- Хорошо, - улыбаясь, отвечает она. - Я пройду его завтра, ладно? Да не волнуйтесь вы так. Я его проходила много раз. Чистая формальность.
- Нет, нет только сегодня и прямо сейчас, - неожиданно настойчиво повторяет мягкий Марью.
Серьёзное лицо д-ра Пуусс - женщины - врача-онколога. И заключение: "Мы предпологаем наличие злокачественной опухоли. Вам следует немедленно, вы слышите, немедленно дать телеграмму вашему мужу, чтоб он приехал, где бы он не находился, домой. (Всё это совпало с Первым научным симпозиумом еврейских учёных, лишившихся работы за желание эмигрировать в Израиль. Когда через несколько дней Марк был задержан в Москве и майор Есмикеев доставил его домой, "диагноз" Онкологического Института был тутже забыт).
Так под мягкое гудение моторов и под волны своих воспоминаний она незаметно достигла города. Города, где она прожила большую часть своей жизни. Города, где она училась, работала, создала семью, родила сына и похоронила отца. Города, в котором жило много её друзей и подруг и с которым она встречалась сейчас в последний раз.
Самолёт покатил, подпрыгивая по взлётной полосе, и подрулил к стоянке. Пассажиры потянулись к выходу. Так как она сидела в последнем ряду, она и выходила последней. Выйдя на верхнюю площадку трапа, она огляделась. Был мягкий, сиреневый вечер, невдалеке светил огнями аэропорт. Внизу у трапа, справа, стояли два милиционера. Пути для отступления не было, и она стала медленно спускаться по ступеням. Спустившись, она попыталась свернуть влево, но один из них преградил ей путь.
- Наталья Исааковна Малкина? - Полуутвердительно произнёс он.
- Да,.. - неуверенно отозвалась она.
- Пройдёмте с нами.
- А в чём дело?
- Пройдёмте. Там вам объяснят. У вас паспорт с собой?
- Да. Вот паспорт. Видите, паспорт в порядке... Я не понимаю...
- Так вы жили в Энске? - удивлённо произнёс второй, рассматривая паспорт. - Ну ничего, пройдёмте, там разберёмся.
Делать было нечего, и они зашагали к зданию аэропорта. Зайдя в аэропорт и пройдя коридорами, они подошли к комнате, на двери которой было написано "Для иностранцев". В комнате никого не было, кроме ярко накрашенной блондинки, по-видимому, хозяйки.
Все сели и стали ждать. Молчание затянулось и становилось всё тяжелее и тяжелее. Внезапно раскрылась дверь и вошёл пожилой представительный мужчина с посеребренными висками и тяжёлым лицом. Милиционеры встали. Пристально раглядывая её, он спросил:
- Наталья Исааковна, зачем вы приехали в Энск?
- Я приехала посетить могилы моих родных: моего отца и моей тёщи. А что, это запрещено?
- Нет, но вы иностранная гражданка, а у нас закрытый город и въезд иностранцам запрещён. Завтра первым самолётом вы будете отправлены обратно, по месту жительства.
- Какая же я иностранная гражданка?! Вы видите, вот нормальный советский паспорт.
- Вижу, но вы получили разрешение на выезд и с этого момента вы иностранка. Откажитесь от разрешения, и вы будете допущены в Энск, - добавил он, скупо улыбнувшись.
- Я за это разрешение четыре года боролась,.. - горько сказала Талла и тут появилась новая мысль:
- Послушайте, сейчас уже ночь. Я возьму такси и в сопровождении ваших людей поеду на кладбище, побуду там у могил и вернусь, а утром рано улечу.
- Не знаю, не знаю, - заколебался начальник. Потом решился: - Я пойду спрошу у Москвы, - и вышел. Потянулись длинные минуты.
- Москва не разрешила, - заявил он, возвратившись. - Всё! Ночуйте тут. А утром - домой! - и, покидая комнату, обратившись к блондинке, закончил Настя! Ты ответственна за всё!
Закрыв за ушедшими дверь на ключ и сладко улыбаясь, блондинка предложила принести чаю, бутербродов и вообще проявила заботу. Повозившись в другой комнате, она объявила:
- Ну вот, и постельку вам постелила, всё свеженькое, чистенькое. Ложитесь и отдыхайте до утра. Я вас разбужу, когда надо.
Талла прилегла, не раздеваясь. Мысли закружились. Быть так близко от могилы отца и не посидеть рядом, не коснуться ладонью холода могильной плиты... не прошептать слова прощанья. О боги, боги... Ты же знаешь, что я тут, почти рядом. Ты ведь знаешь наверное, как я стремилась и хотела побыть с тобой? Ну не получилось. Что сделаешь? Они оказались сильнее. Государство всё-таки. Все их боятся. Но я скажу тебе, что наше дело мы сделали. И пришлось им отступить, как они не хотели. Пробили мы всё-таки эту стену, для себя и для других. И внук твой будет жить в свободной стране. Это главное.
Рано утром постучала блондинка:
- Гражданочка, пора вам вставать. Время уже.
Талла немедленно поднялась - все равно не спала. Она быстро привела себя в порядок и в сопровождении блондинки прошла все отъездные формальности. Вручив ей билет и взяв за него положенную сумму, её провели какими-то коридорами прямо к самолёту и минуя очередь завели в салон. Самолёт быстро наполнился и двинулся на взлёт. Блондинка и город, где столько было прожито, оказались под крылом самолёта и вскоре изчезли.
В Москве ей удалось быстро провернуться и попасть на последний рейс, идущий в её город. Может, случайно, а может - нет, в салоне оказался сотрудник госбезопасности капитан Аболдуев. Был он одет в хорошо сшитой штатский костюм и держал в руках роскошный букет сирени.
Прилетев в свой тихий старый город, она взяла такси и вскоре уже стучалась в дверь своей квартиры.
- Ты одна? - спросил муж, не открывая, однако, дверь.
- Одна, одна, - бессильно произнесла она, и дверь открылась.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Прошло много лет со времени описываемых событий. Многое изменилось в стране и в мире. Но не с таких ли историй начались эти изменения?
