Итак, общим для арсенала средств, методов деятельности, применявшихся Коминтерном, был акцент на вооруженное насилие, хотя оно не всегда являлось единственным путем движения к цели. Тем самым операции Коминтерна нарушали нормы уголовного права той или иной конкретной страны. Поскольку центром управления всей системой Коминтерна являлась Москва, вне зависимости от того, насколько значительной была связь между ним и советскими государственными органами или РКП(б), если бы она была установлена, Советское правительство несло ответственность за его действия. Все это обусловливало чрезвычайную конспирацию как едва ли не ведущий принцип организации аппарата Коминтерна — структуры и методов деятельности персонала. Таким путем стремились не только предупредить раскрытие операций самого Коминтерна, но и закамуфлировать его неразрывную связь с советским механизмом политической власти, хотя это было сделать очень трудно.
Известно специальное письмо генерального секратаря Профинтерна С. А. Лозовского от 28 декабря 1923 г. в политбюро ЦК ВКП(б) о взаимоотношениях Советского правительства и Коминтерна. Оно написано в связи с заявлением 18 декабря 1923 г. в сенате США государственного секретаря Юза об отказе американского правительства от переговоров с Советской Россией и от восстановления с ней дипломатических отношений. Одним из мотивов отказа был, по утверждению Юза, факт «все продолжающейся пропаганды за ниспровержение существующего у нас строя». 19 декабря госдепартамент США сделал заявление для печати. В нем излагалось содержание «инструкции», будто бы посланной Коминтерном Рабочей партии Америки, по организации «боевых ячеек» для обучения стрельбе и подрывному делу. Госдепартамент здесь же попытался обосновать тождественность Советского правительства с Коминтерном. В заявлении Г. Чичерина по этому поводу говорилось, что «любые документы, опубликованные г. Юзом как якобы перехваченные инструкции Американской рабочей партии, излагающие детально разработанные планы революции, — фальшивка».[82]
До сегодняшнего дня некоторые стороны Коминтерна как организации и его деятельности остаются еще неясными. Это связано как с тем, что далеко не все работники Коминтерна фиксировали на бумаге, так и тем, что многие действующие лица ушли в «мир иной», в основном в годы репрессий 1937–1939 гг. (по далеко не полным данным было уничтожено более ста человек руководства Коминтерна),[83] кстати как и деятелей военной разведки и ИНО ОГПУ, что мы наглядно увидим в дальнейшем.
Итак, А. Лозовский предлагал «каким-нибудь формальным актом, на который можно было бы в дальнейшем всегда ссылаться, торжественно заявить об «абсолютной независимости» Советской власти от Коминтерна и наоборот». «В этом постановлении, — писал автор, — воздав должное Юзу и всем другим дипломатическим жуликам, сказать примерно так: «Всероссийский Съезд Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов торжественно заявляет, что Коммунистический Интернационал, как и Красный Интернационал Профессиональных Союзов, находящихся на территории Союза Республик, представляют собой добровольные международные объединения, деятельность которых не может быть контролируема Советской властью и ее органами. С другой стороны, эти добровольные международные объединения революционных рабочих не могут, со своей стороны, контролировать деятельность Советской власти, исключительно подотчетной Всероссийскому Съезду Советов».[84] А. Лозовский откровенно писал, что такое «заявление должно в дальнейшем служить прикрытием для всех наших дипломатов».[85]
В связи с этим интересен такой факт. Когда британское правительство через свои службы узнало, что в Китае действует в качестве политического советника М. Бородин, то оно запросило совесткую сторону о роли этого «советника» в Китае. На что Литвинов ответил, что «Бородин неизвестен ни ему, ни комиссару Иностарнных дел, и если он предпринимает что-либо в Китае, то вне компетенции Советского Союза».[86]
Типичным для деятельности Коминтерна в 20-е годы становится использование его закордонных организаций в качестве инструмента советской внешней разведки и организации повстанческих операций. Для И.Сталина и его окружения Коминтерн постепенно становится лишь «поставщиком кадров для ведения подрывной и разведывательной работы».[87]
Учитывая, что к революционной деятельности Коминтерна за рубежом было явно отрицательное отношение, его представителям приходилось там работать в нелегальных условиях, тесно координируя свою работу с разведывательными органами ИНО ВЧК и военной разведкой, часто под дипломатической «крышей» советских полпредств или торговых миссий. Характерно, что и многие руководители советской внешней разведки вышли из структур Коминтерна или работали в его руководящих органах. Так, в бюро Исполнительного Комитета Коммунистического Интернационала (ИККИ) с 29 марта 1919 г. входил Я. Берзин, он же входил в Малое бюро ИККИ с июля 1919 г. по август 1920 г., состоящее из 3–6 человек.[88] Многие из лучших советских разведчиков начинали свою деятельность в структурах Коминтерна и затем, после соответствующей проверки, передавались в Разведупр РККА или в ИНО ОГПУ.
По данным сына О. Пятницкого, по численности и количеству коминтерновских заграничных «пунктов» (т. е. резидентур) они не уступали ни резидентурам 4-го управления Генштаба РККА, ни резидентурам ИНО ОГПУ.[89] Коминтерновская разведка иногда зарубежными исследователями именуется как «политическая разведка».
Однако каждая из резидентур работала самостоятельно на свое ведомство и не должна была подменять друг друга. Это наглядно видно из проекта Положения об отделениях Коминтерна за границей и представителях Разведупра и ВЧК от 8 августа 1921 г.
«1. Представитель Коминтерна не может в одно и то же время быть и уполномоченным ВЧК и Разведупра. Наоборот, представители Разведупра и ВЧК не могут выполнять функции представителя Коминтерна в целом и его отделов.
2. Представители Разведупра и ВЧК ни в коем случае не имеют права финансировать за границей партии или группы. Это право принадлежит исключительно Исполкому Коминтерна.
Примечание: НКИД и Внешторгу также не дается право без согласия ИККИ финансировать заграничные партии.
Представители ВЧК и Разведупра не могут обращаться к заграничным партиям и группам с предложением об их сотрудничестве для Разведупра и ВЧК.
3. Разведупр и ВЧК могут обращаться за помощью к компартиям только через представителя Коминтерна.
4. Представитель Коминтерна обязан оказывать ВЧК и Разведупру и его представителям всяческое содействие».
Подписан этот документ от Коминтерна Зиновьевым и Пятницким, от ВЧК Уншлихтом, от Разведупра Арвидом Зейботом.[90]
Для практической работы ИККИ был создан аппарат, который на протяжении всей истории Коминтерна подвергался реорганизациям — в зависимости от изменения политических задач или же перипетий внутрипартийной борьбы в рядах ВКП(б). В состав аппарата ИККИ входили отделы, ведавшие определенными отраслями работы.
Высшим органом Коминтерна являлись всемирные конгрессы. Между конгрессами руководство осуществлялось Исполнительным комитетом Коминтерна (ИККИ). Для решения наиболее важных вопросов, связанных с деятельностью Коминтерна и компартий, проводились пленумы ИККИ. Внутри ИККИ, в свою очередь, с самого начала действовали свои коллективные руководящие органы.
Малое бюро ИККИ было создано по рекомендации ЦК ВКП(б) в июле 1919 г. 14 сентября 1921 г. оно было переименовано в Президиум ИККИ, который избирался Исполкомом Коминтерна и отчитывался о своей деятельности на его заседаниях. В качестве руководящего органа ИККИ Президиум просуществовал вплоть до роспуска Коминтерна в 1943 г.
