_Картина пятая. Клетка_ _ Кудесов в глубокой скорби сидит в клетке. Иногда он что-то записывает на листке бумаги и после снова надолго уходит в себя. Появляются актеры. Пританцовывая, они приближаются к клетке, с удивлением и любопытством ее разглядывают. _ ТРАВЕСТИ. Кто в этой клетке?
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Какой-то зверь.
ТРЕТИЙ АКТЕР. Се человек.
ВТОРОЙ АКТЕР. Homo sapiens.
ПЕРВЫЙ АКТЕР (Второму актеру). Ты опять здесь? Я тебя умоляю - уйди!
ТРЕТИЙ АКТЕР. Человек разумный.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Все равно зверь.
ТРЕТИЙ АКТЕР. Человек.
ТРАВЕСТИ. Весьма разумный?
ТРЕТИЙ АКТЕР. Сравнительные степени допустимы в нашей науке, превосходные едва допустимы, эмоций же вовсе следует избегать.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Почему на нем одежда, если он зверь?
ТРЕТИЙ АКТЕР. Человек.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Должен быть наг.
ТРАВЕСТИ. Не будь он в клетке, с него можно было бы сорвать все тряпки.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Мы должны видеть, как он испражняется, как ест, как мечется по клетке, как ревет от ярости.
ТРАВЕСТИ. У него есть имя?
ВТОРОЙ АКТЕР. Его называют Кудесовым. Впрочем, это вовсе ничего не обозначает.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Я не могу на него смотреть. (Второму актеру.) Уйди же!
ВТОРОЙ АКТЕР. Я не сделал ничего плохого.
ТРЕТИЙ АКТЕР (Первому актеру). Оставь его.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Да мне просто противно.
ТРАВЕСТИ. Он нас слышит?
ПЕРВЫЙ АКТЕР. У этого вида слух неплохой.
ТРАВЕСТИ. Понимает?
ТРЕТИЙ АКТЕР. Ручаться нельзя.
ТРАВЕСТИ. С ним можно поговорить?
ТРЕТИЙ АКТЕР. В этом есть смысл?
ТРАВЕСТИ. Можно погладить?
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Умоляю, только не подходи близко.
ТРАВЕСТИ. Укусит?
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Укусит, плюнет, обругает, ударит.
ТРАВЕСТИ. Так он опасен?
ВТОРОЙ АКТЕР. Этот более опасен для себя.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Но другие опасны.
ТРЕТИЙ АКТЕР (Травести). Тебе он нравится?
ТРАВЕСТИ. Не знаю.
ТРЕТИЙ АКТЕР. Его можно попробовать покормить. Только осторожно.
ТРАВЕСТИ. Ты думаешь?
ТРЕТИЙ АКТЕР. Сейчас посмотрим. (Кудесову.) Ты любишь конфеты?
КУДЕСОВ. Нет.
ТРЕТИЙ АКТЕР. А бананы?
КУДЕСОВ. Нет.
ТРЕТИЙ АКТЕР. А печенье?
КУДЕСОВ. Нет.
ТРЕТИЙ АКТЕР. Что ты любишь?
КУДЕСОВ. Я не нахожу в себе сил для любви. Она может привязать меня к жизни.
ПЕРВЫЙ АКТЕР (полупрезрительно). И это ваш разумный человек!..
ТРЕТИЙ АКТЕР (Кудесову). Принести тебе лимонада?
КУДЕСОВ. Нет.
ТРЕТИЙ АКТЕР. Ты думаешь все еще о своем праведнике?
КУДЕСОВ. Нет.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Ты знаешь еще что-нибудь, кроме своего дурацкого "нет"?
КУДЕСОВ. Нет.
ТРЕТИЙ АКТЕР. Ничего?
КУДЕСОВ. Ничего.
ТРЕТИЙ АКТЕР (Травести). Попробуй ты поговорить с ним.
ТРАВЕСТИ. Ты слышал, Кудесов? Твоя жена умерла. Бедный, бедный Кудесов.
КУДЕСОВ. Она мне...
ТРАВЕСТИ. Она тебе не жена? Как же восемнадцать лет вашей жизни - твоей и ее?
КУДЕСОВ. Не было никаких восемнадцати лет. Не было.
ТРАВЕСТИ. Бедный Кудесов.
КУДЕСОВ. Единственное, о чем я жалею... Мне до боли, до слез жалко того времени, ума, нервов, надежд, мыслей, которые я потратил на нее. Она этого совершенно не стоила.
ТРАВЕСТИ. Ты понял это слишком поздно?
КУДЕСОВ. Я знал это всегда.
ТРАВЕСТИ. Тебе было не на кого ее променять, или просто не хватало решимости, всего только недоставало решимости?
КУДЕСОВ. У меня было и то, и другое.
ТРАВЕСТИ. Ах, Кудесов. Там, где других увлекали иллюзии, тебя увлекала судьба.
КУДЕСОВ. И вот, наконец, я не выдержал.
ТРАВЕСТИ. Ты дал слово, что если она и умирать станет и позовет тебя, ты и шага не сделаешь, и пальцем не пошевелишь? Это была клятва? Это был обет?
КУДЕСОВ. Увы, я оказался провидцем...
ТРАВЕСТИ. Но тебя это не радует...
КУДЕСОВ. А должно?
ТРАВЕСТИ. У нее был талант - находить себе посредственности, находить себе ничтожества?
КУДЕСОВ. Это что-то непостижимое.
ТРАВЕСТИ. Потом она возвращалась, тянулась к тебе, с пронзительностью и терпением рассказывала о своей нежности к тебе?
КУДЕСОВ. Нет-нет, безверие до конца, говорил я тогда себе, безверие вопреки всему, вопреки очевидности.
ТРАВЕСТИ. Твое раздражение, твоя досада разбивались об нее, не особенно ее задевая, и тогда она казалась тебе чище тебя и мудрее?
КУДЕСОВ. Возможно, я даже более ее виновен в случившемся, понимал я.
ТРАВЕСТИ. Но любовь без игры, без обольщения, по одной только принадлежности друг другу вскоре делалась для нее неинтересной?
КУДЕСОВ. Я знал уже, что должен исполнить в искусстве свою миссию пренебрежения, какой уж там при этом каждый день праздник?!
ТРАВЕСТИ. Ты ощущал в себе горечь невостребованности, которую заглушить пытался пиротехническим треском таланта?
КУДЕСОВ. Время, отпущенное нам судьбой на любовь, мы использовали на вранье и на мерзость.
ТРАВЕСТИ. Порицание своего прошедшего не означает смирения. Оно означает заносчивость.
КУДЕСОВ. И своего настоящего - тоже.
ТРАВЕСТИ. Потом она снова жила с другим мужчиной, и у нее от этой связи родился ребенок?
КУДЕСОВ. Такое впечатление, что ты как будто ее знала или знала даже нас обоих. Хотя это не так.
ТРАВЕСТИ. Я женщина, Кудесов. Ты этого не заметил?
КУДЕСОВ. Возможно.
ТРАВЕСТИ. Сын или дочь?
КУДЕСОВ. Мальчик.
ТРАВЕСТИ. Хрупкий товар.
КУДЕСОВ. Узы отчуждения между нами крепли после всякого нашего расставания.
ТРАВЕСТИ. Потом она все же хотела вернуться к тебе, старалась быть тебе нужной, готова была тебе служить?
КУДЕСОВ. Наверное, мне нужно было простить ее грех, я попытался это сделать.
ТРАВЕСТИ. Проступки прощаем мы, грехи прощает Господь.
КУДЕСОВ. Я попытался принять ее, принять ее ребенка, принять ее жизнь, ее тоску, ее безалаберность, ее пустоту. Я дал ей шанс. И это был и мой шанс, и ее, и ее сына, это был наш шанс.
ТРАВЕСТИ. Но тебе вдруг показалось, что ей это не нужно?
КУДЕСОВ (кричит). Я это видел. Я это видел.
Пауза
ТРАВЕСТИ. Возможно, ты ошибся.
КУДЕСОВ. Я знаю, что мы с нею не соединимся никогда, ни в этой жизни, ни в следующей. Она только, возможно, всегда станет искушать меня собою и всегда будет меня предавать.
ТРЕТИЙ АКТЕР. Вечная женственность.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Вечная измена.
ТРАВЕСТИ. Ты никогда не будешь знать покоя.
КУДЕСОВ. Я пытаюсь понять, в чем моя беда. В чем моя вина? Должно быть, слишком мало таланта. Но если бы было и больше, это бы ничего не изменило.
ТРАВЕСТИ. Мне тебя жаль.
КУДЕСОВ. Прекрати.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Представляешь, Кудесов, твой соавтор продолжает жаловаться на тебя Феликсу. "Кудесов все более выруливает в неведомое, - говорит он, - а я пытаюсь, - говорит, - но никак не могу его остановить".
КУДЕСОВ. Бог с ним.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Сомневаюсь.
КУДЕСОВ. Значит и не Бог.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. По-твоему, если - Бог, значит, - со всяким?
КУДЕСОВ. Загадка.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. У него никакого достоинства. Он ходит перед Тартареном на задних лапках и лает по-собачьи.
ТРЕТИЙ АКТЕР. Но зато перед нами он никогда не устает тебя хвалить. Все уши нам уже прожужжал похвалами.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. Он сумасшедший. Он совершенно серьезно советует Феликсу прочитать Юнга. Ты знаешь: "Ответ Иову"?
ТРАВЕСТИ. Перестаньте вы оба. (Кудесову.) Они как дети, честное слово.
ВТОРОЙ АКТЕР. Поэтому ты с ними спишь?
ТРАВЕСТИ. Ты же видишь, они нуждаются во мне.
КУДЕСОВ. Я подобрал его когда-то в канаве поденной журналистики. В общем, он не подавал тогда никаких признаков поэзии или смысла.
ПЕРВЫЙ АКТЕР. В конце концов, Феликс все же научит его играть в домино по правилам бильярда.
ТРЕТИЙ АКТЕР. Кудесов, ты знаешь, что Бог был женщиной? Бог наш - наша Великая Мать, и мир, тот, что мы наблюдаем, - есть жертва преступного, нетрезвого зачатия.
