С грубоватой почтительностью его подняли под руки. Глянул: двое парней с эмблемой коммодора Джено на куртках.
- Скорее, адмирал! - это сказал кто-то третий, и Вага увидел самого Джено.
Свободна! Наконец, свободна! Ветер теребил, ласкал ее волосы. Берега - клешни гигантского краба, охраняющего покой Большой бухты, стали черными полосами на горизонте за кормой "Громовержца". Наоми переполняло торжество.
- Каковы ваши дальнейшие планы? - это Файд.
Почтительный, преданный, знающий свое дело.
- Мы должны отдать последнюю дань погибшим.
- Да. Лариону и Санди. Сделаем это ближе к вечеру.
- Мы все живы благодаря ним. Если б они покинули свой пост, не дав залп..., она произнесла эти дежурные слова, машинально отметив про себя их абсолютную точность. Но сейчас ничто, даже пролетевшая рядом смерть, поразившая не ее, а людей рядом с нею, не трогало Наоми. Только радость спасения...
- После похорон... продолжим выполнять наш прежний замысел, - и эти слова ничего не значили, были частью их с Файдом ритуала общения. Она должна его придерживаться, чтобы не расплескать это счастье, эту победу, новую ее, Наоми, значимость в этом мире.
Тоска и ужас придут потом.
- Через шесть часов увидим маяк Ганы.
- Зачем говорите мне это, Рон?
Мы с ней сидели одни в офицерской столовой. Денис и Файд ушли, сославшись на обязанности. Невеселый оказался ужин. До этого прошла церемония похорон. Экипаж построен, два тела в саванах, с грузом в ногах, невыразительный голос Файда...
- В соответствии с обычаями вольных моряков мы предаем тела наших погибших товарищей покою в море. Да пребудут их души в мире.
Наклонная доска, по которой тела с легким плеском соскальзывают в воду... Простая церемония глубоко тронула Наоми, я увидел это. Теперь она сидела, тиха и печальна.
- Наоми, знайте, ваше подавленное настроение - есть нормальная реакция на перенесенный утром стресс. А вовсе не скорбь по погибшим матросам - ребятам вполне заурядным, не заслуживающим, чтобы о них долго помнили и чересчур по ним убивались.
Я опередил ее возражения.
- Не спорьте. И слова ваши о том, что мы обязаны им жизнями - всего лишь слова. С большим основанием скажу - нас спасли вы. Как сообразили приказать выключить вентиляцию?
- Просто. Вы ведь задержите дыхание, чтоб не наглотаться всякой дряни? Так и корабль должен задержать свое дыхание... Но вы, Рон, начали разговор не ради того, чтобы польстить мне?
- Наоми... Какое у вас замечательное, "вкусное" имя!
Впервые за вечер она улыбнулась. У нее очень красивые губы и я тут же сказал ей об этом.
- Хватит, Рон... Спасибо. Ближе к делу.
- Наоми, Арни плох. Я делаю все, что могу. Но... по-прежнему высокая температура. Он без сознания. Я поддерживаю сердечную деятельность, но... скажу честно. Дальнейшее плавание его убьет.
- Предлагаете доставить его в Гану?
- Да. В тамошней клинике у меня хорошие связи. Я у них когда-то работал, пока не ушел на корабли. Доставлю туда Арни. Лечение там дорогое, но наша казна позволяет.
Она внимательно на меня посмотрела. Потянулась через стол, положила ладонь свою мне на сгиб локтя.
- Рон... Друг мой. Я отдам вам половину того, что у нас есть - сто тысяч реалов. И... вы останетесь в Гане с Арни?
- Да. Мой помощник здесь отлично справится.
- Я помню его. Молодой и очень грубый. Спросил меня: "Что делаете вы, женщина, здесь на борту?" Это было еще до схватки, ну, вы понимаете...
- Что же вы ответили?
- "Помогаю вам не забыть, что вы мужчина".
Я рассмеялся.
- Вы хорошо поставили его на место. А врач он прекрасный.
- Рон...
- Да, Наоми?
- Вы останетесь в Гане...
- ...
- Арни при смерти. Легко решить, что все бесполезно, вы сделали все возможное, исполнили свой долг до конца.
- О чем вы говорите, Наоми?
- Деньги, что я вам отдаю, сделают вас очень богатым человеком. Изменят вашу судьбу. Откроют перед вами такие дороги, что и не снились... Почет, власть, любовь...
- Наоми...
- Только я, Рон, перестану вас уважать.
Не скажу, что я не обдумывал саму подобную возможность, не взвешивал тщательно и не находил веские доводы "за". Увы. Я постарался вложить побольше холода в свои слова.
- Вы, Наоми, глубоко меня оскорбили.
Встал.
- Пойду готовить больного к транспортировке. У меня хватит собственных средств, чтобы оплатить начало лечения. На остальное пришлю счет в Гана-банк, куда вы переведете деньги на имя Арни. Напоминаю вам, что распоряжаться судовой казной имеет право только он.
Сдержанно поклонился ей и вышел. Услышал тихие, сказанные мне вслед слова:
- Не надо сердиться, Рон...
Я и не сердился. Недалекая, наивная, глупая Наоми... Я тебя никогда не обману.
Вечер сгустился над нами в сиреневые сумерки. Я дал Наоми попрощаться с Арни. Глаза его были закрыты, черты лица заострились. Носилки поставили на палубе, пока матросы спускали на воду нашу непотопляемую "Змейку".
- Ты должен жить, - прошептала Наоми, склонившись над Арни, коснувшись губами впалой, небритой щеки.
Парни подняли носилки. Я повернулся к Наоми.
- Давайте прощаться.
- Да... Рон. Вы еще хотите мне сказать?
- Ценю ваше доверие, - я не кривил душой.
Наоми отдала мне десять тысяч наличными, расписку Магистрата на пятьдесят и остальное векселями Гана-банка.
- Вы не все сказали...
Я решился.
- Наоми, едем вместе. Есть хороший предлог: вы - женщина Арни и не оставите его больного, беспомощного. На "Громовержце" больше нечего делать ни мне, ни вам. Без железной воли Арни, напора его честолюбия, державших всех воедино этот корабль обречен. Я так думаю.
- Потому и оставляете нас. Это - главная причина?
- Да.
Она выглядела неуверенной.
- Позаботьтесь об Арни... Очень прошу.
- Я дал вам слово. Но вы же будете рядом! Зачем вам мои дополнительные клятвы и обещания? Кстати, надо, для надежности, разделить наши средства. Половину возьмите вы...
- Рон... Не надо!
Она решила остаться! Увидела, что я понял это и огорчен.
- С вами никогда не бывало такого? Один ваш поступок, малозаметный, незначительный, вызывает цепь событий, из которой вы не в силах вырваться. Можете лишь участвовать в них, но не изменить. Ведь вы правы, Рон, и я должна вас послушаться, - она потерянно замолчала.
Все было так просто и объяснимо.
- Наоми, хорошая моя... - я взял себя в руки, - Здесь чисто психологический эффект, инстинкт, если хотите. Вы считаете себя обязанной этим людям лишь потому, что разделили с ними опасность. На самом деле вы ничего им не должны. В глубине души сами это понимаете и мучаетесь, оттого, что какие-то нелепые, иррациональные побуждения не дают вам послать все к черту и уйти с "Громовержца". Идемте!
Она отстранилась, криво улыбнувшись:
- Впрочем, что за дела? Сходим к Тиру, пальнем пару раз и удерем... На обратном пути я к вам присоединюсь.
Оказывается, не до конца понял я ее мотивы. Все дело в том, что феерическую, но все же случайную победу над флотом Ваги она приписала себе! Такое непомерное самомнение и не давало ей отступить.
- Наоми! Вы недооцениваете чистильщиков. Откуда вы знаете, что на корабле нет больше их сторонников, что никто не нанесет удар в спину?
- Знаю.
Я не стал больше ее уговаривать. Бесполезно.
- Желаю удачи... Будьте осторожны, прошу. Я видел жертвы чистильщиков, Наоми. Даже я, человек, привыкший ко всему, не мог смотреть без содрогания. Не вздумайте попасть к ним в руки живой.
- Я буду помнить ваше предостережение.
Меня окликнули гребцы. Я сошел по трапу и занял место в лодке. Толчок весла, мы отошли от борта. Наоми в полном одиночестве стояла, опершись о поручень, глядела нам вслед. Подняла руку в прощальном приветствии. Я решил, что никогда больше ее не увижу.
