- Удовлетворены? - спросил он Астера.
Глория Ган, она же Аркато уже стояла рядом, вцепившись в локоть Астера, он же Стервятник - политический провокатор и скандалист.
- Иди в мою машину, Глория, - Астер поцеловал ей руку.
- Да, Айвен, - покорно отозвалась она.
Астер вел авто осторожно, в салоне играла негромкая музыка. Аркато немного вздремнула, потом, очнувшись, стала напряженно всматриваться в блестящую под фарами ленту дороги. Зрение у нее было совиное.
- Хватит таращиться, - добродушно поддел ее Астер, - Никто нас больше не подстерегает, не преследует. До поры. Ты накликала беду своими россказнями. Нет никаких тайн. А ваши давние шалости никому не интересны.
Аркато открыла, было, рот для ответа, но он, выпустив на время руль, показал одновременно две фразы на джойлик:
- "Болтливая обезьяна, прости меня Мария Дева; уши ОСС везде, в моем авто тоже" / "Пока хранишь секрет одна - тебя не оставят в покое. Доверься мне".
- Может быть, - ответила Аркато, - Может быть. Я не говорила тебе, что ты напоминаешь мне одного давнего знакомого? Очень хорошего человека.
- Надеюсь, он в добром здравии...
- Много лет, как умер.
Не удивительно. Большинство хороших знакомых, друзей и любовников Аркато давно обретаются не на этом свете. Возраст - это когда листаешь записную книжку с телефонами и понимаешь, что позвонить некому. Все ушли.
- Расскажешь в другой раз... - Астер придумывал, чем отвлечь ее от грустных воспоминаний.
Он выехал на дорогу, ведущую их обратно к манящим огням Майи.
- Для бешеной собаки семь верст - не крюк, - пошутил Астер, прибавив скорость.
Далеко на западе беззвучно вспыхнула зарница и стала необычайно медленно гаснуть. Спустя десяток минут Астер подъехал к заправке, и оба вышли поразмять ноги. Астер при этом галантно подал Аркато руку. Раздался негромкий, вибрирующий рокот, похожий на умирающий отзвук далекого грома. Аркато даже показалось, что она ощутила на щеках слабое дуновение.
- Что это, Айвен? Гроза?
Астер печально вздохнул, потом его молодое лицо посуровело.
- Гроза гремит над Миром, а мы притворились, что не слышим ее.
- Чушь, - сказал Солтиг военному министру, - Вражеская утка. Взрывчатка такой мощности не может существовать.
Море Майи (на деле - огромных размеров озеро) образовывало на севере большой залив, на восточном берегу которого и стоял Золотой город Мира - Майя. Сто восемьдесят километров водной глади отделяли столицу Эгваль от военной базы Фортрез на западном берегу. Километры артиллерийских складов, аэродромы, станции радио-слежения. Сорок тысяч военнослужащих. Город-крепость. Щит Майи. Связь с ним прервалась вчера в 27:53 - разом замолчали все радиоисточники, а эфир наполнился гулом и треском статических разрядов. Показания очевидцев поступили позже. Сообщали о невиданной силы вспышке, громком треске, словно кто-то пробежал в кованых сапогах по листовому стеклу и оглушительном грохоте. Жар взрыва ощущался за десятки километров. Корабли, оказавшиеся поблизости, опрокинуло ударной волной. На суше горели дома и деревья, а дальше их сметало ураганом, как детские бумажные постройки...
Потом Солтигу доставили снимки. Фортрез превратился в одну просторную и ровную площадку для стоянки автомобилей. Сооружения, бронетехника, самолеты, люди... сорок тысяч человек за доли секунды обратились в пар.
- Сверхоружие должно стоить запредельно дорого, - сказал тогда Солтиг, Откуда Острову взять средства? Один единственный заряд, чтобы врезать нам по мозгам, напугать до смерти, заставить наложить в штаны. Последняя надежда Хозяйки. Крепитесь, парни (это - офицерам Генштаба и военмину).
На второй от ужасного происшествия день похожим образом исчезла база Новиаль в трех тысячах километров восточнее Майи.
- В этот раз они немного промахнулись, и половина личного состава уцелела... - дрожащим голосом докладывал военный министр.
Уцелевшим лучше быстрей умереть, Солтиг с содроганием рассматривал фото, сопровождающие доклад министра. Первичные симптомы болезни напоминали авитаминоз: выпадающие волосы, гноящиеся раны - результат внутреннего ожога проникающим излучением. Поднятая взрывом пыль также ядовита, ибо продолжает излучать. Сопротивляться сверхоружию невозможно. Война проиграна.
Граждане Эгваль, мужчины и женщины, труженики и воины, ученые и простолюдины, возлюбленные братья и сестры мои! В этот тяжкий для вас час к вам обращаюсь я, Верховный координатор Острова. Терпенье мое иссякло, но дух тверд, а рука полна силы. Больше не будет показательных ударов по военным объектам - я начинаю уничтожать города Эгваль.
С душевной болью говорю это вам. Я не жестока, но как пробудить народ от спячки? Как заставить сбросить присосавшегося упыря, злого демона, поставившего на кон прекрасную страну во имя своих презренных амбиций? Каждую неделю с карты Эгваль станет исчезать один город и так будет до поры, пока ты не проснешься, великий народ!
Список целей объявит мой диктор.
Временно, до окончания войны:
I. Народный Конгресс распущен
II. Действие Конституции приостановлено
III. Лица, опасные для Эгваль, интернированы
IV. Ставка Верховного командования есть высший правящий орган в Эгваль Ариэль Солтиг, Верховный главнокомандующий вооруженными силами Эгваль
- С такими логическими посылками война закончится лишь со смертью любимого руководителя, - Астер не изменила привычка злословить. Руки его были пристегнуты ремнями к подлокотникам кресла, встать он не мог и вынужден был смотреть снизу вверх на Бруно, расхаживавшего по кабинету, - Что-то вы барса в клетке изображаете, смотрите грозно... Еще попробуйте руку за борт сюртука заложить.
- Зачем? - поинтересовался Бруно.
- Плохо знаете историю.
- В "Тонгани" использована ложная концепция истории. Воображаемый мир для иллюстрации бредовых идей Хозяйки.
Астер сделал вид, что собирается сплюнуть. Потом пробормотал:
- Сказал же мудрый: не мечи бисер перед свиньями... Всех, у кого находят "Тонгани", вы объявляете врагами Эгваль, как меня.
- Вы - шпион Острова.
- Докажите.
Бруно остановился перед ним.
- Вы обвинили меня в похищении человека. Малозначительной особы, которую использовали для организации очередного политического спектакля. Возвращаю это обвинение вам.
- Бросьте. Я отвез ее домой.
- С заправки вы ехали один. Делали вид, что беседуете с ней, она не отвечала, и вы сказали: "Спишь, Глория?".
- В ваших микрофонах сели батарейки. Мы с ней всю дорогу рассказывали друг другу анекдоты.
- Бог с ней, с Глорией. Отыщу, где бы ни спряталась. Но сейчас говорю о другом человеке: самом известном и любимом в Эгваль, после президента Солтига.
- После президента Солтига, самый любимый человек в Эгваль - президент Солтиг.
- Чем вы занимались в Гане с 20 июля по 1 августа, депутат Астер?
- У меня столько дел, сразу не вспомнить... Хм, делегация Конгресса торговалась с Советом об условиях их почетной сдачи. Мы помогли им сохранить лицо.
- Ваши помощники тягали за вами громадный чемодан. Вы настоящий франт.
Астер облизал губы.
- Что вам за дело до моего багажа?!
- Какого роста Нина Вандерхузе?
Астер дернулся и, оставив попытку изобразить удивление, угрюмо поник в кресле.
- Средненького... для женщины. Будь мужчиной, сошла бы за коротышку. Черт вас подери.
Бруно спросил почти нежно:
- Багаж депутатов не досматривают и не просвечивают. Одно мне важно: вы везли труп или она была жива?
- Живая, - прохрипел Астер, - Отверстия в крышке... для вентиляции. Выдержала.
- И вы сдали ее с рук на руки людям Хозяйки. Из Ганы она попала на Остров.
- Оставьте меня в покое... Как там, по вашим новым законам, сразу пуля в затылок?
- Вы интернированы.
- Куда-нибудь в Арктиду?..
