— Правильно пишут, — устало одобрил старый кудесник. — Коряво, но правильно… И что?

— «Характерен пример затерянного в горах первобытного племени, над которым дважды в день в течение многих лет с ревом проносились пассажирские самолеты, — взахлеб продолжал зачитывать Глеб. — Когда племя обнаружили наконец антропологи, то их больше всего поразило то, что дикари ни разу не видели и не слышали никаких «железных птиц»! С точки зрения дикарей самолеты не имели отношения к человеческому миру, и дикарские точки сборки отбрасывали все излучения, связанные с…» — Тут он уловил краем глаза, что учитель давно уже внимает ему с саркастической улыбкой, и запнулся. — Врут?

— Да не то чтобы врут… Недоговаривают. Там покруче заваруха была: съело племя двух антропологов. Ну, американцы, понятное дело, давай их за это бомбить. Так, представляешь, дикари-то и бомбежки не заметили!

Портнягин стоял неподвижно. Подхваченный мощным мыслеворотом, он не противился ему, но, как рекомендовано, потихоньку выплывал по спирали.

Не заметили бомбежки… Это что ж получается? Посадить такого людоеда годика на полтора — тоже в упор не заметит?

— А жертвы? — осторожно спросил он. — Были?

— Ну а как же! Бомбы-то — рвались…

— Так что ж они, туземцы, слепые, что ли?

— Да не слепые! — все более раздражаясь, отвечал колдун. — Не слепые… Просто точка сборки у них другая, не такая, как у нас. Видят: помирают люди, не поймешь, с чего. Решили: болезнь заразная…

— Придурки, — подвел итог Глеб, захлопывая книгу.

— Да? — вскипел колдун. — А мы чем лучше? Нас вон который век бомбят, а мы все думаем, что от старости помираем!

— Кто бомбит? — не поверил Глеб.

— А я знаю? Инопланетяне какие-нибудь…

— Что ж они, одних стариков бомбят? — ошалело спросил Глеб.

— Всех подряд, — угрюмо известил кудесник. — Просто молодые — они ж прыткие, на месте не стоят, хрен попадешь… Вечно ты со всякой ерундой не ко времени! Давай ставь книжку на место! Клиент просыпается…

Разъяв веки, Лариса Кирилловна увидела склонившееся к ней участливое морщинистое лицо Ефрема Поликарповича. Поискала глазами Глеба. Рослый ученик чародея стоял, отвернувшись к тусклому окну, и с ошеломленным, как ей показалось, видом разминал костяшками пальцев правый висок. Что-то изменилось и в самом помещении. Теперь оно напоминало скорее лавку древностей, нежели захламленный, плохо охраняемый склад.

— Ну как? — дружелюбно осведомился колдун. — Ничего не всплыло?

И Лариса Кирилловна почувствовала вдруг, что задыхается от счастья.

— Всплыло… — выдохнула она.

— Ну-ну! — подбодрил Ефрем Поликарпович.

— Как было чудно, как чудно… — заговорила словно бы в сладостном бреду Лариса Кирилловна. — Сняли мы в мае дачный домик за Чумахлинкой… Природа, озера… Шашлыки… — Вспомнив о шашлыках, прыснула. — Хорошее было мясо, на Центральном рынке брала… — сообщила она, смеясь от души. — Сожгли!..

— Бывает, — утешил колдун, но Лариса Кирилловна его не услышала.

— А ночью — лягушки… — в упоении заключила она. — До утра спать не давали…