Он бросился к своей машине, заскочил в нее и направился к госпиталю, едва осознавая, что все время повторяет:
– О Боже, пожалуйста, не допусти этого снова! – Вряд ли отдавая себе отчет в том, что первый раз в жизни просит Бога помочь.
Это его вина. Сам натворил, своими преследованиями, угрозами, оскорблениями. «Ты разрушаешь все, до чего дотрагиваешься», – сказала Тесса и была права. Но только не в этот раз, Боже, пожалуйста! Он же врач! И кровь его ребенка на его руках; разбитое сердце и разрушенный покой единственной женщины, которую он когда-либо любил на его совести!
Так как Тесса была дочерью Барта Уизерспуна, ей предоставили отдельную палату. Принесли чай, дали на подпись какие-то бумаги и заверили, что волноваться не стоит. Врачи пообещали сделать все возможное и невозможное, чтобы помочь, но ей следовало набраться терпения. Они извинились, что в данный момент никто не сможет составить ей компанию. Субботние дни – самое жаркое время в отделении «Скорой помощи», а сегодня из-за гололеда на дороге больше аварий, чем обычно.
Врачи, медсестры, их белые халаты слились в единый поток, сквозь который она четко видела одно лицо. Ее не оставляло сознание непоправимой ошибки, – не стоило говорить отцу, что Тайлер вернулся, и она идет с ним обедать. Бедняга и так слишком ослаб. Даже спуститься в гостиную было для Барта тяжелым испытанием. Он умирал, Тесса знала это, но упрямо хотел дожить до рождения внука или внучки.
В коридоре скрипели резиновые подошвы больничной обуви, громыхало провозимое мимо оборудование, со стуком открывались и закрывались двери лифта.
Неожиданно все вокруг засуетились. Из-за стен больницы донесся сигнал тревоги – подкатила очередная машина с пациентом. Послышались голоса: тихие успокаивающие, принадлежавшие медсестрам, и требовательный мужской… Ей показалось, что кто-то произнес «мистер Уизерспун»…
Воздух вокруг наэлектризовался. Тесса хотела встать, броситься в операционную, где пытались, она поняла это, привести в чувство ее отца. Но тело словно стало каменным, оно не слушалось свою хозяйку, и при этом мозг ее лихорадочно работал.
А потом распахнулась дверь, и на пороге возник Тайлер. Измученный, он подбежал к ней, крепко обхватил и срывающимся голосом почти прокричал ее имя.
О, плохие новости, даже он так расстроен!
От этой мысли у нее все поплыло перед глазами. Тесса вцепилась в Тайлера, чтобы не упасть, но ее обволакивал туман, она задыхалась в нем, пока, в конце концов, вязкая серая мгла не поглотила все вокруг.
– Открой глаза, Тесс! – Голос Тайлера, глубокий, нежный, успокаивающий, проникал сквозь темноту, звал за собой к свету.
Она послушалась и увидела его, склонившегося над ней.
– Вот умница… – Он гладил ее по голове и улыбался. – Ты предупреждай, если еще раз захочешь упасть в обморок. Такие пике привлекают внимание противоположного пола, но как бы мужчина сам потом не лишился чувств.
– Как можно лишиться того, чего нет? – язык еще заплетался. – Ты сделан из железа.
– Уже нет, хорошая моя. Ты его расплавила.
Страх опять сковал все ее члены, когда улыбка сошла с его лица. По привычке, появившейся у Тессы пару месяцев назад, она обхватила живот руками и почувствовала прилив сил, ощутив его выпуклость.
– Все на месте, – успокоил ее Тайлер.
– Отец, – прошептала она, пытаясь сесть. – Я слышала сигналы тревоги. Скажи, это его привезли?
– Они касались не Барта, любимая, – заверил Тайлер. – Старый вояка держится молодцом.
Тесса увидела его напряженный взгляд.
– Ты мне что-то недоговариваешь. Дай я встану, хочу его увидеть сама.
– Нет. – Тайлер заставил ее снова лечь в кровать. – Тебя все равно сейчас не пустят к нему. И к тому же что ты можешь сделать из того, что еще не сделано? Так что успокойся, подумай лучше о себе и ребенке.
– Он ведь не серьезно болен. Да? – с сарказмом спросила Тесса. – Я зря волнуюсь по пустякам?
– Нет, любимая, просто опасность в данный момент уже миновала. – Тайлер взял ее руки в свои и поцеловал их, а затем с чувством, которому он редко позволял выходить наружу, пробормотал:
– Мне так стыдно. Я столько всего натворил. Если бы я понимал… – Он потряс головой, на его лице отразилось отчаяние и отвращение к себе. – Почему же ты не сказала, что опять переехала к отцу, чтобы ухаживать за ним?
– А ты бы поверил?
– Конечно!
– Так же, как в Дейтон-Бич, когда я пыталась объяснить, что он плох.
Тайлер какое-то время изучал ее лицо, затем опустил глаза.
– Да, я заслужил твое осуждение. Но теперь хочу помочь. Не буду скрывать, состояние Барта не самое прекрасное. Если он продержится следующие несколько дней, то поправится, что, впрочем, произойдет не скоро. Положись на меня, милая, ты слишком долго несла это бремя одна.
– Кто-то должен ухаживать за ним.
– Мы будем заботиться о нем сами. Я найму сиделку, прослежу за процессом лечения, проконсультируюсь с его врачом.
–. Зачем тебе это, Тайлер? Ты чувствуешь себя виноватым?
– Да, черт возьми! Я испытал такой страх, что постарел лет на десять. Решил, что у тебя опять выкидыш, и все из-за меня.
– Как это?
– Видел же, видел, идиот, как плохо ты выглядела утром, но это не остановило меня, я надавил на тебя. Какой я, к черту, врач? Ведь понимал, что тебе не пойдут на пользу мои нравоучения, и все же продолжал изводить…
Тайлер спрятал голову в ее ладонях.
– Когда Эндрю сказал… Я так испугался, Тесс. За тебя и за ребенка.
– Никогда бы не подумала, что тебя может что-то напугать.
Он горько усмехнулся.
– Ты не видела меня час назад. Я чуть не посбивал все машины, когда мчался сюда, и с ужасом представляю, какая у меня теперь будет репутация среди персонала «Скорой помощи».
– Я рада, что ты здесь со мной! – Тесса дотронулась тыльной стороной ладони до его щеки. – Мне так легче выносить неизвестность.
– Но теперь мне от тебя никуда не деться, – сказал он. – Тесс, выходи за меня замуж. Я хочу, чтоб мы поженились как можно скорее. У нас все получится, обещаю. С сегодняшнего дня все изменилось. Ты увидишь сама.
Как долго ей пришлось ждать эти слова! Но не в такой ситуации она мечтала их услышать. Непонятно было, что сейчас им двигало больше: страх и раскаяние или любовь?
– Нет, – отрезала Тесса. – Я единственный близкий человек, оставшийся у ненавистного тебе Барта Уизерспуна. Он всегда любил меня, пусть по-своему, неотлучно был рядом и старался помочь, пусть и заблуждаясь в чем-то. Теперь моя очередь доказать ему свою преданность.
– Но я тоже тебя люблю! – воскликнул Тайлер.
– И наверняка жалеешь об этом.
– Без любви жить гораздо проще, не спорю. Но я ничего не могу с собой поделать. Ты стала частью меня, и теперь, когда у нас будет ребенок, я посмотрел правде в глаза.
Его слова прозвучали так, как будто ему пришлось посмотреть в глаза неизбежной и нежелательной реальности, что было невыносимо. Выходит, все, чего они добились, это жалкой пародии на счастье, тогда как оно само неизменно ускользало от них.
– Я понимаю, здесь не самое подходящее место строить планы на будущее, – продолжал Тайлер, видя застывшее на ее лице сомнение. – Но я действительно считаю, что будет только лучше, если мы поженимся.
– Этого мало. Даже в браке по расчету должен присутствовать элемент романтики, чтобы совместная жизнь не стала совсем отвратительной.
– Думаю, у нас будет не только элемент. Наша любовь сможет озарить все небо.
– Вероятно, но если ты действительно меня так любишь, как утверждаешь, то не должен давить, особенно сейчас. Пока не время принимать такие решения.
Тесса поднялась с кровати и направилась к двери.
– Мне не нужен муж, соединивший свою судьбу с моей только из сострадания. А из прошлого горького опыта я знаю, что меньше всего тебе подходит жена, докучающая своими проблемами.
– Люди меняются, Тесс, – в отчаянии воскликнул Тайлер. – Я действительно изменился, и докажу это.
