Андрей выщелкнул окурок в окно и снова позвонил в Киев:
— Я нашел «объект». На воротах аббревиатура — ТМЗ. Видимо — Таращанский моторный завод. Адрес — улица Куреневская, восемь. Сейчас двину на разведку. Звони мне, Коля, каждые три минуты… Понял?
— Ты что — хочешь войти внутрь? — спросил Коля.
— Да, Коля, надо.
— Андрюха, мы же вчера договорились!
— Надо идти, Коля… Жаль, фотоаппарат не взял.
— Послушай, Андрюха…
— Звони мне, Коля, каждые три минуты. Ах, дурак я, что фотоаппарата не взял!
— Понял, Андрюха, — сказал Повзло. — Слушай… может, не надо?
— Каждые три минуты, Коля…каждые три минуты.
Андрей сунул в карман телефон, надел на лицо выражение «я, конкретно, бизнесмен» и пошел к воротам с буквами «ТМЗ». Он шел, ноги утопали в снегу, холодный сырой ветер шевелил волосы… Где-то на территории ТМЗ пронзительно завыла собака.
***
Из прессы:
"Кто заказал «Бунчукгейт»?
…В эксклюзивном интервью нашему специальному корреспонденту вице-спикер Верховной Рады Украины Семен Гаврош высказал мнение, что за кассетным скандалом на самом деле стоят те политические силы Украины, которые на словах говорят о своей преданности президенту, что же касается Александра Стужи и анонимного офицера СБУ, то их Гаврош называет «маленькими колесиками и винтиками большой провокации». По мнению вице-спикера, техническая сторона «пленок Стужи» — результат длительной работы целой команды высококлассных специалистов, преимущественно — зарубежных. Утверждения анонимного офицера СБУ о диктофоне под диваном Гаврош категорически опровергает, подчеркивая, что неоднократно сидел на этом самом диване и там просто нет места, куда можно спрятать диктофон.
На вопрос нашего корреспондента: какие же именно силы г-н Гаврош считает ответственными за «Бунчукгейт»? — вице-спикер ответил, что такой вопрос следует адресовать политологам. "Я много что хотел бы сказать на эту тему, но в силу своей должности являюсь фактором стабильности в государстве, а потому не имею права на те открытия, которые может обнародовать политолог…
Хочу обратить внимание на одно: этот скандал как бы затушевал все остальные скандалы, существующие на Украине. На сцене обвинений сейчас только президент.
Только он один… Я мог бы назвать десятки персоналий или структур, кому это выгодно".
Так как г-н вице-спикер не назвал конкретных фамилий, а лишь намекнул на подозреваемых, мы осмелимся сами очертить их «узкий круг». Это могут быть, во-первых, олигархи. Во-вторых, кабинет Ященко (о том, что в кабинете есть собственный олигарх — Юлия Имошенко — на Украине говорить не принято). И, наконец, в-третьих, о своей преданности президенту говорят руководители силовых ведомств… Впрочем, подозревать их в причастности к кассетному скандалу не стоит — они сами попали под удар вместе с президентом.
…Так кого же все-таки подозревает вице-спикер?"
***
Андрей подошел к воротам. Холодный сырой ветер трепал волосы и запускал пальцы под одежду… Мерзко завыла собака за бетонным забором. А может, прав Коля: не надо? Не надо совать голову туда, где обосновались специалисты по отделению головы от тела…
Андрей стоял около ворот, собака выла, и было еще не поздно передумать, вернуться в машину, в теплый и уютный салон. Включить на всю катушку магнитолу, заглушая собачий вой и собственный страх, вызванный этим воем. Развернуться. Дать по газам и уехать отсюда к чертовой матери… Андрей ощутил вдруг чей-то взгляд, поднял глаза и увидел сквозь приоткрытые ворота человека на территории ТМЗ. Человек был одет в пыжиковую шапку, дубленку, джинсы — некий усредненный стиль «начальник по-советски». Обнорский восстановил на лице хамоватое выражение «я — бизнесмен» и пошел к человеку в пыжиковой шапке.
Их разделяло всего метров пятнадцать. Андрей шел и думал: еще не поздно развернуться… еще не поздно. Если те ребятки, что взяли нас с Родькой на шоссе, все еще базируются здесь, то не исключено, что они захотят исправить свой промах… Брось, ответил он сам себе, брось! Они давно слиняли. После того, как засветили «объект», они слиняли. Они испугались так, что слили Зайца. Понятно, что и на точке никого нет… А даже если кто и есть, он тебя «не узнает». Не захочет узнать — не в его интересах…
— Я и есть директор, — сказал человек в пыжике, отвечая на вопрос Обнорского. — Чем могу?
— Серегин Андрей, — сказал Обнорский. — Из Киева… ищу складские помещения. Нет ли у вас чего?
Помещения на ТМЗ были. И под склад, и под офис. От десяти до трехсот квадратных метров. Отапливаемые и неотапливаемые. С освещением и без. Под сигнализацией и без таковой. Весь Таращанский моторный можно было снять в аренду — целиком или по частям. За «нал» или «безнал». На год или на сутки. За гривны, доллары и даже за рубли. Можно — по договору, можно — без. Директор готов был сдать все, что угодно. Лишь бы киевский бизнесмен снял и заплатил…
Директор повел Обнорского по заводу. Вернее, по тому, что от завода осталось…
У Обнорского постоянно звонил телефон. Пустующих помещений было немало, но Андрей под тем или иным предлогом отклонил их все. Директор уже начал нервничать, уже начал предполагать в Обнорском сотрудника налоговой инспекции или ОБЭП. Но тут «киевский бизнесмен» увидел отдельностоящий маленький двухэтажный корпус, мгновенно его узнал и сказал:
— Во! Во, блин, то, что мне нужно. Сколько квадратов?
— Этот корпус снят целиком…
— Кем? Вашими — таращанскими?
— Нет, вашими — киевскими.
— А сколько там квадратов?
— Сто пятьдесят в первом этаже — помещения складского типа, столько же во втором — офисные…
— Бля! — сказал Обнорский. — Мне бы в самый раз… Вот прямо то, что доктор прописал. А что за контора-то снимает этот апартамент?… Конкуренты, хрен им в дышло!
Директор махнул рукой с шапкой, сказал вяло:
— Да какие-то чудаки… ООО «Гарантия». Сняли корпус в конце августа. Деньжищ вгрохали уйму. У нас там внутри кое-чего лежало — велели за неделю освободить. А как там за неделю освободишь? Там стеллажи стальные. Их не вынесешь — они в двери не проходят. Их газом резать надо… Потом, правда, они согласились, чтобы мы за две недели освободили — к пятнадцатому августа. Стальных дверей везде понаставили: у нас тут, дескать, ценный товар будет храниться.
— А что за товар? — поинтересовался Обнорский. В очередной раз зазвонил телефон. Андрей сообщил Повзло, что нашел подходящий объект… Да, прямо здесь, на территории завода. Но вот проблема — его еще в конце августа арендовало какое-то ООО «Гарантия»… конкуренты! Но они арендовали, а сами-то вроде бы не пользуются. Может, удастся провернуть субаренду… Ты звони, Коля, звони.
— Так что за товар-то у них, говоришь? — спросил Обнорский директора.
Про себя он точно знал, что за товар и в каких количествах собиралась хранить «Гарантия» за стальными дверьми в отдельном корпусе.
— Какой там, к черту, товар?! Они так ничего и не завезли. Мелочь какую-то: мебелюшку офисную, пару компьютеров… Посадили там охрану — двух мордоворотов. А чего им охранять-то? Пыль?
Э-э, пан директор, тут ты не прав — было им что охранять. Еще и как было! Товар, именуемый «Г.Г.» или «Георгий Горделадзе», позже «модернизированный» в модель «Таращанское тело» вроде бы не стоил ничего… То есть не имел никакой товарной стоимости. Да и качество его в процессе хранения только ухудшилось. Однако цена при этом неимоверно возросла!
— А посмотреть помещение можно? — спросил Андрей. — Может, раз они фактически не пользуются, я сам с ними договорюсь?
— Попробуйте, — пожал плечами директор. — Только ведь там, скорее всего, и нет никого. Это раньше они хоть какую-то активность проявляли, а теперь там и вообще никого не бывает.
Директор и Обнорский подошли к дверям корпуса. Дверь была закрыта, но, когда Андрей потянул за ручку, отворилась.
