Бешено вертя коней, они выкрикивали друг другу угрозы и проклятия, по обычаю восхваляя себя и перечислив своих родичей и их деяния до десятого колена. Конхобар усмехнулся. Древний обычай служил сейчас хорошую службу. Длинный ритуал оскорблений помогал выиграть время. Арбалетчики должны успеть занять вершины…

Наконец поединщики разъехались в разные стороны. Вооружены они были примерно одинаково, только конь у воина Конхобара был защищен кольчужной броней. Глухой шлем с перьями орла прикрывал его голову. Длинная тяжелая пика и большой миндалевидный щит всадника Тары были разрисованы белыми спиралями. Черный плащ как знамя полоскался на ветру. Всадник застыл на месте, наблюдая за противником. Тот тоже не спешил, выжидая. Мунстерца защищали кольчатая броня и небольшой овальный щит с умбоном. Шлема не было — ветер из ущелья трепал светлые волосы. Синий плащ крыльями трепетал за спиной. На пике флажок с тигриной головой — сотник!

Тень от скалы падала на Несущего Ветер, а мунстерского воина заливало слепящее солнце. Вот всадники тронули коней. Буланый и вороной сорвались с места и понеслись навстречу друг другу. Опустились пики, и меж войсками пала тишина. Ну! Кто?! Все стремительней разбег — гул копыт наполняет ущелье… Р-р-рааа! Сшиблись! Пыль взметнулась вверх. Кони встали на дыбы. Казалось, что сейчас витязи опрокинутся! Копье мунстерца разлетелось о щит Несущего Ветер, но отломившийся наконечник застрял в обитых кожей досках.

Копье Несущего не сломалось, а вот щит мунстерца не выдержал и треснул. Неясно было, ранен тот или нет. Несущий отшвырнул копье — честный бой! Воины выхватили мечи. Звон, мелькание бликов, свирепый рев северянина. Бешеная круговерть конного поединка закружилась и вдруг распалась. Из схватки вылетел буланый, унося прочь безжизненного всадника. Несущий Ветер поднял коня на дыбы, что-то крича вслед. Вороной жеребец прошел так несколько шагов, прежде чем передние копыта снова коснулись земли. Воин ловко подхватил лежащее копье и поехал к своим. Его товарищи ударили древками о щиты.

— Конхобар! Конхобар! — ревели луженые глотки. Теперь пора.

— Бей! — рыкнул король.

И клин тяжелой конницы пришел в движение. Лес копий качнулся и замер, нацелившись вперед.

«Бей! Бей!» Земля взгремела под копытами коней. Полторы тысячи всадников начали свой смертоносный разбег. Мунстерцы полумесяцем рванулись навстречу. Куда там — Несущие Ветер атаковали вниз — под уклон, а северян было гораздо меньше. Их просто смело, как сносят весенние воды запруды в долинах Тары. Хруст копий, крики боли. Мунстерцы поворотили коней, отступая. Конхобар понимал, что это демонстративный маневр, что его воинов пытаются заманить под стрелы лучников, засевших в скалах. Арбалетчики должны успеть.

Вдали — там, где стояли основные силы Лабрайда, наметилось движение. Стоящие отряды кавалерии двинулись вперед, набирая скорость. Со скал ударили лучники. Конхобар побледнел. «Неужели?» Но нет, второй залп вышел слабым, а третьего и вовсе не последовало.

Сверху раздавалось треньканье тетив и кличи котайгской пехоты:

— Лугай Ад! Лугай Ад!

Теперь мунстерским длинным лукам не до нас…

Кавалерия Мунстера развернулась. С подошедшими отрядами ее было не меньше чем Несущих. Они напали на клин воинов Тары с трех сторон. Битва возобновилась. Несущие взялись за мечи. Их штандарт в виде Драконьей головы упрямо продвигался вперед.

— Ну что — время! — Конхобар спрыгнул с коня.

Сидевшие в засаде воины Лабрайда встревожились. Ветер нес на них со стороны врага слабый запах дыма. Известий от постов не поступало. Валузийцы давно уже должны бы появиться в овраге, а их все нет. Другая дорога? Но здесь нет развилок, а прямиком через лес конница не пройдет… Стрелки из лука, засевшие на площадках из досок посреди ветвей деревьев, первыми увидели опасность. Над зеленым разливом леса воздымались клубы густого дыма. Боги! Пожар в лесу, да еще в то время, когда не первую неделю стоит ужасающая жара. В такую погоду лес горит, как сухие опилки. Ветер теперь играл против войск Лабрайда. Раньше он относил в сторону шум и запахи засады, а теперь нес на нее огонь. Лесная тишина взорвалась воплями испуганных людей, хрипло орали командиры, стараясь навести порядок. Тщетно. Никто не хочет сгореть заживо…

Тяжелая пехота мунстерцев пришла в движение. Широкий фронт ее первой линии, перекрывавшей выход на равнину, двинулся вперед. Вторая линия оставалась на месте. Над ней полоскался на ветру штандарт Лабрайда. Что задумал этот негодяй?! Конхобар провел свою тяжелую пехоту между скал Героев и поставил фалангой. Теперь все решит сила. Сумеют ли Несущие Ветер справиться с конниками Лабрайда? Чья пехота удержит строй? Демоны! Где же Кулл — так не хватает его тяжелой кавалерии…

Кавалерийский бой сместился к правой стороне ущелья. На вершинах тоже шла битва. Легкая пехота Конхобара рубилась с лучниками Мунстера. То и дело вниз со скал падали пронзенные стрелами тела.

Конхобар взял из рук телохранителя тяжелый щит пехотинца. Королю надлежит биться вместе с воинами на самом опасном участке. Так он считал, так поступал всегда. Люди видели рядом с собой его красный плащ, и это придавало им силы. Король занял место в строю рядом с штандартом, на котором было изображено копье, пронзающее льва, — эмблема Гаибуаибтех.

Тут же телохранители подняли его собственный штандарт. Взвыли волынки, и многоголовое чудовище фаланги сделало один тяжкий шаг вперед. Снова вой волынок — шаг. Вой — шаг. Вой… Волынки задавали ритм. Шаги становились быстрее. С грохотом опустились сариссы. Длинные копья третьего и четвертого ряда легли на плечи первых двух. Сариссу можно удерживать только двумя руками, поэтому щиты воинов висели на перевязях через плечо… Волынки воют о смерти. Воины ускоряют шаг. Навстречу — видно над краем щита — движется такой же строй мунстерцев. Вооружены они более разномастно, поэтому в стене их щитов видны разрывы. Туда и нацелились конные стрелки пиктов, которых Конхобар оставил охранять проход между скалами. Они били из луков через головы своих воинов. Пикты, страшные лучники, — тетивы гудели подобно грому. Дикари с ревом выпускали смертоносные стрелы. Мунстерский строй щербился прорехами, теряя людей, истекая кровью, но упорно шел навстречу пехоте Конхобара.

Ладони короля приросли к древку сариссы. Между козырьком шлема и щитом щель, через нее видна широкая спина впереди идущего. Пыль из-под ног воинов висит в воздухе.

Слушать волынки. Шире шаг. Слушать. Волынки быстрее, еще быстрее. Фаланга переходит на бег. Щетина сарисс, тяжкий топот. Сейчас, сейчас столкнутся. Ну! А-а-а! Воины взревели и побежали изо всех сил. Стремительно приближающийся вражеский строй. Чьи-то злые синие глаза над краем щита. Удар! Вломились!

Треснули щиты. Сариссы продавили строй. Передние шеренги на мгновение замерли, истекая кровью. Строй северян дрогнул и откачнулся. Фаланга Конхобара мгновенно выплеснула клин воинов. Клин ударил и отпрянул назад. В строю врагов образовалась брешь. Снова ударил клин — снова брешь. Мунстерцы отвечали тем же. Противники сошлись ближе — длинные копья поломаны в первой сшибке.

Конхобар выхватил короткий меч, висевший на правом боку. Ну — за дело! Шеренги сошлись — пошла рукопашная схватка. Мунстерцы рванулись к штандарту.

Король сражался. Молнией взлетел меч. Поворот, взмах, удар. Щит загудел — метнули топор, поворот — удар. Телохранители прикрыли бока. Взмах, удар. Фаланга слегка попятилась, удерживая подобие строя. В первых рядах — настоящая свалка. Мунстерцы взялись за боевые топоры…

От громового лязга стали болели уши. В поле зрения появлялись и пропадали лица врагов. Яростные, искаженные ненавистью, болью, страхом. Бей! «Это я — ваш Верховный Король!» «Бей — бей!»

Мунстерцы узнали короля. Самые опытные воины рванулись вперед, чтобы иметь честь убить его. Но Конхобар, как скала посреди людского моря, — об него разбивался прибой. Волны врагов накатываются и откатываются. Рука короля разила без устали. Центр фаланги стоял нерушимо — не отступали и фланги. Конхобар!