое веселым смехом помещение. Вечер выдался прохладный, и полдеревни сбежалось сюда погреться. Мужчины, женщины, дети вперемежку плескались в каменных ваннах или выдолбленных деревянных корытах, наполненных горячей и холодной водой. Некоторые сидели на полу, беседовали, играли в триктрак.

Уве Гульденцопф пробасил, перекрикивая общий шум:

- Эй, поглядите-ка, кто к нам пришел!

Первобытные встретили односельчан громом приветствий. Кто-то прокричал:

- Пива!

А один из Халидовой своры откликнулся прочувствованно:

- Эх, пожрать бы!

Козопаса Калистро послали подымать с постели трактирщицу, а вновь прибывшие протиснулись сквозь гомонящую толпу к изолированной ванне, где восседал Луговой Жаворонок Бурке; его седые волосы слиплись от пара, а монументальное, будто выточенное из камня лицо искривилось, когда он попытался скрыть удовлетворенную ухмылку.

- Ну как?

- Чтоб я сдох! - ответил пакистанец, опуская мешок на пол, развязывая его и вытаскивая неотшлифованный наконечник для копья. - Секретное оружие номер один! - Он вновь порылся в мешке и достал пригоршню более тонких железяк. - А вот и номер два. Немного заточить - и получатся отличные стрелы. К вашим услугам двести килограммов железа - кое-что в заготовках, кое-что в слитках. Углеродистая сталь, сваренная по лучшим древним рецептам. Мы соорудили печь с форсированной тягой, она работает на древесном угле, а тяга создается шестью кожаными мехами. Угля вокруг завались. Мы как следует замаскировали печь и бегом сюда, но в любой момент можно вернуться и выплавить еще.

Глаза Бурке заблестели.

- Ну, Халид! Молодец, чертяка! И вы тоже, ребята - Зигмунд, Денни, Лэнгстон, Герт, Смоки, Хоми. Не подкачали! Теперь мы на коне, теперь все наши мечты, все молитвы сбудутся! Даже если экспедиция к могиле Корабля ничего не даст, все равно у нас есть шанс одолеть тану хотя бы в первой битве!

Уве, посасывая трубку, обвел взглядом усталых, пропыленных путников.

- А где еще трое?

Улыбки погасли.

- Боб и Вренти задержались как-то вечером на руднике, - сказал Халид. - Когда утром мы отправились за ними, то не обнаружили никаких следов. А князь Франческо пошел на охоту, и его зацапали ревуны.

- Потом его, правда, вернули, - добавил костлявый скуластый человек по имени Смоки. - Через день бедняга приплелся на стоянку. Они его ослепили, кастрировали и отрубили обе руки. Ну, и над мозгами, конечно, поработали: бедняга совсем лишился разума. Кого ревуны затягивают в свои сучьи игры, тот уж не останется в здравом уме.

- О Господи Иисусе! - ужаснулся Уве.

- Но мы за него отомстили, - криво усмехнулся Денни.

- Не мы, а ты, - уточнил кривоногий сингал по имени Хоми и повернулся к вождю Бурке. - Когда мы уже возвращались, на нас напоролся ревун - прямо средь бела дня, где-нибудь в сорока километрах отсюда, на берегу Мозеля. Чудовище, крылатый конь о двух головах. Денни стрелой с железным наконечником проткнул ему кишки, и тот рухнул как подкошенный. Вы не поверите, от коня остался горбатый гном с крысиной мордочкой!

Рудокопы застонали при одном воспоминании; кто-то хлопнул Денни по плечу.

- Во всяком случае, теперь мы знаем, что железо убийственно и для тех, и для других гуманоидов, - заключил Денни. - Ведь ревуны - не что иное, как изуродованные фирвулаги. Так что пусть наши благородные союзники помнят о том, кто их настоящие друзья...

Послышались одобрительный ропот и несколько тихих смешков.

- Да, - согласился Бурке, - будем иметь это в виду. Однако же для первого этапа - для атаки на Финию, - фирвулаги нам нужны. Они в целом одобрили план мадам. Но боюсь, крепко задумаются, когда узнают про железо.

- А чего тут думать? - уверенно проговорил Смоки. - Вот поглядят, как мы пригвоздим железом кого-нибудь из тану да спилим их собачьи ошейники, тогда ноги нам будут целовать... или задницу!.. Или еще что...

Все грохнули.

Взволнованный молодой голос выкрикнул:

- А чего нам ждать до Финии?! Через два дня пойдет караван в Надвратный замок. Давайте заточим стрелы да и посчитается с ними, не откладывая в долгий ящик!

Его призыв воодушевленно подхватили. Но вождь, как разъяренный аллигатор, рванулся из своей ванны и прорычал:

- Умолкните вы, безмозглые скоты! Без моего разрешения ни одна собака не дотронется до железа! И языки свои держите на замке, если не хотите, чтоб все ихнее рыцарство обрушилось на наши головы! Стоит нам палец высунуть - Велтейн всю руку отхватит. Призовет Ноданна, потребует подкрепления с юга!..

Люди приумолкли. Но агрессивный юноша не унимался:

- Так ведь когда мы пойдем на Финию, они все равно узнают! Отчего ж не теперь?

- Оттого, - прозвучал в ответ язвительный голос Бурке, от которого некогда тряслись поджилки у новоиспеченных адвокатов, - что на Финию мы нападем незадолго до Великой Битвы, когда всем тану будет не до Велтейна. Во время подготовки к их славной рати ни один ублюдок тану не станет защищать даже бариевую шахту. У них на уме будут только юг и Олимпийские игры.

Первобытные принялись тихонько судачить о странностях гуманоидов, а Бурке тем временем одевался. Уве с усмешкой заметил, что по характеру тану ничем не отличаются от тупоголовых ирландцев - лишь бы подраться, а там хоть трава не расти. Его заявление было встречено новыми раскатами смеха, и ни единый сын, ни единая дочь ирландского народа не вступились за честь своего племени. У Бурке мелькнула мысль, что тому должна быть причина, и он пожелал непременно ее выяснить, но тут Халид узрел заживающую рану краснокожего.