В холотропных состояниях мы имеем возможность переживать
в ярких подробностях все стадии своего биологического рождения, воспоминания пренатальной жизни и даже информацию о зачатии, записанную на клеточном уровне. Трансперсональные переживания могут вывести нас к эпизодам из жизни близких и далеких предков, в сферу расового и коллективного бессознательного, а также обеспечить доступ к эпизодам, которые относятся к воспоминаниям о прошлых воплощениях или даже к следам из жизни наших животных предков. Мы можем испытать полное сознательное отождествление с другими людьми, группами людей, животными, растениями и даже с неорганическими объектами и процессами. В ходе таких переживаний возможно получить совершенно новую точную информацию о различных аспектах Вселенной, включая данные, доступ к которым для нас в настоящей жизни по обычным каналам
невозможен.
Когда мы достаточно глубоко проникли в эти измерения, скрытые от обычного восприятия, в нашем понимании жизни и природы реальности, как правило, происходят глубочайшие перемены. И самое главное из всех метафизических прозрений, которые нам открываются, есть осознание того факта, что Вселенная не автономная система, развившаяся в результате механического взаимодействия материальных частиц. Теперь мы уже не можем принимать всерьез предположение западной материалистической науки, что история Вселенной есть не что иное, как история эволюции материи, ведь нам довелось непосредственно и глубоко пережить божественные, священные, или нуминозные, измерения бытия.
25
КОСМИЧЕСКАЯ ИГРА
ОДУШЕВЛЕННАЯ ВСЕЛЕННАЯ
Мощные трансперсональные переживания, как правило, расширяют наше мировоззрение, включая в него элементы космологии различных первобытных народов и древних культур. Это развитие совершенно не зависит ни от нашего интеллекта, ни от образования или профессии. Достоверные и убедительные переживания сознательного отождествления с животными, растениями и даже с неорганическими материалами и процессами позволяет легко понять верования анимистических культур, рассматривавших всю Вселенную как существо, наделенное душой. С позиции этих культур не только животные и растения, но и Солнце, луна, звезды, горы, реки являются живыми существами.
Следующее переживание показывает, что в необычных состояниях сознания неорганические объекты могут восприниматься как божественные сущности. Так произошло с Джоном, умным и образованным американцем, когда он жил со своими друзьями в палаточном лагере в высокогорье Сьерра-Невады. Джон испытал утрату своей обычной идентичности и отождествился с гранитной скалой.
Я отдыхал на большой плоской гранитной плите, погрузив ноги в прозрачный горный ручей. Я грелся на Солнце, всем своим существом впитывая его лучи, и чем больше расслаблялся, тем более глубокая умиротворенность охватывала меня - ничего подобного я прежде не испытывал. Время текло все медленнее и наконец совсем остановилось. Меня коснулось дыхание вечности.
Мало-помалу я утратил ощущение границ и слился с гранитной скалой. Вся внутренняя суета и болтовня угомонились и уступили место абсолютной тишине и неподвижности. И я почувствовал себя "дома". Я находился в состоянии абсолютного покоя, где все мои желания и нужды были удовлетворены и на все вопросы были получены ответы. Внезапно я осознал, что этот глубокий, непостижимый покой каким-то образом связан с природой гранита. И пусть это покажется невероятным, но я ощутил, что стал сознанием гранита.
Я вдруг понял, почему египтяне делали статуи божеств из гранита и почему индусы воспринимали Гималаи как полулежащую фигуру Шивы. Ведь они поклонялись невозмутимому состоянию сознания. Прежде чем хотя бы поверхность гранита разрушится под влиянием стихий, проходят десятки миллионов лет. За это время
26
КОСМОС, СОЗНАНИЕ И ДУХ
живой органический мир подвергается бесчисленным изменениям:
возникают, существуют и вымирают вицы; династии создаются, правят и сменяются другими, и тысячи поколений играют свои жалкие драмы. А гранитная скала все стоит и стоит как величественный свидетель, как божество, непоколебимая, безучастная к происходящему.
МИР БОЖЕСТВ И ДЕМОНОВ
Холотропные состояния сознания позволяют нам глубоко заглянуть в мир, каким его видят культуры, верящие в то, что космос населен мифологическими существами и что им правят мирные и гневные божества. В этих состояниях мы можем обрести непосредственный эмпирический доступ в мир богов, демонов, легендарных героев, сверхчеловеческих существ и духов-проводников, можем посетить мифологические реальности, фантастические ландшафты и обители Запредельного. Образы таких переживаний черпаются из коллективного бессознательного и обладают чертами мифологических персонажей и тем из любой культуры, когда-либо существовавшей в истории человечества. Глубокие личные переживания этой сферы помогают нам осознать, что представления о космосе, обнаруженные в доиндустриальных культурах, основаны не на суевериях или "примитивном магическом мышлении", но на непосредственных переживаниях иных реальностей.
Особенно убедительно о подлинности таких переживаний свидетельствует тот факт, что, подобно другим трансперсональным феноменам, они могут снабдить нас новой и точной информацией о различных архетипических-существах и сферах. Природа, масштабы и качество этой информации зачастую намного превосходят наше прежнее интеллектуальное знание той или иной мифологии. Наблюдения такого рода привели К.Г. Юнга к предположению, что помимо фрейдовского индивидуального бессознательного существует также коллективное бессознательное, которое соединяет нас с историческим и культурным наследием всего человечества.
В качестве иллюстрации я приведу здесь одно из интереснейших переживаний из тех, которые я наблюдал за все годы работы с необычными состояниями сознания. Оно касается Отто - одного из моих пражских пациентов, которого я лечил от депрессии и патологического страха смерти (танатофобии).
На одном из психоделических сеансов Отто пережил чрезвычайно впечатляющие события психодуховной смерти и возрожде
27
КОСМИЧЕСКАЯ ИГРА
ния. В кульминационный момент переживания перед Отто открылось видение зловещего входа в преисподнюю, охраняемого ужасной свиноподобной богиней. И тут он вдруг ощутил настоятельную необходимость начертить особый геометрический узор.
Несмотря на мою просьбу оставаться во время сеанса в полулежачем положении с закрытыми глазами и сохранять переживания внутри себя, Отто открыл глаза, сел и попросил меня принести несколько листов бумаги и карандаши. Он начертил целый ряд сложных абстрактных узоров, причем, заканчивая очередной рисунок, с огромным недовольством и отчаянием рвал его и тут же принимался за новый. Он все больше и больше огорчался, поскольку никак не мог выразить то, что хотел. Когда я спросил его, что он делает, он ничего не смог объяснить, только сказал, что почувствовал непреодолимое желание рисовать эти геометрические узоры, и был убежден, что вычерчивание правильного узора как бы является необходимым условием для успешного завершения сеанса.
Было очевидно, что данная тема служила для Отто сильным эмоциональным стимулом, и поэтому я счел необходимым в ней разобраться. В ту пору я еще находился под сильным влиянием теории Фрейда и потому изо всех сил старался определить бессознательные мотивы странного поведения Отто по методу свободных ассоциаций. Мы работали над этой задачей очень долго, но, увы, безуспешно. В совокупности все это казалось бессмыслицей. В конце концов процесс лечения сместился в другие сферы, и я перестал думать на эту тему. Весь эпизод долгие годы оставался для меня совершенно загадочным.
И вот, когда я уже переехал в США, как-то в Балтиморе один из моих друзей предположил, что выводы касательно мифологии, к которым я пришел в результате своих исследований, возможно, заинтересуют Джозефа Кэмпбелла, и предложил устроить встречу с ним. Очень скоро мы с Кэмпбеллом стали добрыми друзьями, и он сыграл важную роль в моей личной и профессиональной жизни. Многие считали Джозефа величайшим мифологом XX века, а возможно, и всех времен. Человек блестящего интеллекта, он обладал поистине энциклопедическими познаниями в мировой мифологии. Он проявлял живой интерес к исследованиям необычных состояний сознания, которые, как он считал, весьма актуальны при изучении мифологии (СатрЬеП 1972). На протяжении многих лет у нас состоялось множество удивительных бесед, во время которых я делился с ним различными наблюдениями не вполне понятных для меня архетипических переживаний, с которыми я встречался в ра
