Литмир - Электронная Библиотека
A
A

© Юрий Нестеренко

Реликвия

                Человек шел издалека и очень устал. Он шагал, приволакивая правую ногу и тяжело опираясь на самодельный костыль, вырезанный им три дня назад из ствола молодого дерева. Лицо его, покрытое пылью и грязью, там и сям в разводах от пота, походило на маску лесного дикаря; в нечесанных волосах и бороде запутались обрывки паутины и еще бог весть какой сор. Грязь, уже засохшая, с остатками болотных водорослей, покрывала и его высокие сапоги; лишь там, где голенища терлись о разлохмаченный край грубой коричневой сутаны, они были относительно чистыми. Сапоги были чинены не раз и нуждались в этом и теперь, особенно правый; но до обители оставалось уже недалеко, и путник решил потерпеть. Зато короткий меч, висевший на левом боку, был в превосходном состоянии, равно как и арбалет за спиной. Увы, прошли те времена, когда служители Христовы могли странствовать по миру без оружия. Вот и в этом путешествии и меч, и арбалет не раз спасали ему жизнь... Тощая котомка на правом боку отнюдь не выглядела привлекательной для воров и грабителей, и все же свое главное сокровище, добытое им в нынешней экспедиции, он спрятал на груди под сутаной, рядом с амулетом блаженного Гейгера. Сейчас амулет лишь изредка издавал короткое потрескивание; впрочем, путник и сам уже знал, что находится в безопасном районе. Глаз привычно узнавал знакомые ориентиры. Слева остались сожженные развалины Чумного поселка; впереди криво торчала ажурная опора ЛЭП, на которой, жители поселка, когда их еще не скосила чума, вешали преступников. Путник крайне смутно представлял, что такое ЛЭП, зато он знал, что в Зонах по тому, в какую сторону и насколько сильно наклонены такие опоры, можно определить, где находится Эпицентр. Впрочем, теперь это знание не имело большого практического смысла - благодарение блаженному Гейгеру, у странника из обители святого Михаила есть более надежный способ определение опасных Зон. Но здесь была не Зона, и эта опора ЛЭП накренилась по иной причине - вероятно, из-за коррозии, хотя суеверные невежды болтали, будто из-за большого числа повешенных.

                Не доходя до опоры, странник свернул вправо и вскоре вышел на Старую дорогу. Пройдя по ней около полумили, он миновал вросший в землю автобус. Кожаные сиденья давно сгнили, и крыша провалась, но кто-то из братий в свое время сделал новые сиденья из досок и настелил дощатую крышу, дабы усталый путник мог отдохнуть в тени и покое. Монах, однако, преодолел соблазн и двинулся дальше, не останавливаясь, желая поскорее донести весть о своем открытии до остальных братий. Тем паче, что впереди уже показалась насыпь.

                Насыпь вела прямиком в ворота обители, и эту последнюю часть пути странник проделал, практически забыв об усталости и боли в ноге. Лишь иногда он досадливо морщился, когда ему доводилось споткнуться о вылезшую из-под земли трухлявую шпалу или ржавый железный бок рельса. Этим летом были большие дожди, и насыпь во многих местах размыло, так что давно погребенное железо и дерево вновь проступили наружу. В местах менее цивилизованных в таких вот промоинах нередко можно обнаружить и человеческие останки, которые в свое время некому было предать христианскому погребению...

                Вот, наконец, и монастырь. Странник позволил себе на несколько секунд остановиться, чтобы любовно окинуть взглядом его бетонную ограду, его длинные серые корпуса (половина из которых, правда, была разрушена, но монахи с упехом помещались в уцелевших двух), его высокие трубы... Наконец-то дома!

                Он подошел к воротам и постучал костылем в чугунную створку.

                - Кто ищет прибежища в обители святого Михаила? - донесся изнутри знакомый голос брата Бернарда.

                - Брат Валериан вернулся из странствия, - ответил пришедший.

                Тяжело лязгнул засов, и ворота со скрипом стали медленно открываться. Брат Валериан помог привратнику, навалившись на створку со своей стороны. Говорят, когда-то, когда братия только обосновались здесь, ворота эти открывались сами чудесным образом, стоило лишь привратнику нажать на маленькую кнопочку. Но, видно, недостаточно усердно молились монахи - чудо вскоре покинуло монастырь, и больше не возвращалось... С тех пор приходилось открывать и закрывать ворота вручную.

                - Мир тебе, - поспешно сказал брат Бернард, когда странник вошел внутрь. - А где же Теодор и Максимилиан?

                - Господь призвал их к себе.

                Привратник склонил голову и молча перекрестился.

                - Но не станем предаваться печали, - продолжил Валериан. - Звони в колокол и собирай братий, ибо я принес великую радость, - и он коснулся груди, где под сутаной хранилась добытая им реликвия.

                Брат Бернард, просияв лицом, полез по приставной лестнице на ржавый локомотив, некогда навечно остановившийся под аркой мостового крана. На крюке крана висел колокол - самый настоящий, некогда с великими трудностями и опасностями доставленный монахами из развалин монастыря святой Бригиты. Вот только язык колокола тогда обнаружить не удалось, и его заменял подвешенный на тросе чугунный рельс.

                На звуки набата вышел сам отец настоятель. Приветствовав и благословив Валериана, он предложил страннику сперва отдохнуть с дороги.

                - С радостью, но прежде мне надлежит исполнить мой долг, - возразил непреклонный монах.

                Братия собирались в церкви. Валериан тоже направился туда, заглянув в свою келью лишь для того, чтобы оставить там оружие, сменить сапоги на сандалии и выпить кружку холодной воды. Он спустился по лестнице и, миновав еще различимые на стене буквы "СКЛАД ГОТОВОЙ ПРОДУКЦИИ #2", вступил под церковные своды. Свет в обширное полуподземное помещение проникал лишь через небольшие зарешеченные окошки под потолком, создавая настроение мистическое и возвышенное. Стены расписаны были сценами из Священного Писания - расписаны не слишком искусно, как вынужден был признать Валериан, побывавший в нескольких монастырях довоенной эпохи, но - усердие более важно Господу, чем умение. На стене, вбитое четырьмя мощными гвоздями в искрошившийся бетон, висело большое распятие из чудесного нержавеющего металла люминия. Поперек зала протянулись ряды откидывающихся кресел, ныне занятые монахами; некогда эти кресла, как и кафедру, обнаружили в одном из разрушенных корпусов, подремонтировали и перенесли сюда, в помещение церкви.

                Валериан поднялся на кафедру. Все взоры обратились к нему.

                - Братия! - начал он. - Как ведомо вам, три месяца назад, с благословения настоятеля нашего отца Андроника, брат Теодор, брат Максимилиан и я отправились в странствие с целью отыскать монастырь святого Себастиана, находящийся, по дошедшим до нас смутным сведениям, в одной из Оскверненных Зон. Разумеется, знали мы, что даже и многие годы спустя после Войны в Оскверненных Зонах никто, включая и слуг Божиих, не мог долго оставаться в живых, а потому мало у нас было надежды найти монастырь действующим; однако вело нас чаяние отыскать и вызволить из руин святые реликвии, хранившиеся в сем доме Господнем. Прежде мы не могли этого сделать, ибо уровень Скверны в тех краях оставался высок и губителен для всего живого; но ныне он опустился настолько, чтобы сделать возможным безвредное путешествие. Увы, однако, не одна лишь Скверна угрожает путнику вне стен обители; брат Максимилиан пал в бою с мутантами, а брат Теодор потревожил гнездо ядовитых муравьев... Помолимся об их душах, братия.

                После краткой молитвы Валериан продолжил:

                - Немало иных напастей встретилось мне в пути, о коих, возможно, поведаю вам позже; но Господь хранил меня, дабы я мог исполнить свою миссию... Мне удалось проникнуть глубоко в Зону и отыскать монастырь святого Себастина; увы, оказалось, что он не только безжизненен, но и полностью разграблен.

1
{"b":"122475","o":1}