- Нет.

Сейфи опять взглянул на лист с расчетами.

- За четыре года вы приобрели польскую стенку за тысячу восемьсот рублей, спальный гарнитур за тысячу, автомобиль "Жигули", сделали ремонт в квартире, купили японский стереофонический комбайн и два ковра. В общей сложности это составляет что-то около одиннадцати тысяч. Одиннадцать тысяч за четыре годи. Куда же вы дели остальные деньги? Подарили кому-нибудь? Вы можете назвать хоть одного человека, которому отдали безвозмездно какую-нибудь значительную сумму или сделал ценный подарок?

- Нет.

- У вас были внебрачные связи?

- Какое это имеет отношение к делу?

- Ну, если я спрашиваю, видимо, имеет.

- У каждого нормального мужчины это бывает.

- Вы тратили на женщин много денег?

- Да какие деньги? - усмехнулся Мухтар. - Случайно, один раз это было, и тут же разошлись...

- Вот вы в своих показаниях писали, что летом шестьдесят девятого года встречались в Риге в гостинице "Рига" с неким Олегом Лебединским.

- Но он ведь не женщина.

- Да, - согласился Сейфи, - но Лебединский в своих показаниях, подтверждаемых вами, признал, что, когда вы пришли к нему примерно в девять часов вечера шестнадцатого июля шестьдесят девятого года - в номер "люкс", там у него сидели две девушки. Правильно? Потом вы прошли с ним в соседнюю комнату и передали ему сорок тысяч рублей за разного рода услуги. В частности, за то, что три импортные установки по выпуску синтетического волокна были отправлены в Баку, в адрес вашего министерства, и попали в Забратский цех. Вы и сейчас подтверждаете, что все было именно так?

- Да, мы прошли с ним в другую комнату, я отдал ему деньги и ушел.

- Именно это написано в ваших показаниях. Но, как выяснилось, дело было несколько иначе.

Зазвонил телефон. Сейфи снял трубку. Это была Гюля.

- Я освобожусь раньше... Может, встретимся в пять? Сейфи машинально посмотрел на часы - было пятнадцать минут одиннадцатого.

- Нет, я не успею, - сказал он в трубку.

- А что у тебя?

- Все то же...

- Боже, неужели один раз нельзя уйти с работы на час раньше?

- Не получится.

- Ну ладно, значит, в шесть?

- Да,

- Пока!

Они поднимались этаж за этажом - впереди Гюля, за ней девочки, замыкали шествие Сейфи с малышом. Двери повсюду были заперты.

- Может, в соседнем блохе открыты? - переводя дыхание, предположила Гюля, когда они добрались до последнего, шестого этажа.

- Не думаю. - Сейфи отряхнул брюки малыша, испачканные известкой.

- Надо посмотреть. Не может быть, чтобы все были заперты.- Гюля толкнула дверь соседней квартиры, но и она не поддалась. - А что там, выше?

- Крыша...

Гюля поднялась па один пролет.

- Идите сюда, здесь люк,

Сейфи повел детей наверх...

Одновременно с ними на крыше показался человек в темно-коричневом костюме, многолетняя пыль въелась в ткань на плечах и спине. Видимо, это был прораб.

- Что здесь творится? - спросил он, удивленно рассматривая Сейфи и его семейство. - Что вы тут делаете?

- Покажи, - негромко сказала Гюля мужу.

- Мы хотим посмотреть трехкомнатную квартиру, - объяснил Сейфи.

- Покажи.

- А кто вам разрешил?

- А какое нужно разрешение? - удивился Сейфи, - Мы просто хотим посмотреть одну готовую трехкомнатную.

- Вы что, получаете в этом доме квартиру? - чуть смягчившимся голосом спросил прораб.

- Да, - сказала Гюля.

- Пойдемте...

- Покажи, - сердито шепнула Гюля, но Сейфи опять не последовал ее совету.

...Квартира привела Гюлю в бурный восторг. Вытянувшись в цепочку, ходили они из комнаты в комнату, прикидывали, как лучше разместиться, долго осматривали кухню и ванную. Комнату с большим балконом во двор Гюля отвела детям. Маленькую, с окном на улицу, - под спальню, в третьей, естественно, решено было устроить гостиную. Прораб, оставив их, ушел по своим делам.

- Почему ты не показал ему удостоверение? - удивленно спросила Поля.

- Но он же и так разрешил,

- Я просто не понимаю, почему мы не можем хоть раз воспользоваться своими правами!

Этот разговор о правах и возможностях был продолжен и дома.

- Ты не можешь себя поставить. Тебя, например, никогда никуда не выбирают. Почему? - спросила Поля. Уложив детей, она расчесывала перед зеркалом свои длинные, слегка вьющиеся волосы.

- Не знаю, - улыбнулся Сейфи, оторвавшись от газет, которые просматривал, лёжа в постели.

- Нет, правда. И в институте тебя никогда не выдвигали на общественную работу.

- Ну и что?

- Как что? Это характеризует тебя определенным образом. И вообще... Поэтому ты не можешь потребовать даже то, что тебе полагается.

- А что мне полагается? - поинтересовался Сейфи.

- Опять начинаешь? Ты же обещал. Сейфи пожал плечами.

- Почему все могут претендовать на квартиру в этом доме, а ты нет? Для кого дом выстроен? Спасибо Теймуру... Если с квартирой получится, я просто молиться на него буду.

- А если не получится?

- Опять что-то собираешься выкинуть? - обернулась Гюля. Сейфи углубился в чтение.

- Какие драгоценности им принесли! - вздохнула Гюля.

- Кому?

- Теймуру.

- Кто? - Сейфи отложил газету.

- Позавчера было обручение Севды... Чего только ей не подарили! Комплект бриллиантовый - загляденье, серьги, кольцо и кулон, никогда такого не видела. Чемоданов пятнадцать всяких других подарков - ткани, шубы, серебро, жемчуг, одних туфель пар десять...

- Ты спать собираешься? - спросил Сейфи.

- Сейчас... Свет потушить?

- Желательно.

Гюля выключила свет.

- Девятого свадьба, - сказала она уже в темноте.- Подарок надо купить. Утром, когда, проводив детей, Сейфи шел на работу, его обогнала машина Эльшада.

- Садись, подвезу, - предложил он, притормозив.

- Да тут два шага. Спасибо.

До трехэтажного особняка, в котором они работали, действительно было несколько минут ходьбы, поэтому Эльшад не стал настаивать.

- Зайди ко мне, - сказал он, трогаясь с места.

- Когда?

- Через полчаса.

В кабинете Эльшада было прохладно - недавно здесь установили кондиционеры, и хозяин кабинета бдительно следил за тем, чтобы каждый входящий прикрывал за собой дверь.

- Теймур тебе звонил? - спросил он, убедившись, что Сейфи обошелся с дверью как следует.

- Нет.

- Он уже поговорил насчет твоей квартиры. Обещали помочь. Садись... Девятого свадьба Севды.

- Знаю.

- Тоже проблема, - вздохнул Эльшад. - Не знаешь, что и подарить... Садись... Как дела? Заканчиваешь?

- Не совсем. - Сейфи продолжал стоять. - Кое-что новое выяснилось. Хорошо бы продлить срок следствия. Хотя бы на полмесяца.

- Даже на полдня не рассчитывай. - Эльшад покосился на лежащий под стеклом график. - Восьмого последний день. Продлить не имеем права.

- А почему вовремя в Москву не обратились?

- Потому что не было необходимости - дело достаточно ясное, этот спортсмен с самого начала не отрицает своей вины.

- Вот именно.

- А что за сложности у тебя возникли? Да ты садись.

- Мне надо идти.

- Может, дать кого-нибудь в помощь?

- Да нет, не надо... Плохо, что я не с самого начала вел дело.

- Бывает... Как бы то ни было, за оставшиеся три дня все надо закончить. Закруглиться... Что думаешь подарить Теймуру?

- Ты хочешь сказать - Севде? - Ну да... На свадьбу...

- Не знаю. Гюля что-нибудь купит.

- А знаешь, где будет свадьба? - многозначительно спросил Эльшад

Эльшад привстал, подался вперед, массивные плечи его нависли над столом, всем своим видом он давал понять, что сообщает нечто секретное:

- По-моему, в "Дружбе"...

Теймур в очередной раз убедился, что будущий свекор его дочери Сафаров очень влиятельный человек. Они встретились, чтобы обсудить некоторые организационные вопросы, связанные с предстоящей свадьбой и устройством жизни молодых. Кроме Теймура и Сафарова в кабинете присутствовали еще трое: энергичный мужчина, которому была поручена организация свадебного, стола и транспортные заботы; пожилой дядя жениха - знаток национальных традиций и известный композитор - должен был обеспечить художественно-музыкальную часть.