- Не держи меня за идиота! - заорал Вадик и вдруг успокоился. - А впрочем, это твое дело. Я имею в виду все эти домики, где изготавливается и фасуется героин, все мили леса, которые патрулируют твои люди. Как это тебя убьют? Кто? Ну разве что я...

Вадик улыбнулся, и Хамир, выслушав перевод, как ни странно - тоже.

- Давай договоримся так: или я получаю свои деньги, или все здесь взлетает на воздух и я ищу другого производителя порошка.

- Я маленький и старый, а ты большой, молодой и белый, а белые всегда притесняли мой народ. Кроме того, тут слишком много автоматов для меня одного, и только это заставляет меня поверить в твои слова. Неподалеку от нас находится много ружей, и моему гостю не помогут все его пули, если я закричу, - проговорил Хамир и, не вставая, взял с небольшого столика новый стакан и налил себе виски.

Я витиевато выругался. Вадик с самого начала мне доказывал, что без жертв не обойтись, но я настоял на "бескровном варианте". Только на крайний случай была предусмотрена возможность "пустить кровь". И вот теперь Хамир заставлял Вадика использовать наш запасной вариант. Я еще раз выругался, как будто это могло помочь, и продолжил наблюдение.

Хозяин не предложил гостю выпить, более того, он демонстративно налил только себе. Это было оскорблением, и Вадик перестал улыбаться и отрубил:

- Ты все еще не понимаешь, с кем разговариваешь. Перед уходом я взорву твой самый большой сарай, который ты называешь цехом. Потом можешь кричать. Мы откроем огонь отсюда по твоим людям, а когда они нас окружат, мы уйдем, и ни один твой человек не увидит, как мы уходим. Пусть это убедит тебя, что нас ничто не остановит. Потом прикажи своим людям обыскать все остальные строения, и если хоть под одним ты не найдешь взрывчатки, я откажусь от своей доли. На перевод денег тебе дается неделя. Если их опять не будет, я вернусь и своими руками тебя убью. Снять глушители.

Последнее относилось уже к "глазам". Вадик вынул из кармана небольшую коробочку, выдвинул антенку и установил указатель на первый заряд.

- Я не прощаюсь, - обратился он к обалдевшему от такого натиска Хамиру.

Находящееся в ста метрах на юго-востоке вмес-тительное бунгало - много досок и немного героина - внезапно превратилось в облако разлетающихся обломков. Ухнуло так, что я подумал: домик, где проводился разговор, тоже не выдержит.

Потом началось веселье. "Глаза" попадали на пол, а один, перед тем как упасть самому, сшиб и мафиози. Вадик аккуратно пригнул голову нашего переводчика. Вокруг уже раздавались крики, и кто-то бежал к Хамиру за ин-струкциями. Рявкнуло несколько автоматов одновременно. Бегущий сразу залег и стал что-то кричать другим боевикам. Потом по нашим ребятам открыли беглый огонь. Целились в основном в крышу, чтобы не застрелить своего "папика". "Глаза", лежа на полу, поднимали автоматы и, не целясь, выпускали короткие очереди. Спустя несколько минут Вадик сдернул со стола скатерть и накрыл ею Хамира. Это была заранее оговоренная команда к эвакуации. У меня уже было все готово, и как только все переползли в зону захвата, я их забрал.

Бойцы вывалили из шлюза шумной гурьбой и, не обращая на меня внимания, прошли в коридор, по дороге разряжая оружие. Вадик сказал перепуганному переводчику, что через минуту он может снять повязку, и, вложив ему в руку сотенную купюру, закрыл дверь шлюза. Последнее нажатие, паренек отправился домой, а зам бухнулся в свое кресло и потребовал кофе.

- Красиво сработали, - похвалил я, наполняя его чашку.

- Не без того, - с гордостью ответил Вадик. - Теперь у него не осталось выбора. Так что, считай, деньги уже у нас. Надеюсь, комп все записал?

- До последней минуты. И сколько мы заработали? - я тоже не упустил случая подкрепиться, но кроме кофе решил соорудить себе бутер-брод. У меня в столе по старой привычке всегда валялось что-нибудь съестное.

- Почти восемьсот тысяч, - доложил Вадик и забрал с моего хлеба ветчину. - А что там у нашего друга?

По экрану метались какие-то люди, а выскочивший "друг" с южным темпераментом отдавал приказы. Я не мог узнать, что кричит Хамир, но постепенно ему удалось навести порядок. Большинство людей были отправлены обратно в лес, видимо, на патрулирование. Остальные стали обыскивать хижины.

- Наш друг в печали. Полными скорби, но энергичными речами он пытается вернуть бодрость своим братьям по оружию, - прокомментировал я события для Вадика, который не видел экрана, и спросил: - А чего это он так на тебя обиделся, что даже не захотел виски поделиться?

- А ты еще не понял? У них там вроде феодальных владений. Мы вторглись на его территорию без спроса, а это само по себе оскорбление. Потом мы вошли в его дом, а в дом враги не заходят. Они либо сжигают его, либо сам хозяин должен выйти, чтобы защищать свое имущество.

- Так мы же ему не враги, мы же вместе делом занимаемся, - встрял я, доставая новый ломтик нежно-розового мяса и, отодвинув подальше хлеб, уложил его на опустошенное Вадиком место. Он сделал вид, что не заметил моих манипуляций, с удовольствием выпил половину чашки кофе, закурил и стал меня просвещать.

- Общее дело - еще не значит быть друзьями. Это только у нас, стоит совместно продать один "сникерс", как уже запанибрата, идут за бутылкой, и друзья по гроб. Там другой менталитет. По идее, мы должны были бы послать своего человека, чтобы он передал наше послание любому боевику на границе его владений. В письме нужно было бы пожелать ему здоровья и долголетия, а бизнесу процветания. Потом мы должны были бы выразить уверенность в добрых отношениях и только тогда поинтересоваться, нет ли у него информации о наших деньгах. Хамир бы не ответил, и только тогда мы должны были бы идти на него войной: продраться через лес, постреляв охрану, а дойдя до домиков, нужно было бы кричать, чтобы он выходил. Только после этого мы могли бы спалить постройки и вернуться домой с победой. Вот только Хамира уже давно бы там не было.

- И откуда ты все знаешь? - с наигранной завистью спросил я. - Что, в прошлом ты еще и этим занимался?

Я меланхолично посмотрел сначала на Вадика, а потом на недоеденный бутерброд и полез в стол.

- Я, в отличие от тебя, иногда книжки разные читаю, а не только документацию по "железу". Ты меня слушаешь, или это слишком заумно для твоих мозгов? - cпросил зам и, встав с кресла, навис над столом.

- Жужжи-жужжи. Тембр твоего голоса улучшает мое пищеварение, - я наконец нашел то, что искал. Это было большое яблоко, "антоновка". Как раз во вкусе Вадика. Разумеется, я не успел его достать, как зам уже выдернул у меня фрукт и плюхнулся на свое место.

- Это все-таки свинство. Заведи свой корм и жуй на здоровье. Я что, по-твоему, для тебя его прятал? - завелся я.

- Угм, - пробурчал зам и с довольным видом откусил.

На самом деле яблоко было спрятано именно для Вадика. В течение последней недели я втихаря фаршировал его перцем. Операция была достаточно тонкой, нужно было не повредить кожицу. В награду всем моим стараниям я теперь лицезрел, как зам плюется, ругается, хлебает "пепси" и кофе одновременно.

- Что, сорт не понравился? - сочувственно поинтересовался я.

МЯТЕЖ

- Олег, это Вадик. Спустись на третью палубу в седьмую комнату. Я думаю, ты будешь в восторге...

Я сидел в кабинете, забросив ноги на стол и глупо улыбаясь. На экране передо мной в который уже раз прокручивалась запись последней операции. На этот раз мы сработали настолько слаженно и чисто, что смогли бы войти в учебники. Такая операция была для меня лучшим подарком, и я находился в состоянии легкой эйфории, подогретом стаканом красного.

- Что там, Вадик? - переспросил я голосом сварливой жены. Мне чертовски не хотелось отрываться от экрана.

- Ты это должен видеть сам. Спускайся, не пожалеешь, - в голосе моего зама чувствовалась улыбка, и это меня заинтриговало.

- Ну ладно. Иду, - бросил я в интерком и направился к лифту.