Джесс приняла его решение более хладнокровно, чем он ожидал. Вскоре после спора с Джейком он отправился к ней в контору, где застал ее за разбором документов. Как только Ози вышла, он сказал:

– Думаю, тебе в голову пришла хорошая мысль. Давай поженимся.

Он не ожидал, что она бросится ему на шею и покроет его лицо страстными поцелуями или что упадет ему в ноги и будет клясться в вечной преданности. Но он все же ожидал большего проявления энтузиазма, чем простое рукопожатие.

– Прежде чем мы ударим по рукам, я хочу поставить одно условие, – сказал он. Ему показалось, что у нее перехватило дыхание, хотя лицо ее оставалось спокойным. – Я выплачу тебе до последнего цента всю сумму, которую ты вложишь в «Маклеон и сыновья».

– В этом нет необходимости.

– Для меня есть. И для этого заключается наш брак. Если ты не согласна, сделка не состоится. Мне на это может понадобиться много лет, но ты получишь свои деньги обратно.

– Это будут наши деньги, Рейф. Но если ты так на это смотришь, пусть так и будет.

Они скрепили соглашение совсем не романтичным деловым рукопожатием. С этого момента все покатилось как снежный ком. Они уведомили свои семьи и наметили день бракосочетания.

Рейф поспешил освободить квартиру, в которой они жили с Кейт. Ему не понадобилось много времени, чтобы упаковать вещи и перевезти их к Джесс. Переезд отрезал ему путь к отступлению – возможно, именно поэтому он и спешил переехать. Теперь мосты были сожжены.

Во время переезда возник один неловкий момент.

– Это моя спальня, – сказала Джесс, открывая дверь в большую уютную комнату. Спальня не поражала современным стилем, как остальное убранство дома. Она была женственной – приятное сочетание уюта и простора.

Его взгляд упал на кровать, и он тотчас почувствовал себя не в своей тарелке.

– А где моя?

– Там.

Она указала на закрытую дверь на противоположном конце галереи. Именно туда Рейф перевез свои пожитки. Джесс не предложила разделить с ней комнату, и он почувствовал облегчение: ему не пришлось отказывать ей.

С тех пор как Джейк упомянул о необходимости спать с ней, Рейф много размышлял об этом. Она не заговаривала на эту тему в открытую, но явно рассчитывала и на сексуальные отношения. Сперва он не мог себе представить, как ляжет в постель с Зубрилкой Стивенс, но когда привык к этой мысли, то рассудил, что это должно быть совсем неплохо. Он мужчина со здоровыми сексуальными потребностями. Рассматривая ситуацию с прагматической точки зрения, он решил, что сможет время от времени спать с ней без особых трудностей.

Общая спальня, однако, это слишком большая интимность. Несмотря на то что он собирался дать клятву и перед лицом назвать своей женой Джесс, в его сердце женой навсегда останется Кейт. Он может периодически делить ложе с Джесс, но спать будет в другой комнате.

Благодаря удачной перемене погоды родители его будущей жены приехали накануне вечером и пригласили его, Джесс и всю его семью на обед в загородный клуб. Они испытывали такое явное облегчение оттого, что их единственная дочь не останется старой девой, что Рейфу стало неловко за Джесс. Их лица были единственными счастливыми лицами за столом.

Надо отдать должное Энн: она сделала все возможное, чтобы и в напряженной атмосфере создать праздничное настроение. Бен Торп тоже присутствовал и оказывал моральную поддержку. Лиза также поддерживала беседу, когда она угасала, но ее нервозность проявлялась в колоссальном аппетите, что и стало предметом шуток. Джейк вел себя сдержанно, но его сердитый взгляд выдавал его мысли. Было очевидно, что, по его мнению, брат совершает ужасную ошибку.

Глядя на женщину, стоявшую сейчас рядом, Рейф спрашивал себя: так ли это? Смотреть на Джесс было очень приятно: она выглядела настоящей красавицей. На ней был белый шерстяной костюм, казавшийся мягким и похожим на подвенечное платье, несмотря на строгость покроя. На голове красовалась маленькая шляпка с вуалью, под которой искрились и улыбались ее карие глаза.

– Нервничаешь? – спросила она.

– Мне неловко, – ответил он. – Не хватило времени купить новый пиджак. Этот меня обтягивает.

Она протянула руку и провела по его широким плечам.

– Это плата за то, что у тебя такие широкие плечи.

Рейф непроизвольно дернулся, но не был уверен, что причиной тому неожиданное прикосновение Джесс, так похожее на прикосновение жены, ибо служащий выбрал как раз этот момент, чтобы объявить, что судья ждет их.

Они стояли в тихом, отделанном деревянными панелями зале, и струны памяти потянули Рейфа назад, в прошлое, к чудесной, освещенной свечами свадьбе в церкви – его и Кейт. Когда Кейт скользила по проходу в своем белом платье, она выглядела такой красивой, что дух захватывало. Они поклялись в любви и верности до самой смерти…

– Берешь ли ты, Рейф Маклеон, Джессику Стивенс в законные супруги?

– Вопрос вырвал Рейфа из сладких грез и вернул в действительность. Он уставился на судью, который недоуменно смотрел на него. Потом поглядел на обращенное к нему лицо Джесс.

– Да.

Судья задал тот же вопрос Джесс. Она отвечала тихим торжественным голосом. Они обменялись простыми золотыми кольцами, которые вместе купили накануне. Судья провозгласил их мужем и женой, затем сказал Рейфу:

– Можете поцеловать новобрачную.

И сердце Рейфа пропустило один удар.

После смерти Кейт он спал с многими женщин, но не целовал ни одну из них. Поцелуй казался слишком личным, слишком интимным даже в сравнении со слиянием тел.

Он повернулся к Джесс и взял ее руками за плечи. Слегка наклонил голову, замер. Небольшое собрание людей, казалось, одновременно затаило дыхание.

Он не мог смотреть Джесс в глаза, потому что не хотел увидеть в них тревогу или осуждение. Он сосредоточился на ее губах, они были очень красивы. Цвета персиков в саду, когда они уже созрели для того, чтобы срывать их. Мягкие на вид и слегка дрожавшие.

Он наклонил голову и коснулся их своими губами. Они были достаточно податливыми, чтобы пробудить его любопытство, и достаточно соблазнительными, чтобы пробудить осторожность. Он поддался первому чувству и прижался к ним чуть крепче. Затем быстро отстранился.

Она улыбнулась.

Он тоже. Но улыбка застыла у него на губах.

К счастью, его поспешно обняла мать Джесс. Мистер Стивенс с энтузиазмом жал ему руку, приветствуя нового члена их небольшой семьи. Говоря что-то соответствующее случаю, он рефлекторно провел языком по губам и был потрясен, ощутив вкус Джесс.

– Когда твои возвращаются в Даллас?

– Утром.

Рейф помог Джесс снять пальто и повесил его на вешалку у входной двери… У их входной двери.

– Почему так быстро?

– Им кажется, что их пребывание в городе помешает нашему медовому месяцу.

– Вот как? – Он снял пиджак, довольный, что наконец избавился от него, подвигал плечами и распустил узел галстука. – Открыть шампанское?

– Почему бы и нет? – Голос ее был веселым, но в нем слышалось напряжение. Она пошла за бокалами. – Очень предусмотрительно со стороны Лизы и Джейка дать нам с собой шампанское. Особенно в свете предубеждения последнего против нашего брака.

– Почему ты так решила? – Он открыл бутылку и налил в бокалы.

– Ты шутишь? Только слепой не заметил бы его неодобрения. Он хмурится всякий раз, когда смотрит на меня.

– Он не на тебя хмурится, а на меня. Его опасения не относятся к тебе. Он боится, что я сделаю нас обоих несчастными.

– А ты?

Их глаза встретились. Он понимал, что в ее вопросе не было ни кокетства, ни легкомыслия.

– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы этого не случилось, Джесс.

– Мне этого достаточно. – Глядя друг другу в глаза, они пили холодное шампанское. – Хочешь есть?

– Немного. – Провожая взглядом Джесс, которая пошла на кухню, Рейф отметил, что узкая юбка костюма ладно облегает ее и у нее красивые ноги. Он еще больше распустил галстук и подивился, почему в комнате так жарко. Чтобы отвлечься от растущего беспокойства, он сказал: – А потом, как Джейк осмеливается критиковать меня, когда дело касается выбора жены? Лиза была замужем, когда они познакомились.