— Так, а разве это не я перенес нас из храма, когда туда ворвалась стража, наружу? — с надеждой спросил он.

— Прости, но здесь тоже была я, просто это то, в чем я специализируюсь, называется «сферирование».

Тайлер выглядел настолько подавленно, что Пейдж снова почувствовала к нему жалость. Он только что был так доволен собой, а, оказывается, напрасно. Сейчас он ощущал себя полным ничтожеством.

Пейдж подошла к нему.

«Послушай, мне кажется, ты тоже умеешь кое-что делать… Я имею в виду некую связь между нами, похожую на канал для передачи магической энергии. По-моему, в тебе есть какая-то врожденная сила, и если я рядом с тобой, то могу передавать свою энергию тебе».

Как могла, она попыталась объяснить ему, что слышала его мысли, когда он спас сам себя от нильского крокодила и когда достал прямо из воздуха свиток папируса по прибытии в Дом Жизни.

«А сейчас ты пожелал понять меня, и вот мы разговариваем», — заключила Пейдж. Лицо Тайлера посветлело.

— Ты права, я превратил тебя в говорящую кошку. Уже кое-что.

Пейдж решила не говорить ему, что, будучи Зачарованной, она обладала куда большей магической мощью, чем у него, и скорее всего она сама смогла наконец достучаться до него.

«Так что если будем работать вместе, то вполне сможем попасть домой, — сообщила ему Пейдж. — Вот только не знаю, нужно ли здесь проводить ритуал полностью. Просто не хотелось бы оказаться где-нибудь еще».

Пейдж легла, положив голову на лапы:

«Ты прав, нам следует хорошо поразмыслить над этим, мя-ау. Стану ли я вообще когда-нибудь снова человеком?»

Тайлер погладил ее:

— Неужто ты не можешь сама себя превратить?

Теперь уже смутилась Пейдж:

«Я просто не просмотрела все заклинание полностью, очень уж хотелось поскорее попробовать. А когда я стала кошкой… понимаешь, многие заклинания требуют участия моих рук и голоса».

— Ты уже говоришь, — отметил Тайлер.

Пейдж приподняла голову:

«Говорю, ты прав. — И вновь положила ее обратно. — Вот только что сказать, не знаю. Среди нас троих только Фиби может писать заклинания. Кроме того, я работаю с магией по большей части вместе с сестрами. Они поддерживают меня своей силой. А это заклинание — самое сложное из всех, которыми я когда-либо пользовалась, и вот что из него вышло».

Кто-то постучал в дверь, и прежде чем Тайлер сумел ответить, в комнату вошел служащий в сопровождении стражника.

— Я кому-нибудь понадобился? — спросил его Тайлер.

— Твое присутствие здесь требует объяснений, — ответил служащий. — Ты обвиняешься в мошенничестве.

«Только такого поворота дел нам не хватало», — заявила Пейдж.

Тайлер и Пейдж застыли, всматриваясь в лица служащего и стражника в ожидании их реакции на заговорившую человеческим языком кошку.

Страж выступил вперед.

— Выходите, — приказал он.

Тайлер и Пейдж обменялись взглядами. «Они не могут понимать меня, — сказала она. — Я все-таки не говорящая кошка, связь идет только между нами».

— Могу я взять с собой свою кошку? — спросил Тайлер у стражника. — Она, как видите, очень недовольна, ей не нравятся ссоры.

— Разумеется, — ответил стражник. — Желания кошек мы уважаем.

«В таком случае, я бы посоветовала вам почаще принимать ванну», — сообщила Пейдж стражнику, зная, впрочем, что тот все равно ничего не разберет. Тайлер с трудом подавил смешок.

— Давайте же разберемся и проясним ситуацию, — убедительно улыбнулся Тайлер. — Я уверен, что произошло недоразумение.

Их препроводили в административный корпус и ввели в большую комнату, которая, как и все прочие, имела расписанные стены и колонны с резными росписями. В дальнем конце комнаты на довольно высоком месте сидел человек, рядом с которым с меньшими удобствами расположился писец со стилосом в руке и прочими письменными принадлежностями, разложенными на низком столике. Вдоль одной стены сидели в ряд несколько человек в туниках, в конце ряда присел еще один писец, очевидно готовившийся подавать на листках заметки. В масляных лампах, распространявших в воздухе характерный острый запах, защекотавший усы Пейдж, мерцал огонек.

— Ты — странник, называвший себя Тайлерамсесом? — спросил человек в высоком кресле.

— Да.

— Я — Кафра, царский писец. Вести о твоих… — Кафра запнулся, словно забыл нужное слово, — твоих жульнических фокусах дошл и до меня.

«Та-ак». Презрительная гримаса, появившаяся на лице Кафры при слове «фокусах», подсказала Пейдж, что у них начинаются неприятности.

— Знакомство с царским писцом — великая честь для меня, — ответил Тайлер. — Однако мне не ясно, почему из-за столь смехотворных докладов требуется проводить расследование.

Пейдж забеспокоилась: слово «расследование», похоже, не слишком-то подходило для настоящего момента. Но, к счастью, хорошее знание Древнего Египта Тайлером позволяло вести разговор спокойно.

— Мы очень серьезно относимся к происходящему, — пояснил Кафра. — И сторонимся ситуаций, которые могут скомпрометировать чистоту наших рядов.

— Но ведь я ничего предосудительного не сделал, — возразил ему Тайлер.

— А твои дешевые трюки? — усмехнулся Кафра. — Ловкость рук, и больше ничего. Они подвергают сомнению достоинство писца. Кроме того, твое странное появление в наших стенах — само по себе уже преступление.

— Мои магические способности — отнюдь не дешевый трюк, — вскипел Тайлер. — Я обла даю настоящей магией, какая, конечно, есть и у тебя.

«Ну конечно, Тайлер, давай, разозли его еще больше!» — зашипела Пейдж.

— Как видишь, моя любимая кошка, представительница богини Бастет, находит твои до воды неубедительными, — продолжал Тайлер.

— А я нахожу твои манеры чересчур высокомерными, — возразил царский писец. — Ты, похоже, ставишь свои способности выше моих!

«Не советую тебе ввязываться в магическое состязание, — предупредила его Пейдж. — Мы же не знаем, что можем сделать, а чего не можем!».

Но Тайлер вновь погрузился в мир своих грез: он снова был древним египтянином и вдохновенно играл свою роль, словно бы он действительно был писцом, обладающим магией, а вовсе не безработным механиком со своей мечтой о Египте.

— Буду рад показать свои способности, — заявил Тайлер, опуская Пейдж на пол и на шаг отступая от нее. — Если ты уже слышал о моей первой их демонстрации, то знаешь, что я могу перемещать предметы.

«Зачем ты так говоришь, — проговорила Пейдж. — Я не знаю, смогу ли в обличий кошки перемещать что-то с точностью».

Тайлер забеспокоился и немного подумал.

— Также я могу прозревать сквозь стены, — сообщил он и, взглянув на Пейдж, еле заметно подмигнул ей.

«Вот это много лучше. Я готова, как и ты». Прокравшись вдоль стены к выходу, она приготовилась выскользнуть из комнаты.

— Тогда скажи нам, что находится в комнате за той стеной, — указал на левую от себя стену царский писец.

Пейдж осторожно вышла из комнаты и, как только убедилась, что ее никто не видит, — опробовала создать сферу. Ей удалось. Бысро просмотрев содержимое нужной комнаты, на убрала сферу и рванула обратно к Тайлеру, который стоял с закрытыми глазами и что-то мычал себе под нос. Пейдж наступила ему на ногу.

Тайлер открыл глаза.

— О, как же я мог тебя проигнорировать, — ласково произнес он, поднимая ее с пола и поднося поближе к уху.

— Там плавательный бассейн, три купающиеся в нем красавицы, два кресла и три пальмы, — отрапортовала она.

— Ну? — требовательно спросил Кафра — Может, хватит обмана?

— Во-первых, должен поблагодарить царского писца за то, что мне было дозволено заглянуть в ту комнату — настоящую отраду для глаз, — начал Тайлер. — Но, по-моему, тебе следовало сначала испросить разрешения у трех прекрасных женщин, мне было неловко нарушать их уединение.

— Ч-что? — Кафра побагровел.

— Но, возможно, ты не знал, что в комнате кто-то уже есть?

— Об этом я не знал, — ответил Кафра. — По-моему, ты все еще лжешь. Что в той комнате?