ПАСКАЛЬ Блез (1623-1662) - французский философ, писатель, математик и физик. Паскаль, столь много размышлявший о смерти, почувствовал ее приближение в феврале 1659 г., когда здоровье его сильно ухудшилось. Но Бог, в которого он так страстно верил, отпустил ему еще три года жизни. В это время он продолжает свои философские занятия, пытаясь понять место человека во вселенной, тоскуя о трагичности и хрупкости человеческого бытия: "Я не знаю, кто меня послал в мир, что такое я. Я в ужасном и полнейшем неведении. Я не знаю, что такое мое тело, чувства, душа, что такое та часть моего "я", которая думает то, что я говорю, которая размышляет обо всем и о самой себе и все-таки знает себя не больше, чем все остальное. Я вижу эти ужасающие пространства вселенной, которые заключают меня в себе, я чувствую себя привязанным к одному уголку этого обширного мира, не зная, почему я помещен именно в этом, а не в другом месте, почему то короткое время, в которое дано мне жить, назначено именно в этой, а не в другой точке целой вечности, предшествовавшей мне и следующей за мной. Я вижу со всех сторон только бесконечности, которые заключают меня в себе, как атом; я как тень, продолжающаяся только мгновение и никогда не возвращающаяся. Все, что я сознаю, это только то, что я должен скоро умереть; но чего я больше всего не знаю, это смерть, которой не умею избежать (выделено мной. - А.Л.). Как я не знаю, откуда пришел, так же точно не знаю, куда уйду... Вот мое положение: оно полно ничтожности, слабости, мрака". Физические недомогания довольно скоро подтвердили правоту Паскаля. В последний год жизни его страшно мучали головные боли и желудочные колики. К этому прибавилась бессоница, усталость... В августе 1662 г. Паскаль окончательно слег в постель. Периодически он посылал за местным священником Берье и исповедывался ему, готовясь к смерти. Позднее Берье вспоминал: "Я восхищался терпением, скромностью, милосердием и великим самоотречением, которые замечал у месье Паскаля всякий раз при его посещении в последние шесть недель его болезни и жизни..." Понимая, что смерть все ближе и ближе подбирается к его постели, Паскаль составил завещание, начинавшееся так: "Составлено в лице Блеза Паскаля, дворянина, обычно живущего в Париже близ ворот Сент-Мишель, приход Сен-Косм, в настоящее время больного телом и лежащего в постели, в комнате на втором этаже дома, находящегося в Париже на рвах между воротами Сен-Марсель и Сен-Виктор, приход Сен-тьен-дю-Мон..., однако в здравом уме, твердой памяти и разуме, как нашли подписавшие нотариусы по его словам, жестам и поведению, и считая, что нет ничего более верного, чем смерть, и более неверного, чем день и час ее, и не желая быть застигнутым ею без завещания, по этим и другим причинам умирающий сделал, продиктовал и назвал подписавшим нотариусам свое завещание и изъявление своей воли следующим образом: Прежде всего, как добрый христианин... он препоручил и препоручает свою душу Богу, моля Бога смилостивиться и... простить ему его грехи и приобщить его душу к числу блаженных, когда он покинет сей мир... Далее хочет и приказывает, чтобы его долги были уплачены, а ущербы, им нанесенные, если таковые имеются, возмещены и исправлены его душеприказчиком..." . Ожидая скорой смерти, Паскаль, по христианскому обычаю, пожелал причаститься, но поскольку причащение положено только умирающему, то врачи, еще верившие в благополучный исход болезни, воспротивились. Между тем, колики в животе продолжались, равно как и сильные головные боли, приводившие иногда к обмороку. Паскаль в последние дни жизни много размышлял о нравственном долге христианина, о милосердии. Широко известно его высказывание о том, что "все тела, небесная твердь, звезды, земля и ее царства не стоят самого ничтожного из умов, ибо он знает все это и самого себя, а тела не знают ничего. Но все тела, вместе взятые, и все, что они сотворили, не стоят единого порыва милосердия..." В соответствии со своими убеждения Паскаль призывает к себе сестру Жильберту. - Прошу тебя, - говорит он, - найди какого-нибудь бедного больного, которому нужны такие же врачебные услуги, как и мне. Мне стыдно оттого, что за мной ухаживают лучшие врачи, а тысячи больных, которым много хуже, чем мне, лишены малейшего участия. Я бы хотел, чтобы рядом со мной был хотя бы один из этих несчастных. Сестра передает эту просьбу кюре Берье, но тот сообщает, что все больные в приходе в таком состоянии, что об их переносе не может быть и речи. - Тогда отвези меня в больницу, чтобы я мог умереть среди бедных. - Но тебя тоже нельзя сейчас перевозить. Когда тебе станет лучше, я выполню твою просьбу. Головные боли усиливаются, их невозможно вытерпеть. 17 августа Паскаль просит Жильберту позвать врачей для консилиума. Доктора с ученым видом отменяют предписанные ранее минеральные воды и назначают больному пить молочную сыворотку. Все это напоминало бы фарс, если б речь не шла о жизни и смерти. Паскаль с сомнением воспринимает очередной рецепт. Он боится того, что может умереть в любую минуту. Нужно, чтобы рядом с ним находился священник - ведь нельзя же умереть без причащения! Кюре Берье в отлучке, Жилберта приглашает другого священника, а пока готовит все необходимое для этого таинства. Поздней ночью Паскалю становится совсем плохо. Он не в силах сдержать крики и стоны, все тело сотрясают дикие конвульсии. Обессилев, он застывает на кровати столь неподвижно, что родные и домочадцы принимают его за умершего. Жильберта с болью смотрит на неподвижное лицо брата. Бедняга, он так и не причастился Святых Тайн. Но что это? Паскаль открывает глаза, он в ясном сознании! Очевидно, Бог решил вознаградить его. И в эту минуту, словно в театральной пьесе, появляется кюре Берье. Он протягивает умирающему причастие. - Вот Тот, к кому вы так стремились. Паскаль находит в себе силы приподняться и принять святые / дары. На вопросы священника о таинствах веры он с глубоким .благоговением отвечает: - Да, месье, я верю всему этому всем своим сердцем. Перед тем, как снова начались конвульсии, Паскаль успевает сказать: - Да не покинет меня Бог никогда!
После этого он окончательно теряет сознание. Агония длится еще сутки. В ночь с 18 на 19 августа 1662 г. мучения Паскаля прекращаются навсегда.
ПЕСТЕЛЬ Павел Иванович (1793-1826) - декабрист, полковник, командовал Вятским пехотным полком. О его смерти см. статью "БЕСТУЖЕВ-РЮМИН".
ПЕТР I (1672-1725) - российский император. Бурная жизнь реформатора достаточно рано подточила здоровье Петра I. Более всего его донимала уремия. В последний год жизни он ездил лечиться на минеральные воды, но и во время лечения занимался порой тяжелой физической работой. Так, в июне 1724 г. на Угодских заводах Меллеров он собственноручно отковал несколько полос железа, в августе присутствовал при спуске фрегата, затем отправился в долгое и утомительное путешествие по маршруту: Шлиссельбург - Олонецк Новгород - Старая Русса - Ладожский канал. Вернувшись домой, Петр, согласно распространенной версии, получил свидетельства адюльтера между своей женой императрицей Екатериной и 30-летним Вилли Монсом, братом бывшей фаворитки Петра Анны Монс. Монса обвинили во взятках и хищениях и по приговору суда отрубили ему голову. Когда Екатерина заикнулась было о помиловании, Петр в гневе разбил зеркало тонкой работы, в дорогой раме. "Вот прекраснейшее украшение моего дворца. Хочу -и уничтожу его!" Екатерина поняла, что гневные слова супруга содержат намек на ее собственную судьбу, но сдержанно спросила: "Разве от этого твой дворец стал лучше?" Петр все же подверг супругу тяжелому испытанию - он повез ее смотреть отрубленную голову Монса... Болезнь обострилась, и большую часть последних трех месяцев жизни Петр проводил в постели. В дни облегчения он вставал и выходил из помещения. В конце октября он участвовал в тушении пожара на Васильев-ском острове, а 5 ноября заглянул на свадьбу немецкого булочника, где провел несколько часов, наблюдая за танцами и иностранными свадебными обрядами. В том же ноябре царь участвует в обручении своей дочери Анны и герцога Голштинского. Празднества по этому случаю продолжались две недели, иногда на них бывал и Петр. В декабре он тоже присутствовал на двух торжествах: 18-го отмечался день рождения младшей дочери Елизаветы, а два дня спустя он участвовал в избрании нового "князь-папы" вместо умершего Бутурлина. Пересиливая боль, царь бодрился, составлял и редактировал указы и инструкции. В связи с делом Монса он 13 ноября издал указ, запрещавший обращаться к дворцовым служителям со всякого рода просьбами и выдавать им посулы. Указ грозил служителям, принимавшим челобитные, смертной казнью. За три недели до смерти Петр занимался составлением инструкции руководителю Камчатской экспедиции Витусу Берингу. Нартов, наблюдавший царя за этим занятием, рассказывает, что он, царь, спешил сочинить наставление такого важного предприятия и, будто предвидя скорую кончину свою, был весьма доволен тем, что завершил работу. После этого он вызвал адмирала Апраксина и сказал ему: "Худое здоровье заставило меня сидеть дома. Я вспомнил на сих днях то, о чем мыслил давно, и что другие дела предпринять мешали, то есть, о дороге через Ледовитое море в Китай и Индию. В середине января 1725 года приступы уремии участились, а затем стали просто ужасными. Нарушение функций почек привело к накоплению в крови азотистых шлаков, к закупорке мочевыводя-щих путей. По свидетельству современников, несколько дней Петр кричал так громко, что было слышно далеко вокруг. Затем боль стала столь сильной, что царь только глухо стонал, кусая подушку. Скончался Петр 28 января 1725 года в страшных мучениях. Тело его оставалось непогребенным сорок дней. И все это время Екатерина, провозглашенная императрицей, дважды в день плакала над телом мужа.
