- Кес ке се - "ващехана"? - переспросила Ярослава.

- Я тебе потом объясню, красота моя ненаглядная, - зло буркнул Похвалов. - Выходит, Натка привезла папки вечером к Фюреру, а там Хоупек и порешил их всех. Я был в бане, все были.

Но это не журналисты убили, это Хоупек. У него же морда бандитская.

- А, ну если морда!.. - многозначительно согласился Алтухов.

НЕТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР

Ярослава вызвала подкрепление, сдала с рук на руки счастливого Похвалова. Костя позвонил Нестерову на работу, доложил результаты ночной прогулки по Карлсбаду.

- Медаль тебе полагается, - одобрил Нестеров, - за мной будет. Что дальше?

- Похвалова я тебе привезу, а с Хоупеком посложнее. Сейчас еду в больницу. Он тут национальным героем стал, как его брать?

- У тебя есть все основания. Ты только помоги ему выздороветь, не спугни. Мы уже договорились сегодня с карлсбадской стороной. Ботинок с них достаточно было, а у нас еще по датам совпало. И еще одно. Мы тут бабульку одну хотим испытать на прочность, надеемся на научно-технический прогресс.

- А Похвалов, похоже, не убивал, - сообщил Алтухов, - он про наркотик и про время смерти жены ни бум-бум, я это чувствую. До сих пор только про чулок на шее знает, считает, что Хоупек обоих в квартире застал и убил, как раз Наталья Похвалова папки подвезла, - и Алтухов передал Нестерову ночные откровения Похвалова, включая ориентировку на Шарково, - так что по поводу убийства Похваловой копать надо в другом месте.

- Мы уже копаем, мне звонила Серафимова, у нее какая-то гениальная версия. Говорит, уже есть некоторое подтверждение этой версии. Ты через телефонистку звонишь?

- Ага.

- Тогда пока, позвони попозже по коду, все тебе расскажу, ждем тебя. Да! Да! Забыл совсем, старик! Не вешай трубку! Еще два слова...

- Ну, что ты мнешься?

- Да тут ЧП небольшое: у тебя, оказывается, жена беременна.

Алтухов засмеялся:

- От тебя, что ли?

- Да я серьезно, но это по секрету, она вчера проговорилась...

- О-ой! - ойкнул Алтухов. - Я, по-моему, тоже!

Он гордо поднял голову и положил трубку.

Ярослава внутренне согласилась с тем, что русским сыщикам есть чем гордиться!

Ей сообщили, в какой палате больницы содержится Хоупек. Они поехали к нему вдвоем.

ГУБАРЕВ

После общения Алтухова с Нестеровым по телефону в кабинет Николая Константиновича постучали. В щелочку просунулась голова Серафимовой.

- Разрешите, товарищ генерал?

- Заходи, заходи, Нонночка, - совсем по-родственному пригласил Нестеров.

Он сразу заметил новый блеск в ее глазах, она с особой теплотой смотрела на него, щеки ее пылали, и еще она была неотразима. От нее шел такой шарм, такой поток энергии и жизнелюбия, что Нестеров грешным делом подумал, уж не влюбилась ли она в него. А Серафимова продолжала трепетать, как молодая бабочка-лимонница.

- Ты, Нонна, как лошадь перед скачками, копытом землю роешь, на месте тебе не сидится, - улыбаясь, заметил он.

- Так раскрыто почти дело-то. Правда, с хвоста, с кражи, - но ведь ясно уже, что осталось совсем немного.

- Осталось самое главное - доказательственная база. Да и почему ты решила, что мы всех преступников уже нашли и определили?

- Ну, всех не всех, Николай Константинович, а моих - можно сказать, определили.

Нестеров теперь понял, что Серафимова принеслась к нему такая огнедышащая в обеденное время - так как была полностью охвачена своей новой версией, которая прольет свет на все дело, отчего у нее и глаза сверкают, как у лунатика.

- Валяй, выкладывай, что ты насочиняла за ночь.

Она села напротив Нестерова, спиной к окну.

- Я нашла отца своей девочки! - заявила восторженно.

- Поздравляю, - запинаясь, проговорил Нестеров, - а у вас дочь?..

- Вы дело читали? - терпеливо спросила Серафимова.

- Читал.

- Помните, нас на Похвалова его малолетняя сожительница навела, сказав, что он улетел в Карлсбад?

- Помню, только Похвалов, похоже, тут с боку припеку, - вздохнул Нестеров.

- Я и сама догадалась.

Нестеров удивленно посмотрел на Серафимову. Нет, что-то в ней сегодня необычное, она словно в облаках парит.

- Это как же?

- У этой Зины есть отец, и это тот самый Евгений Александрович Губарев...

- Постой, постой, тот программист в Торговом агентстве? Который нам Windows заминировал и скачал всю информацию? Ловко! Как вы узнали?

- Братченко спозаранку слетал в Одиицово, побеседовал с участковым, видел мать девочки.

Только самого хозяина дома нет, проживает в Москве, иногда наведывается проведать пьяницужену. Пока установить, где он прячется, не представляется возможным. Да и вы всю контору разогнали, на работу он уже не вернется. Витя Братченко предупредил участкового, чтобы тот звонил, как только Губарев объявится.

- Постой-ка, не торопись. Ну, работал он в Торговом агентстве, что с того? За что ему жену Похвалова убивать?

- Тут вопрос тонкий, Николай Константинович. Но вам, я думаю, это будет понять даже легче, чем мне, - Серафимова замолчала, задумалась.

- Растлили они эту девочку вместе со своим дружком Юсицковым, когда ей около двенадцати лет было. Она, по словам участкового, была и сама шантрапа, но это не снимает с них ответственности, она и сейчас еще несовершеннолетняя, а потом - какие мозги у двенадцатилетнего ребенка? Видимо, заманили деньгами и занимались с ней чем хотели. А девчонка свободу почувствовала, может, и влюбилась. Так и сбежала из дому. Похвалов в это время уже в Обществе защиты адвокатов работал, денег куры не клюют, что ему стоило в свой бедлам еще и девчонку пустить, она много не просит, живет, как бестелесное бесправное существо, только и умеет в этой жизни, что отдавать себя на поруганье. Не сознает своей личности.

- Так-так... Ну а Похвалова?

- Думаю, что у Губарева прицел был дальний. Как он устроился в Торговое агентство? Вероятно, что тот же Похвалов и устроил. Они же знали друг друга в лицо, в одном доме жили, в одном дворе. Может быть, девочка за отца попросила. Словом, после ее ухода из дома семья у Губаревых разрушилась. Жена опустилась, прихватила алкоголизм, как дизентерию, совсем обессилела, пошла по рукам. Один Губарев держался, но затаил ненависть и черные планы. Вот как я думаю.

- Странный способ отомстить Похвалову, - засомневался Нестеров для порядка, но гипотеза Серафимовой ему понравилась. - Да и ведь все на его глазах происходило в агентстве, все эти материалы, доступ к компьютерам, стенания по поводу папок, которые Наталья Похвалова из-под носа муженька увела.

- Правильно, и я о том же, - подхватила Серафимова, - он заранее знал, на кого подозрение упадет. Он все знал, и про связь Похваловой с Финком тоже. Наверняка следил. Да и работал в одном здании.

- Все, все, всё! - Нестеров даже руками замахал. - Так складно все получается, прямо страшно и подозрительно.

- Я посылаю в Одинцово свою группу. Наверняка у этого Губарева есть какие-то старые связи, может, дома адрес московской квартиры, где он живет. Пусть проверят и покараулят.

- Но чтобы в Одинцове не брали, - предупредил Нестеров. - Нужно, чтобы он показал, где живет, чтоб в Москву вернулся.

- А вы не хотите спросить, не имеется ли чего на несчастного отца в картотеке?

Нестеров живо повернул голову.

- Неужто наш пациент?

- Хронический причем. Дважды судим за сутенерство, первый раз условное наказание понес, второй раз полгода следствия зачли при назначении восьмимесячного заключения.

- Бумеранг, значит, - тихо сказал Нестеров, найдя еще одно подтверждение своему философскому открытию: в этом мире и хорошие и плохие дела возвращаются к нам бумерангом.

Серафимова договорилась с Нестеровым о том, что вечером он приедет к ней домой на сеанс гипноза, который ее психиатр Буянов будет проводить с Евдокией Григорьевной Эминой, и побежала в прокуратуру - выбивать из Паши постановления на обыск квартиры Губарева в Одинцове и в Москве, если таковая найдется.