Она осеклась на полуслове, заметив стоящую в дверях Бриану. Девушка была явно растеряна и дрожащими руками нервно теребила край фартука.

– Что ты здесь делаешь? – рявкнула Элейн. – Я не выношу, когда кто-то из слуг шпионит за мной!

Перепугавшись насмерть, Бриана не решалась поднять глаз.

– Клянусь, у меня и в мыслях такого не было!

Элейн холодно оборвала девушку:

– Ну, в чем дело? Что тебе надо? Я тебя, кажется, не звала? И не хочу, чтобы нам мешали.

Бриана глубоко вздохнула, стараясь собрать все свое мужество. Целый час она готовила свою речь и сейчас выпалила, зажмурившись, чтобы не испугаться и не передумать:

– Я хотела попросить – пожалуйста, будьте поласковее к Дани, когда она придет попрощаться! У нее сердце разрывается от боли, ведь она знает, как вы переживаете из-за того, что она уходит в монастырь. Нужно расстаться по-хорошему, чтобы потом вспоминать друг о друге без обиды и горечи. Она ведь так любит вас!

У Элейн от неожиданности даже дух захватило. Что о себе воображает эта наглая девчонка, если позволяет себе вмешиваться в ее дела?! Обычная прислуга! Она со злостью подумала, что виновата в этом одна только Дани, вконец избаловавшая Бриану, а ведь сколько раз Элейн твердила, что до добра это не доведет.

– Убирайся немедленно! – указывая на дверь, крикнула Элейн дрожащим от ярости голосом. – И чтобы больше не смела вмешиваться не в свое дело, запомни это!

Бриана отчаянно замотала головой. Надо попробовать еще раз, подумала она в отчаянии, а там будь что будет.

– Ну пожалуйста, мадам! Дани так часто говорила об этом.

Поверьте, ей тоже нелегко. Будьте же поласковее с ней, когда она придет прощаться, не заставляйте бедняжку еще больше страдать!

По комнате разнесся язвительный хохот Гевина.

– Не переживай, малышка, она уже распрощалась. Ушла, обливаясь горючими слезами. Жаль, ты не видела, замечательная вышла сцена, как в театре!

Бриана вздрогнула. Как же, должно быть, переживала бедная Дани, если ушла, даже не сказав ни слова ей, Бриане.

– Ну хватит стоять здесь, открыв рот! – раздраженно одернул растерянную девушку Гевин, сунув ей в руки пустой стакан. – Тебя взяли сюда работать, так что принеси мне еще бутылку виски.

– И постарайся не попадаться мне на глаза, – крикнула разъяренная Элейн вслед убегавшей Бриане. – Один твой вид напоминает мне о Дани.

Девушка изо всех сил захлопнула за собой дверь.

Опять послышались всхлипывания и вздохи, но Гевин уже не обращал на Элейн ни малейшего внимания. Глядя сузившимися глазами на то место, где только что стояла Бриана, он молча хмурился, о чем-то глубоко задумавшись. Ему в голову пришла невероятная мысль, и чем больше он о ней думал, тем больше она ему нравилась. Чем черт не шутит! Не исключено, что из этого кое-что может и получиться! Во всяком случае, ему показалось, что он видит свет в конце тоннеля.

Сработает ли его план?! Трудно сказать, мысли Гевина путались, ведь он с самого утра не расставался с бутылкой. Единственное, что он хорошо знал, это как быстрее всего выйти из подобного состояния. Ему срочно нужна женщина. Пару часов в жарких объятиях какой-нибудь горячей, сговорчивой кошечки – и он опять будет как новенький!

Гевин бросил испытующий взгляд на Элейн, которая по-прежнему металась из угла в угол, ломая руки и что-то бормоча под нос.

– Мне нужны деньги, – коротко заявил он.

Элейн в изумлении посмотрела на него, словно он попросил луну с неба.

– Ты в своем уме?! Из-за чего, по-твоему, я плачу? Или ты настолько пьян, что не в состоянии понять, насколько плохи наши дела?

И тут будто злой джинн вырвался из бутылки. Позже он винил во всем пары виски, ведь он никогда не считал себя злым или жестоким. Но в ту минуту пелена ярости застилала ему глаза, и Гевину показалось, что Элейн жестоко издевается над ним. Будь все проклято, никому не позволено делать из него посмешище, а уж тем более женщине! Вскочив на ноги, он схватил ее за руки и с такой силой стиснул хрупкие запястья, что Элейн вскрикнула от нестерпимой боли. Гевин безжалостно принялся трясти ее, уже не сознавая, что он делает. Ее голова беспомощно моталась из стороны в сторону, отчаянные крики огласили комнату. Он был настолько взбешен, что не слышал этих воплей, и продолжал безжалостно трясти ее, крича, чтобы она оставила его в покое и не смела больше из-». деваться над ним.

Элейн с трудом вырвала одну руку и с силой хлестнула его по лицу, но пощечина только привела его в еще большую ярость. Не помня себя, он в бешенстве ударил ее кулаком в челюсть, так что женщина отлетела к стене и упала, задев массивный стол. Стоявшая на нем лампа сорвалась на пол, и дождь осколков осыпал разъяренного Гевина.

С досадой тряхнув головой, он нагнулся над скорчившейся на полу Элейн, и та со страхом выставила перед собой дрожащие руки, заметив бешеный блеск в его глазах.

– Проклятая сука, – яростно взревел он, – добилась своего! Хотела, чтобы я потерял голову, как когда-то отец?! Или ты думаешь, что можешь дать мне пощечину, и я так это оставлю?! Ну нет, я покажу тебе, как поступают мужчины с такими женщинами, как ты!

Вдруг он вздрогнул и тяжело рухнул на колени. Глаза его закатились, и Гевин, потеряв сознание, с грохотом распростерся на полу. За его спиной ошеломленная и дрожащая от страха Элейн увидела Бриану. Та все еще крепко сжимала в руках скамеечку для ног, которой она и ударила по голове озверевшего Мейсона.

Не помня себя от страха, Элейн мгновенно вскочила на ноги и, убедившись, что Гевин без сознания, подняла глаза на испуганную и дрожащую девушку.

– О, мадам, – пролепетала Бриана, испуганно отшатнувшись, – я просто не знала, что делать, и схватила первое, что подвернулось под руку. Я боялась, что он убьет вас!

– Это ты могла убить его! – не помня себя от страха крикнула Элейн.

– Мадам!..

Элейн и Бриана обернулись и увидели в дверях пораженного Джерарда, пожилого дворецкого. Когда он взглянул на Бриану, в его глазах отразилась бесконечная печаль.

– С вашим братом беда, – быстро проговорил он, от волнения глотая слова, – его пришлось срочно отправить в больницу. Вам лучше немедленно поехать туда.

Забыв о Гевине, все еще неподвижно распростертом на полу, Бриана выскочила из комнаты. Ничего больше не имело значения для нее, кроме беспомощного Шарля.

Повернувшись к Джерарду, Элейн скомандовала, не обращая внимания на ошеломленное выражение лица дворецкого:

– Помогите мне отнести его в спальню, а потом отправляйтесь за доктором.

Кряхтя, Джерард склонился над бесчувственным телом, но в эту минуту Гевин шевельнулся и хрипло застонал.

– Так мне идти за врачом? – спросил Джерард, с облегчением убедившись, что Гевин жив.

Подумав, Элейн решила, что не стоит выносить сор из избы и посвящать постороннего человека в семейные драмы.

И так уже хватало неприятных разговоров после внезапной смерти Клода о его выплывших наружу тайных долгах. – Нет, думаю, не стоит, – задумчиво пробормотала она. – Просто помоги мне отвести его наверх. А потом наколи льда и принеси немного бренди.

Они с трудом подняли Гевина на ноги, но, едва придя в себя, он нетерпеливо оттолкнул их.

– Где она? – рявкнул Мейсон, потирая затылок. – Я ведь знаю, что это была Бриана. Уверен, что слышал ее голос.

– Она убежала, – спокойно произнесла Элейн и в двух словах объяснила, что случилось какое-то несчастье с Шарлем. – Пойдем, я отведу тебя в постель, Гевин. Тебе надо отдохнуть.

Выслав из комнаты Джерарда с приказом забыть про лед и бренди и не беспокоить его, Гевин позволил заботливой Элейн отвести его наверх в спальню. Растянувшись на кровати, он потер рукой мучительно нывший от удара затылок, а Элейн с заботливым видом присела рядом.

– Мне очень жаль, – пробормотала она, – конечно, мне не следовало говорить с тобой подобным образом. Просто я себя не помнила от огорчения. – Смахнув слезы, она покачала головой. – Что же нам делать, милый? Надо что-то решать, ведь нет смысла мучить друг друга подобным образом!