-------------------------------
[270] - См.: Lyotard J.-F. The Postmodern Explained. Correspondence 1982-1985. Minneapolis-L., 1993. P. 95.
[271] - Smith Ad. An Inquiry Into the Nature and Causes of the Wealth of Nations. Chicago, 1952. P. 28.
-------------------------------
способа производства; таким образом, эксплуатация наемного труда была возведена в ранг основного принципа буржуазного общества.
Сегодня в литературе также доминирует крайне расширительная трактовка эксплуатации. По широко распространенному мнению, "эксплуатация... -- это реакция на ситуацию, когда сплоченная группа контролирует какой-либо ценный ресурс, прибыль от которого она может извлечь лишь путем использования труда других людей и исключения их из распределения созданной этим трудом добавленной стоимости"[272] . Хотя это положение акцентирует внимание на том, что эксплуатация имеет определенное субъективное содержание, ее устранение в таком качестве фактически невозможно: с одной стороны, общественное производство не может быть развито до такой степени, чтобы удовлетворить все и всяческие потребности всех членов общества; с другой стороны, высокое вознаграждение за ту или иную деятельность, если только она совершается в рамках материалистической мотивации, никогда не будет восприниматься в качестве "достойной" оценки вклада работника. Эта ситуация убедительно проанализирована А.Сеном, предложившим описание отдельных аспектов эксплуатации с использованием терминов deserts (заслуги) и needs (потребности)[273] . Отдельным фактором является существование общесоциальных потребностей, обусловливающее неустранимое отчуждение части продукта от непосредственных производителей. Таким образом, в рамках системы категорий экономического общества эксплуатация оказывается неустранимой.
Мы же отстаиваем ту позицию, что единственным путем, на котором может быть найден утвердительный ответ на вопрос о возможности преодоления эксплуатации, является рассмотрение ее с субъективной стороны. Поскольку эксплуатация представляется порождением конфликта интересов, то условия, в которых человек способен перестать ощущать себя эксплуатируемым, могут возникнуть только при кардинальном изменении его ценностных ориентиров. В нашей системе категорий речь идет, по сути, о преодолении труда и замене его творчеством.
Такой подход ни в коей мере не оригинален. В свое время еще К.Маркс говорил о том, что преодоление закономерностей экономического общества станет реальностью только тогда, когда будет устранен труд, деятельность, осуществляемая под влиянием внешней необходимости и потому несвободная. Считая "одним из величайших недоразумений говорить о свободном, человеческом,
---------------------------------
[272] - Tilly Ch. Durable Inequality. Berkeley (Ca.)-L., 1998. P. 86-87.
[273] - Подробнее см.: Sen A. On Economic Inequality. Oxford, 1997. P. 87-89.
---------------------------------
общественном труде, о труде без частной собственности"[274] , он именно с этих позиций развивал идеи уничтожения трудовой деятельности[275] . Среди современных социологов подобную точку зрения отстаивает А.Горц, отмечающий: "И для наемных рабочих, и для работодателей труд -- лишь средство заработать деньги, а не самоцель. Следовательно, труд -- это несвобода... Вот почему следует стремиться не просто стать свободным в труде, но и освободиться от труда"[276]. Нельзя не отметить, что хотя подобный подход редко выражается в четкой форме, он разделяется многими обществоведами. Наделяя работника интеллектуального труда такими качествами, как ориентированность на оперирование информацией и знаниями, фактическая независимость от внешних факторов собственности на средства и условия производства, крайне высокая мобильность и желание заниматься деятельностью, открывающей прежде всего широкое поле для самореализации и самовыражения, хотя бы и в ущерб сиюминутной материальной выгоде, современные авторы фактически описывают личность, чья деятельность мотивирована по канонам постэкономической эпохи. Характерно в этой связи заявление П.Дракера о том, что подобные работники "не ощущают (курсив мой. -- В.И.), что их эксплуатируют как класс"[277] , и мы можем только согласиться с этим утверждением. Таким образом признается, что эксплуатацию можно рассматривать не только как объективную данность, но и как феномен сознания, и, следовательно, преодолеть ее можно через изменение ценностей и приоритетов личности. Именно эти положения представляются нам первыми прецедентами осознания того, что относительно поверхностные изменения, происходящие в современном мире, имеют зачастую меньшее значение, нежели представления об их источниках, ходе и направлении, а реальное место человека в обществе и мотивы его деятельности зависят от его собственных представлений о таковых.
В новых условиях радикально меняется и традиционное видение взаимообусловленности эксплуатации и классовой структуры общества. Когда предметом "эксплуатации" становятся скорее знания и информация, чем собственно человек[278] , а современные интеллектуальные работники "являются не фермерами, не рабочими, не бизнесменами, а членами организаций. Они... не меня
-------------------------------
[274] - Маркс К.. Энгельс Ф. Сочинения, 2-е изд. Т. 42. С. 113, 242.
[275] - См.: Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения, 2-е изд. Т. 13. С. 91.
[276] - Gorz.A. Farewell to the Working Class. An Essay on Post-Industrial Socialism. L., 1982. P.2.
[277] - Drucker P.F. The New Realities. P. 23.
[278] - См.: Gibbons M., Limoges С., Nowotny H., Schwartvnan S., Scott P., Trow M. The New Production of Knowedge. P. 58.
-------------------------------
ют своего экономического или социального положения -- они меняют место работы"[279] , к персоналу уже не может применяться традиционное понятие пролетариата, обозначающее класс наемных рабочих, зависимых от владельцев средств производства; еще в начале 60-х Д.Белл предложил термин "salariat"[280] , впоследствии получивший широкое распространение для обозначения лиц, предпочитающих "сотрудничать с компанией, например, обрабатывать для нее информацию, но не работать на компанию в качестве служащих"[281] .
Весьма показательна эволюция представлений современных социологов о тех процессах, которые обеспечивают трансформацию классовой структуры общества.
В 60-е и 70-е годы приоритет признавался за вполне объективными факторами. Вывода об изменении характера деятельности промышленных рабочих казалось достаточно для констатации того, что "рабочего класса, который описан в "Капитале" Маркса, больше не существует"[282] . Полагая, что "при анализе конфликтов в посткапиталистических обществах не следует применять понятие класса", Р.Дарендорф апеллировал в первую очередь к тому, что классовая модель социального взаимодействия утрачивает свое значение по мере снижения роли индустриального конфликта, связанного с локализацией и ограниченностью самого индустриального сектора. "В отличие от капитализма, в посткапиталистическом обществе, -- писал он, -- индустрия и социум отделены друг от друга. В нем промышленность и трудовые конфликты институционально ограничены, то есть не выходят за пределы определенной области, и уже не оказывают никакого воздействия на другие сферы жизни общества"[283] . Однако такой подход вряд ли содержал решение проблемы, так как, по мнению большинства исследователей, эксплуатация возникает не в результате межклассовых взаимодействий в общественном масштабе, а "является результатом неравного распределения среди работников одного предприятия созданной добавленной стоимости"[284] .
Поэтому уже к концу 80-х созрело понимание того, что свойственные постиндустриальному обществу статусные проблемы не исчезают в результате подрыва традиционной классовой структу
-------------------------------
[279] - Drucker P.F. The New Realities. P. 22-23, 23.
[280] - См.: Bell D. The End of Ideology. On the Exhaustion of Political Ideas in the Fifties. Cambridge (Ma.)-L., 1988. P. 268.
