Ирсгендл был на земле, страдая от действия снадобья на острие гарпуна. Дженни знала, что это была хитрая штука, , ибо гарпуны были смочены не ядом, а выжимкой из маков, и драконы быстро с ней справятся. Переливчатая драконица плюнула огнем в Джона, когда тот выкатился из Ежа и бросился по клину земли туда, где лежал ало-алебастровый силуэт. Дженни видела вспышку огня на хрустальной печати, что Джон вытащил из камзола.

Потом атаковал Нимр, Моркелеб взлетел, чтобы ускользнуть, и Дженни не видела ничего, что происходит внизу. Но чуть погодя, когда отравленная стрела ее арбалета вошла в шею голубого дракона, краем глаза она увидела вспышку темно-алого пламени, и когда Нимр ринулся на Моркелеба, блестя зубами и хвостом, Ирсгендл взвился с земли и погрузил зубы в хвост голубого дракона, разрывая и терзая его плоть.

Дженни мысленно услышала смутный визг, проклятие и завывания демона, лишившегося тела, но не могла уделять этому внимания. Нимр был крупным драконом, слишком крупным, чтобы его можно было просто подогнать к радиусу действия стрел Ежа. Сражаясь, Ирсгендл его выпустил, только чтобы сделать круг и прянуть с вышины, когда Моркелеб вел битву. В мерцающем свете факелов Дженни увидела, кто едет на бело-алом драконе, и ее сердце застыло. Останься у нее какая-нибудь магия, она бы протянула ее…

Не делай этого! – отчаянно подумала она. Не делай!

Джон выдернул ноги из-под плетеного ремня вокруг тела Ирсгендла, и когда более молодой дракон в третий раз устремился к шипастому гребню Нимрова позвоночника, то соскользнул вниз и ухватился за упоры для ног среди ощетинившихся копий.

Джон…!

Ян изогнулся, его худое, костлявое лицо от истощения выглядело взрослым. Пустые голубые глаза расширились, когда он поднял руку, но Джон был быстр и очень силен. Он схватил запястья мальчика, и когда захлестнул его ладонь плетью, Дженни увидела бледную, холодную печать Королевы Демонов.

Ян закричал и начал задыхаться, голова откинулась; Нимр заложил в воздухе безумный крутой вираж, и Джон вцепился в ремень, просунув под него руки, когда стал болтаться и падать. Под ними взвихрялась тьма, вспышки и шипастые силуэты драконов; Моркелеб сказал: Стой, где стоишь, колдунья! Я поймаю его, вздумай он упасть.

Но Джон не упал. Пойманный в ловушку двумя захватчиками, Нимр мог только метаться, и Ян потянулся вниз, хватая отца за руку и втаскивая его на спину голубого дракона. Он двигался скованно, поскольку чтобы выбраться из неповрежденного кристалла, нужно было намного больше усилий, но по крайней мере, с этим ему справиться удалось. Дженни смутно слышала Моркелеба, который выкрикивал указания Ирсгендлу, или скорее, использовал молодого дракона, как еще один свой орган, настолько мощны были беззвучные импульсы его разума. Моркелебовы зубы переместились с передней лапы Нимра на шею и удерживали огромного дракона в неподвижности, пока Джон проворно пробирался к Нимровой голове. Мысленно Дженни слышала яростные вопли выселенных демонов, густые, как листопад: Готписа, демона Блайеда Зимимара и еще одного, управлявшего Ирсгендлом. Среди кобальтовых и переливчатых потоков Дженни мельком увидела вспышку серебра, похожего на стеклянный шар, и Джон схватил и вытащил этот шар, смочив кровью дракона.

Потом другой рукой он обхватил Нимра за шею, вжимаясь лицом во взвивающиеся ленты гривы и держась за нее, когда Моркелеб и Ирсгендл ослабили захват и отплыли прочь, а голубой дракон начал медленно и осторожно спускаться к земле.

Дженни слышала выкрики Яна «Отец! Отец!». Он был в отчаянии, перепуган, но у него хватило здравого смысла быстро схватиться за ремень и позволить Нимру доставить их обоих на твердую почву.

Джон с Яном прижались друг к другу, рыдающий мальчик и Джон, гладящий черную гриву волос своего сына, когда рядом опустился Моркелеб и Дженни почти упала с его спины. – Все хорошо, – шептал Джон на неистовые всхлипывания мальчика, – все хорошо, с тобой теперь все хорошо, – когда Дженни раскинула руки, обнимая их обоих.

– Все хорошо, – сказала она – глупо, конечно, но это было единственное, что она могла сказать. – Ян, демон ушел…

– Ты видела, – прошептал он, задыхаясь от волнения. – Мама, ты видела… Я…Я…

И он видел ее.

Наверху! – крикнул Моркелеб, и Нимр с Ирсгендлом снова ринулись к небесам, когда радужная драконица и выживший Ледяной Наездник по спирали опустились на них, плюясь и царапаясь.

Дженни бросилась обратно, к Моркелебу – едва видимому в дыму и мгле духу звезд, а Джон потащил оцепеневшего сына под защиту Ежа, наполовину засунув его в люк. Потом драконья тень снова прянула в небо, Дженни прижимала к плечу еще один утяжеленный арбалет, а Нимр и Ирсгендл стремительно унеслись прочь по команде Моркелеба, чтобы собраться и прижать к земле, к линии отравленного огня Ежа, следующего дракона.

Вместе они подогнали пониже Меллина, впавшего в оцепенение от мака. Вопли демонов эхом отдавались в сознании Дженни, когда она услышала шипящий выкрик над головой, и, повернувшись, увидела самого Карадока и золотистую птицу – Сентуивира, вспоровшего небо позолоченной молнией. Ниже, из всех оврагов на холмах, раздался стук барабанов и резкие взвизги труб Роклис, когда выступили ее войска.

Дженни подумала, что они намеревались отложить нападение до рассвета, до тех пор, пока драконы не внесли бы сумятицу в лагерь Уриена. Но раз драконы ускользали из ее власти, действовать нужно было сейчас или никогда, и она бросила войска к стенам крепости. Когда остальные драконы в поисках защиты сгрудились вокруг мерцающего силуэта Моркелеба, Дженни услышала мощный клич «Увейн! Увейн!» и поняла, что Гарет был наготове, ожидая этого.

Джон, забери Яна отсюда! Ей пришло на ум полюбопытствовать, где же спрятался Блайед – такой же неловкий оттого, что действовал из своей тюрьмы, как и Ян, и смогут ли они, очутившись между двух огней, выбраться вовремя.

Потом драконы объединились вокруг Сентуивира, хватая его и таща, пытаясь заставить приземлиться. Переливчатая драконица была уже на земле, слабо подергиваясь на грунте – Дженни едва взглянула на нее, когда из охваченного паникой лагеря подлетел зеленый с розовым Хаггнаршилдим, а из горного ущелья на призыв Карадока вылетел Энисмирдал. Дженни зря потратила два из трех оставшихся выстрелов, пытаясь ранить Сентуивира, но третья стрела вошла в лимонно-желтую шею Энисмирдала. Во время беспорядочного хлопанья крыльев и щелканья зубов, что последовали за этим, она увидела, как переворачивается и запинается желтый дракон, когда снадобье подействовало. Смутно она слышала, как взывал к войскам Фолкатор, пытаясь вновь собрать оставшихся драконов и волшебников, а в это время снизу раздавались выкрики сражавшихся солдат.

Внизу без оглядки сражалось целое море людей. Сталь в крови, тут и там бледные лица, искаженные болью. Осветительные ракеты бросали какой-то свет, но большей частью это был первобытный хаос, смешение, что царило, как гласила легенда, над водами океана до той поры, пока Древний Бог не разделил небо и море. На холме над дорогой разгорелся круг огня и в его золотистой короне она мельком заметила Роклис на лошади, а вокруг нее – знаменосцев, которые подавали сигналы командирам расположенных там войск. Потом поднялся радужный дракон, в когтях которого было несколько арбалетов, несколько тяжелых отравленных стрел и два огромных гарпуна для убийства драконов.

Яростный крик внизу снова заставил Дженни взглянуть туда. Сквозь ряды сражающихся двигался Еж, поражая остриями все на своем пути, и Дженни увидела, что он направляется прямо к освещенному холму, где сидела Роклис. Командир повернула голову. Она что-то сказала адъютанту, он подал ей лук, а пехотинцы сомкнули вокруг нее копья. Еж наступал, а за ним бежали солдаты, оставляя за собой кровавую бойню, и никто не рискнул встать у них на пути. Дженни знала, что Карадок метнул туда заклятья, но они отскакивали от охранных чар Королевы демонов.

Из передних отверстий Ежа выстрелили стрелы, попадая в охрану Роклис. Но она все еще оставалась на месте, наблюдая за его приближением, механическим и непривычным. Она выбрала скалистое место, слишком крутое, чтобы Еж мог легко взобраться, хотя потом Дженни подумала, что он бы непременно это сделал.