В первую мировую войну Гумилев был конным разведчиком, честно и храбро воевал, за что и был награжден. Вел дневник - "Записки кавалериста" - и писал стихи. На него навесили четвертый ярлык - шовиниста и империалиста.

Мучителен был рубеж, расколовший русскую интеллигенцию на два потока. В одном - люди, имевшие мужество уйти, уехать, пережить муки ада на чужбине и сохранить чувство родины, в другом - имевшие мужество пережить муки ада, остаться на родине и найти в себе силы жить и работать.

Таков был выбор Ахматовой. Таким, судя по биографии Гумилева, был бы и его выбор. (Здесь уместно привести слова Марины Цветаевой из ее работы о В. Брюсове "Герой труда": "Соблазнительное сопоставление Бальмонта и Гумилева. Экзотика одного и экзотика другого. Наличность у Бальмонта и, за редким исключением, отсутствие у Гумилева темы "Россия". Нерусскость Бальмонта и целиком р у с с к о с т ь (разрядка моя. - В. Л.) Гумилева".

Когда Гумилев вернулся с войны, многие друзья и единомышленники покидали Россию, а он рвался домой. В Петрограде, как всегда, много работал, преподавал, выступал, возглавил Союз поэтов, сотрудничал в горьковской "Всемирной литературе". Но ярлыки и здесь не обошли поэта. Теперь бы мы сказали - зловещие ярлыки. И время им способствовало.

Гумилев неоднократно повторял, что считает себя вне политики. Не прославлял и не отвергал ни царя, ни революцию.

Чума, война иль революция,

В пожарах села, луг в крови,

Но только б пела скрипка Муция

Песнь торжествующей любви.

Однако аполитичность - тоже политика, во всяком случае, эти высказывания Гумилева дали возможность причислить поэта к лику злостных реакционеров, пробравшихся в советские идеологические учреждения, чтобы разрушить их изнутри. И этот ярлык получил Гумилев в декабре 1918 года, почти сразу же после объявления 5 сентября красного террора...

Н. С. Гумилев был мужественным человеком. Нападки он переносил стойко, не унижаясь до мести. Не оборвись его жизнь так рано (ведь он чуть больше Лермонтова прожил в нашей литературе), он бы творчеством своим защитил себя.

П. Н. Лукницкий взял на себя функцию не только летописца, но и адвоката, разрушителя ярлыков. Он любил Гумилева и поэтому, наверное, лучше других чувствовал, понимал его.

Из обращения Лукницкого к потомкам в 1930г. видно, что публикация его работы по Гумилеву в ближайшем будущем не состоится. Довольно скоро наступили времена, когда и просто хранить такие документы было опасно. А Лукницкий сохранил многое. Мало того, он размножал стихи и ценные материалы (кроме личных дневников) и передавал экземпляры в Библиотеку имени Ленина, в Публичную библиотеку Ленинграда, в архивы, в частные руки - чтобы не прерывалась нить, не терялся след, не останавливался пульс...

А тем временем за рубежом издавались книги Гумилева: собрания сочинений, сборники, отдельные произведения; воспоминания печатали современники поэта, издавались литературоведческие работы и не изданные при жизни произведения - иногда с помощью анонимных добровольцев - поставщиков документов, чаще открыто, с точными адресами источников из СССР. Энтузиасты рылись в архивах, искали, находили, передавали туда, где публиковали, где издавали. Иногда были ссылки на Лукницкого. Но чаще материалы, найденные в библиотеках, хранилищах, в частных собраниях, использовались анонимно.

У Лукницкого не было скупости архивиста. Он только радовался, когда узнавал о новых публикациях по Гумилеву. Жалел только, что не дома, в России...

А дома - дома он до самой смерти помогал всем, кто занимался исследованиями по Гумилеву и Ахматовой, щедро делясь своими знаниями. Много его писем-ответов с информациями лежит в личных архивах В. В. Жирмунского, Лидии Чуковской, Романа Тименчика, М. Кралина, Ольшанской и многих других. В семейном архиве хранятся копии этих писем и письма-вопросы к нему...

Горжусь быть причастной к архиву о Гумилеве. Вечно будут жить Он и Его герои - неутомимые, страстные и одинокие: Колумб и Гондла, короли, раджи и капитаны, равно устремленные к самому священному из существующих искусств, к искусству жизни. Читаешь стихи Его и идешь за Ним, за Его караванами и поднимаешься под купала построенных Им храмов, и поешь, поешь о великой любви к Жизни, к Миру, к Богу

Есть Бог, есть Мир, они живут во- век

А Жизнь людей мгновенна и убога

Но все в себе вмещает человек,

Который любит мир и верит в Бога...

А мы, дети своего века - мига, позволили себе толкая друг друга бессвязно и торопливо лепетать дурно пахнущие слова - ревностные и завистливые о том ч т о недосягеамо, ч т о неизмеримо выше нас, вместо того, чтобы хранить в душах, телах и мыслях образ божественного поэта.

Но, слава Богу, Он воскрес.

В книге используются следующие издания:

Николай Гумилев. Стихи. Поэмы. Составление сборника стихов и поэм; биографические материалы о поэте Веры Лукницкой. Тбилиси, Мерани, 1988.

Николай Гумилев. Стихотворения и поэмы. 3-е изд. Советский писатель. Библиотека поэта. Большая серия. Л., 1988.

Н. Гумилев. Собр. соч. в 4 т. Под ред. Г. П. Струве и Б. А. Филиппова. Изд-во книжного магазина Victor Kamkin Inc. Вашингтон, 1962 - 1968.

Николай Гумилев. Неизданное и несобранное. Составление, редакция и комментарии М. Баскер и Ш. Греем, YMCA-Press, Paris, 1986.

Вадим Крейд. Редактор-составитель, автор предисловия и комментариев.Николай Гумилев в воспоминаниях современников. "Третья волна" Париж - Нью-Йорк, "Голубой всадник" Дюссельдорф, 1989.

Гумилевские чтения. Wiener Slawistischer Almanach. Sonderband, 15. Wien, 1984.

Вера Лукницкая: Перед тобой Земля, Лениздат, 1988

Наше наследие, 1988, No 5-6

Новый мир, 1989, No 1 - 4

Звезда, 1989, No 6

Неман, 1989, No 5

В начале глав - эпиграфы из стихотворений Гумилева. В конце каждой главы приводятся некоторые библиографические сведения, в том числе из непубликовавшихся двух томов П.Н. Лукницкого "Труды и дни Н. Гумилева"(1924-1929гг.) .

Более подробные списки стихов, написанные и опубликованные в периодике, прижизненных и посмертных изданиях, находятся в вышеуказанных двух томах Лукницкого. Некоторые сомнения в датах написанных Гумилевым стихов или событий, связанных с жизнью поэта, и соответственноо этому кое-где проставленные Лукницким вопросительные знаки относятся к исследовательскому периоду работы первого биографа поэта, то есть к 1924-1929гг., поэтому они мною оставлены .

Вера Лукницкая

1886 - 1904

Солнце, сожги настоящее

Во имя грядущего,

Но помилуй прошедшее!

3 апреля 1886 года, по старому стилю, в Кронштадте, в доме Григорьевой по Екатерининской улице, у морского врача Степана Яковлевича Гумилева13 и его жены Анны Ивановны родился сын, через двенадцать дней крещеный Николаем. Таинство крещения на дому совершил протоиерей Кронштадтской военной госпитальной Александро-Невской церкви о. Владимир Краснопольский. Крестным отцом стал адмирал Лев Иванович Львов, дядя поэта по матери, крестной матерью - Александра Степановна Сверчкова, дочь С. Я. Гумилева от первого брака.

В материалах Лукницкого, без указания даты, есть запись: "Пращур поэта по линии матери князь Милюк был первым владельцем имения Слепнево Бежецкого уезда Тверской губернии 14.

И. Я. Милюков (прапрадед поэта со стороны матери) участвовал в сражении под Очаковом.

Я. А. Викторов (прадед поэта по линии матери) участвовал в сражении под Аустерлицем, был ранен, лишился зрения и денщиком был доставлен в Россию. Прожил сто с лишним лет. (Со слов Ахматовой Павлом Николаевичем записаны стихи Гумилева из незаконченного цикла о Наполеоне, 1912 г.)

Мой прадед был ранен под Аустерлицем

И замертво в лес унесен денщиком,

Чтоб долгие, долгие годы томиться

В унылом и бедном поместье своем

Есть примечание: возможно, что вместо слова "унылом" в стихотворении было слово "угрюмом".