Этот уникальный документ эпохи был обнаружен в 1884 г. в небольшом иорданском городе Мадаба. Неизвестный византийский мастер выложил на полу церкви мозаику, изображавшую карту Палестины с Иерусалимом в центре нее. Искусно выполненная мозаичная картинка детально передавала план византийского города как бы с высоты птичьего полета и помогла раскрыть некоторые иерусалимские загадки. С незапамятных времен северные ворота города — Дамасские — по-арабски назывались «Баб-эль-Амуд», то есть «ворота колонны», что вызывало недоумение, так как никаких колонн никто поблизости не помнил. Оказывается, это название пришло из тех времен, когда перед воротами располагалась, как это видно на Мадабской карте, просторная площадь с колонной посредине. Возможно, что византийский город унаследовал ее от Элии Капитолины, в которой, по римскому обычаю, на вершине колонны должна была возвышаться статуя императора.

Мадабская карта дала археологам ключ к поискам ряда замечательных иерусалимских памятников, и в первую очередь главной улицы Кардо, изображенной на древней мозаике в обрамлении двух колоннад.[90] Ученые с давних пор признавали существование такой роскошной улицы в Иерусалиме, и это мнение подтверждалось многочисленными включениями фрагментов колонн в более поздние постройки, прилегавшие, как предполагалось, к старинной городской артерии. Откуда иначе могло появиться такое количество колонн, если не из колоннады, шедшей вдоль улицы? Но археологи не могли и мечтать получить доказательства своей догадки. Ведь этот район давно превратился в оживленнейший восточный базар и проводить в нем какие-либо археологические изыскания было невозможно.

Но вот в середине 70-х годов ХХ в. началась реконструкция той части базарной улицы, которая пролегала в еврейском квартале. Наконец, появилась возможность проверить достоверность Мадабской карты, перебросить мостик от прошлого к настоящему. Много лет трудные, изматывающие археологические поиски велись одновременно со строительными работами, и надо отдать должное израильтянам — ученым, архитекторам, строителям, — их совместными усилиями удалось гармонично вписать в современный городской ансамбль улицу-музей, возраст которой не менее четырнадцати столетий. Конечно, мало что сохранилось от великолепной городской артерии шириной 22,5 м, по сторонам которой пятиметровые колонны поддерживали своды, закрывавшие пешеходов от палящего солнца и непогоды. За многие века уровень города повысился, и части древней Кардо, лежащей на 2,5 м ниже современной мостовой, можно увидеть только через застекленные колодцы. Но и сегодня это живая улица с дорогими сувенирными магазинами, ресторанами и, конечно, нескончаемым потоком туристов, которые теперь могут повторить путь раннехристианских паломников.

В VI в. Кардо фактически стала центральной улицей, по которой проходили христианские процессии. На Мадабской карте прекрасно видно, что на нее выходит построенная Юстинианом Новая церковь, чуть поодаль на восточной стороне улицы вход в Константинову базилику Мартирий. Немногие знают, что именно здесь в ранневизантийский период пролегала завершающая часть Страстного пути, а традиция, связанная с нынешней Виа Долороза и почитаемыми на ней девятью остановками окончательно сложилась только в прошлом веке. С середины IV в. пасхальные процессии, отслужив молебен в церкви на Масличной горе, направлялись через Гефсиманский сад ко дворцу первосвященника Каиафы на южном склоне Сионской горы. Оттуда их путь лежал к церкви Св. Софии в долине Тиропейон, построенной на месте древнего дворца Хасмонеев, ибо ранние христиане считали, что именно там располагалась резиденция Пилата и происходил суд над Иисусом. От Св. Софии процессия выходила на Кардо и следовала до храма Гроба Господня. Христиане придерживались этой традиции пасхальных процессий вплоть до завоевания Иерусалима арабами в 638 г.

Археологические раскопки на Кардо после 1967 г. заставили ученых поставить под сомнение сложившееся ранее мнение, что она целиком и полностью была унаследована византийским Иерусалимом от римского города Элия Капитолина. Во II в., когда Адриан возводил новый город на развалинах иудейской столицы, южная часть, где ныне расположен еврейский квартал, оставалась незастроенной. Только к VI в. она получила такое развитие, особенно со строительством Новой церкви, что возникла необходимость довести северную, римскую часть главной улицы до новых районов и, что, может быть, было самым важным, соединить главную христианскую святыню — храм Гроба Господня — с грандиозной Юстиниановой церковью. Такая более поздняя датировка южной части Кардо подтверждалась и найденными на месте раскопок архитектурными и керамическими образцами эпохи расцвета византийского города. Да и сама небрежность исполнения отделочных деталей наводила специалистов на мысль, что строители-византийцы копировали римские образцы, но уже не дотягивали до тех высоких стандартов классической римской архитектуры, которые при римлянах соблюдались даже в провинциях. И все же в обиходе за воскресшей из небытия улицей-музеем в еврейском квартале сохранилось название римской Кардо. Иерусалимская традиция в какой уже раз оказалась сильнее рациональных доводов.

Короткой была эпоха процветания христианского Иерусалима, несравненно короче, чем многовековая история иудейской столицы или тысячелетнее господство ислама. Не прошло и трехсот лет с тех пор как Константин Великий положил начало христианской традиции в Святом городе, а уже не только эта традиция, но само существование иерусалимского христианства было поставлено под угрозу. Вечный враг Византийской империи — персы вторглись в 614 г. в пределы Палестины. Продвижению персидской армии по стране способствовала помощь всех слоев населения, терпевших притеснения от византийцев: это были и христиане неортодоксальных исповеданий, и самаритяне, и иудеи. Иерусалим привлекал завоевателей в первую очередь, так как в нем скопились немалые богатства, преподносившиеся и именитыми христианскими жертвователями и простыми паломниками.

Без особых усилий персы захватили город и, оставив в нем небольшой гарнизон, двинулись дальше. Но христианское население подняло бунт против захватчиков, и тогда-то последовала почти трехнедельная осада Иерусалима, а затем уничтожение христианских храмов и страшное истребление христиан. Число жертв ужасающей резни превышало, по документальным источникам, 60 тыс. человек. Оставшихся в живых персы захватили в плен и отправили в изгнание вместе с патриархом Захарией. В Персию были отправлены и дорогие каждому христианину реликвии: Святой Крест, Копье, пронзившее распятого Иисуса, губка, подносившаяся ему перед казнью, ониксовая Чаша, из которой он вкушал на своей последней трапезе.

Вновь в Иерусалиме повторялась трагедия разрушения, пленения и изгнания. И снова утешением несчастным изгнанникам, как и тысячелетие назад, звучали слова древнего псалма: «Если я забуду тебя, Иерусалим, — забудь меня десница моя».[91]

Персы возложили управление Иерусалимом на евреев, и у них опять, как при Юлиане Отступнике, вспыхнула надежда на наступление мессианских времен, очищение и возрождение иудейской столицы. Но уже через два года, в 616 г., персидские завоеватели отказались от этой политики, поскольку умиротворить Палестину можно было только при опоре на христиан, составлявших большинство населения. По этой же причине было разрешено начать восстановление иерусалимских церквей, и эту миссию взял на себя настоятель монастыря Св. Феодосия в Иудейской пустыне Модест. При моральной и материальной поддержке александрийского патриарха он направил свои усилия прежде всего на реставрацию ротонды Анастасис и всего комплекса на Голгофе. Внешне здания обрели свой прежний вид, но большая часть великолепного убранства и украшений была утрачена навсегда. Не удалось восстановить и такие значительные храмы византийского периода как Елеонская церковь, церковь Св. Софии, церковь Св. Стефана. Иерусалим навсегда потерял тот роскошный облик, которым он славился до 614 г.