Возможно, лучшим из известных авторов публикаций о российской опасности после Чарльза Марвина был не англичанин, а венгерский англофил-востоковед по имени Арминиус Вамбери, который отстаивал интересы Британии. За двадцать лет до описываемого времени, чтобы доказать мысль о том, что венгры произошли из Центральной Азии, он переоделся под нищего дервиша и предпринял долгую и смелую поездку по этому региону. Блестящий лингвист, уже говоривший по-арабски и по-турецки, он быстро осваивал местные языки, что позволило ему, оставаясь неразоблаченным, посетить Хиву, Самарканд и Бухару. В то время все они еще оставались независимыми, но, вернувшись в Будапешт, Вамбери уверял, что очень скоро они будут захвачены Россией. Увидев, что соотечественников мало интересуют проблемы Центральной Азии, Вамбери обратил свои взоры на Британию, надеясь, что там учтут его предупреждения, особенно насчет Индии. Когда в 1864 году он прибыл в Лондон, то обнаружил, что вести о его замечательных подвигах в Средней Азии шли впереди, и он немедленно стал знаменитостью. Отпрыск бедной еврейской семьи был поражен тем, как все его принимали, включая принца Уэльского, Пальмерстона и Дизраэли. Хотя каждый хотел услышать о его приключениях в роли дервиша, в главном Вамбери потерпел неудачу. Тогда, с уходом сэра Генри Роулинсона, наступательная политика была не в почете, и Вамбери не смог убедить никого, кроме «ястребов», принять его предупреждения всерьез.
Вернувшись в Будапешт, где он стал в университете профессором турецкого, арабского и персидского языков, Вамбери принялся бомбардировать «Таймс» и прочие британские газеты письмами, в которых убеждал правительство занять более жесткую позицию по отношению к русским. И тут одно за другим пали среднеазиатские ханства, как никогда раньше приближая русских к конечной цели их экспансии — к Индии. Когда после падения Мерва не появилось никаких признаков того, что российское наступление остановилось, Вамбери ощутил, что его час пробил. Весной 1885 года он направился в Лондон с намерением изложить свои взгляды относительно амбиций Санкт-Петербурга по отношению к Индии. Он вновь стал популярен, но на сей раз его предупреждения звучали на многолюдных митингах, которые прошли по всей стране. Он получил так много приглашений, что вынужден был от большинства из них отказаться. Некий поклонник отдал в его распоряжение на время пребывания в Лондоне роскошную квартиру с поваром, слугами и винным погребом. Не единожды во время поездок доброжелатели, подписывавшиеся просто «поклонник» или «благодарный англичанин», запихивали в его вагон корзины дорогих деликатесов. После трех изнурительных, но триумфальных недель, за которые он повидал многих выдающихся людей того времени, Вамбери вернулся в Будапешт, чтобы работать над книгой под названием «Будущая борьба за Индию». Написанная за двадцать дней, книга содержала мало из того, что не было сказано им прежде. Но на сей раз и настроение, и момент были подходящими. Книга с привлекательной ярко-желтой обложкой быстро присоединилась к списку бестселлеров года вместе с самой последней работой Чарльза Марвина.
Большинство книг, наспех написанных после падения Мерва, ограничивались простой полемикой. Направленные на то, чтобы привлечь внимание публики к растущей русской угрозе, они основывались на аргументах и стратегическом мышлении, выработанных еще Киннейром, де Ласи Эвансом, Макнейлом и другими. По общему признанию, начиная с той поры русские все время продвигались к границе Индии. Однако никто из нового поколения аналитиков не имел ни малейшего личного опыта или знания военных аспектов ситуации. Даже Вамбери, некогда побывавший в этих местах, ничего не знал о современной стратегии или тактике. Полковник Мейлисон действительно служил в индийской армии, но после многих лет нестроевой службы долго пребывал в отставке и закончил свою карьеру опекуном молодого магараджи Майсура.
Лишь один аналитик действительно знал, о чем говорил, но экземпляров его книги — истинной энциклопедии Большой Игры — нельзя было достать ни за какие деньги. Ее автор, генерал-майор сэр Чарльз Макгрегор, обладал уникальными познаниями для того, чтобы исследовать российскую угрозу Индии во всех ее аспектах. Как генерал-квартирмейстер индийской армии, он был также главой ее недавно организованного разведывательного департамента. Мало того, что он был ветераном многочисленных кампаний на границе, он еще и много путешествовал по Афганистану и Северо-Восточной Персии, даже посещая Саракс. Ясно, что по работе он имел доступ к самым последним относящимся к Индии разведывательным данным, как военным, так и политическим. Если говорить о серьезном исследовании российской опасности, то сделал это именно Макгрегор, а не Марвин или Вамбери.
До назначения Макгрегора сбор военных сведений велся от случая к случаю и мало походил на хорошо организованную и эффективную российскую систему. Новый разведывательный отдел, основанный в Симле, был намного ближе к сфере российской деятельности, чем Калькутта, состоял сначала всего из пяти офицеров (два из которых были заняты только частично) и нескольких доверенных туземных клерков и картографов. Основной работой был сбор и оценка информации о дислокации и численности российских войск в Центральной Азии и их потенциальной угрозе Индии в случае войны. Они же занимались переводом на английский соответствующих русских книг, статей и других материалов. Политические сведения по-прежнему собирали офицеры-пограничники, которые отправляли их в тыл, в политический департамент — настоящее Министерство иностранных дел индийского правительства, где они числились на службе. За сбор топографических данных, которые имели военное значение, отвечала Служба Индии, расположенная в Дехра Дан. Эта организация, которая недавно наняла туземных агентов — пандитов для сбора географической информации в чувствительных районах, имела задачу картографировать весь субконтинент, как в пределах, так и вне границ Индии, и хранить эти новейшие карты. Военные, политические и топографические сведения пополнялись также инициативными молодыми офицерами и другими путешественниками, в основном неофициальными. Но вопреки картине, нарисованной Редьярдом Киплингом в «Киме», в то время в Индии не существовало никакого организованного сбора сведений или координации подобных действий. В отношениях между тремя существующими службами процветали конкуренция и ревность.
Роль Макгрегора как руководителя военной разведки была лишь одной из его обязанностей генерал-квартирмейстера, но он, будучи, подобно большинству прочих генералов, горячим сторонником «наступательной школы», исполнял ее с особенным рвением. Уехав в Лондон летом 1882 года, он посвятил немало времени исследованиям в недрах отдела разведки военного министерства, прочесывая тамошние досье в поисках полезных для его собственного отдела данных. Однако, вернувшись в Индию, он вскоре столкнулся с обструкцией и недовольством как политического департамента, большинство работников которого в то время разделяли политику «искусного бездействия», так и некоторых членов Совета Индии. Макгрегор был убежден, что от русских следует ожидать неприятностей, и решил встряхнуть своих политических и гражданских коллег, разрушить их самодовольное спокойствие, продемонстрировав им, как легко начать нападение на Индию. Летом 1883 года он приступил к сбору материалов для конфиденциального руководства, которое должно было называться «Оборона Индии».
Чтобы собрать материалы, ему понадобился почти год. В дополнение к его собственным разведданным о российских возможностях и дислокации их сил он смог привлечь соображения большинства высокопоставленных чиновников и лучших стратегических умов индийской армии. Многие из консультантов были его личными друзьями, включая генерала Робертса, под командой которого во время второй афганской войны он командовал колонной. У них он искал обоснованный ответ на вопрос, сколько времени понадобится двадцатитысячной русской армии, чтобы в случае наступления достичь Герата, и сколько для этого потребуется равной по численности британской армии. Аналогичной оценке подверглись и другие ключевые точки на границах Индии, с которых могло начаться вторжение. Наконец в июне 1884 года его сообщения и рекомендации объемом более 100 000 слов, с обширными приложениями, таблицами и большой картой Средней Азии, были готовы к печати.
