Литмир - Электронная Библиотека

И спала белая пелена. Если король говорит о самом сокровенном, значит, барона Раппа простили, более того, барону доверяют.

- В каком чине вы оставили русскую армию?

- Низший офицерский чин, Ваше Величество. Прапорщик.

Король скривил губы:

- Есть ли награды?

- Всего лишь одна. Георгиевский крест.

Король шлепнул ладонью по столу. Глаза его вспыхнули. И уже барон без труда прочел в них: "Какой же ты осел, братец! Что ж ты раньше мне не сказал?"

- Вот чего мне не хватало в вашем досье! В Швеции всего пять офицеров имеют Георгиевский крест. В русской армии Георгиевский крест так просто не давали.

...Позже, значительно позже, барон осознал второй смысл фразы, спасительной для его самолюбия.

Король встал, прошелся по кабинету, опять опустился в кресло.

Глаза в глаза.

"Сейчас он скажет: "Я ни одну женщину не принуждал". И это будет сущая правда", - подумал барон.

Глаза в глаза.

Король помолчал, покачал головой:

- Барон Рапп, жизнь неисправимая злодейка. Мы ждем от нее справедливости, а справедливости не бывает. Вы получаете высокое назначение. В ваших руках окажутся судьбы многих людей. Вы будете стремиться все делать по справедливости. Постарайтесь хотя бы причинять как можно меньше зла.

Глаза в глаза.

- В Тронхейм обязательно возьмите с собой баронессу и сына. Все наладится, все забудется. Поверьте мне - все забывается. Ou presque.

И на прощание, как удар кинжалом:

- Кого надо точно забыть, так это фрекен Элеонору. Если баронесса узнает...

"Ого, - подумал барон, пятясь к дверям и почтительно кланяясь. - Какая у короля информация! Небось Хаммерфильд строчил донос..."

* * *

Граф Хаммерфильд не строчил доносы. Он информировал. Он умел анализировать ситуацию, за что король его весьма ценил. И никогда бы молодой Рапп не перескочил через седую голову Хаммерфильда, если бы граф, несколько увлекшись, не начал поставлять сведения русскому императору Александру Первому. В беседах с русским послом король почувствовал, что тот как-то слишком осведомлен. Поручил проверить возможные источники. Король предполагал: русский двор информирует не любитель-самоучка, а человек, поднаторевший в этом деле. Ниточка размоталась и привела в Тронхейм. Служба перехватила образец эпистолярного стиля Хаммерфильда. И вот, когда барон покинул кабинет, король достал из ящика стола искусно вскрытый конверт и перечитал избранные места.

"Разговоры о том, что шведская аристократия противится вступлению Швеции и Норвегии в Священный союз под эгидой Вашего Императорского Величества дипломатическая болтовня. Даже в правительстве существует мнение, что Россия надежный гарант безопасности страны. В действительности лишь король и его ближайшее окружение резко выступают против этой идеи. Карл Четырнадцатый видит для Швеции и Норвегии особый путь, путь нейтралитета... король не верит в прочность монархии Бурбонов... Суть внешнеполитической доктрины Карла Четырнадцатого такова: "У России и Англии разные интересы. Франция возродится (свергнув Бурбонов!), и опять начнется военный передел Европы. Если мы примем участие в этой сваре, европейские гиганты будут воевать друг с другом до последнего шведского солдата. Нам нельзя ни с кем ссориться, нам надо держаться от всех в сторонке". ...Пацифистские статьи в шведских газетах инспирированы и поощряются королевским двором. Фраза, так возмутившая Ваше Императорское Величество: "Если бы шведская армия сражалась под Бородино, у нас бы не осталось ни одного батальона", - не журналистская шалость, а скрытая цитата из недавней речи Карла Четырнадцатого в сейме. Вы правы, любой человек, произнесший такие слова, был бы воспринят шведским офицерством как трус. Но их произнес прославленный наполеоновский маршал и они произвели соответствующее впечатление. Карл Четырнадцатый очень популярен. Его литографические портреты висят в каждом шведском доме. В народе его называют "добрым королем" или "республиканцем на троне". Отмена королевских балов, королевской охоты, пышных дворцовых празднеств, которые так раздражали при Густаве Шестом и опустошали казну, - импонирует простому люду При Карле Четырнадцатом удалось сбалансировать государственный бюджет. Шведы говорят: "Наконец мы живем по средствам." В этих условиях русской партии в Швеции не имеет смысла проявлять активность (Норвегия вообще не в счет), слишком высок авторитет короля... О "шведском столе" я вам докладывал - альковные забавы, известные лишь узкому кругу. Для нас, право, было бы лучше, если бы Карл Четырнадцатый уделял побольше внимания дамам, однако он, подражая Бонапарту, вникает во все детали государственного правления... Почему королева Дезидерия вот уже двенадцатый год живет в Париже - загадка... Наследный принц Оскар целиком находится под влиянием отца. Сможет ли переезд королевы Дезидерии в Стокгольм изменить положение и в какую сторону? Нижайший совет Вашему Императорскому Величеству: запросите русскую агентуру во Франции..."

"Не деньги, честолюбие - главный мотив предательства, - подумал король. Канцелярская крыса наслаждается тем, что дает советы Императору Александру". Король по личному опыту знал: русский царь не терпит советчиков. Вернее, выслушивает их и поступает наоборот. Что делать с письмом? "Франция возродится, свергнув Бурбонов!" (подчеркнуто) - зловредный донос. Но положительной информации там больше. О популярности короля пусть доносят его враги.

Вошел флигель-адъютант. Король протянул ему кинжал. Говорил по-французски:

- Спасибо, Жан-Люк. У тебя зоркий глаз.

На "ты". Высшее проявление доверия. У Жан-Люка глаза были не только зоркие (ведь он предупредил, перед тем как впустить барона в кабинет: "Нервничает и что-то прячет под мундиром"), но и все понимающие.

Немой вопрос.

- Барон Рапп не опасен, - отмахнулся король. - Будет служить верой и правдой. Ожидаю, что будет исправно сообщать мне про графа Хаммерфильда, а это важно.

Немой вопрос.

- Граф, как мы с тобой и полагали, русский шпион. Убрать? На русское золото царь найдет другого. Хаммерфильд теперь под нашим контролем. Быть в курсе шпионской информации - великое преимущество. Да, возьми письмо и отдай Друо. Он знает, как его запечатать и вернуть в секретный багаж русского фельдъегеря. Фельдъегерь еще болен? Что за манера у лесных разбойников глушить человека по голове! И это в нашей тихой Швеции... Пора навести порядок на дорогах, я подпишу указ.

Часы на дворцовой площади пробили полночь. Король вздохнул:

- Ты же не уйдешь спать, пока я работаю... Ладно, на сегодня все. Отдыхай. И прикажи принести мне в спальню кубок вина.

В спальне, медленно раздеваясь, отхлебывая из кубка и расслабляясь, король подводил итог прошедшему дню. С графом Платтеном они подробно обсудили проект медицинских и социальных реформ, включая такие детали, как открытие родильных домов, детских приютов, помощь бедным вдовам и инвалидам войны. Государственный секретарь обещал, что министерства подготовят проект к весне, и тогда вынесем его на утверждение в Государственный совет. Надо обязать законом, чтоб в отдаленные сельские дистрикты посылали компетентных врачей. "Ваше Величество, вы слишком большое внимание уделяете мелочам", - заметил граф Платтен. "Нет мелочей, когда речь идет о здоровье нации", - ответил король. Граф Платтен, естественно, донесет эту реплику до парламента, и там она произведет благоприятный эффект... Только ли до парламента? "Для нас было бы лучше, если бы Карл Четырнадцатый уделял побольше внимание дамам", - вспомнилась строчка из письма Хаммерфильда. Тот же словесный оборот... Хаммерфильд вот уж год не был в Стокгольме, а в его письме много тонких наблюдений. "Подражает Бонапарту..." Действительно, люблю, чтоб в кабинете горели сотни свечей, принимаю визитеров в мундире без погон, откидываюсь на спинку кресла... Информация к Хаммерфильду поступает из дворца. Кто? Логично заподозрить графа Платтена, однако Государственный секретарь - самый преданный мне человек в правительстве. Проверено. Значит, на него искусно наводят тень. Письмо Хаммерфильда слишком уважительно ко мне. Значит, берут в расчет, что письмо может быть перехвачено. Умно. Слишком умно для чиновника в Норвегии. Почерк другой школы, той, которую еще Жозеф Фуше впервые назвал Системой. А ты думал, что, посадив тебя на шведский трон, Император и Фуше не внедрят здесь своих шпионов? Тогда все сходится. Хаммерфильд не предатель, просто после отречения Наполеона он продолжает служить Системе. А ты строишь свою Систему, свою тайную полицию, во главе которой Жан-Люк и Друо. Достойный ученик Фуше... Кто у кого учится? Кто поручил революционным комитетам во всей Франции выявлять врагов и сообщать их имена в Бюро общего надзора полиции? Революция использовала рвение фанатиков. Фуше систематизировал революционный эксперимент и из дилетантов сделал профессионалов. У Фуше люди опытнее, и они связаны с английской и русской агентурой. Кроме того, не забывай...

49
{"b":"121829","o":1}