Но это было. Я ощущала его объятия, помнила столько страстных и нежных мгновений.

Я знала, о чем думает Ильза. «Верю ли я действительно в то, что граф неожиданно принимает решение жениться на незнакомой девушке и так поспешно, на следующий же день, их венчает священник?»

– О да, разумные доводы были на их стороне. А у меня не было ничего, кроме сновидений. Я не могла показать ни кольца, ни документа о бракосочетании. Если они существуют, где они сейчас?

Вдруг меня осенило. Есть охотничий домик. Я должна отправиться туда и найти Хилдегарду и Ганса.

Волнение охватило меня. Если я отправлюсь в охотничий Домик, Хилдегарда поддержит мой рассказ о бракосочетании. Но в этом случае это означает, что кузина Ильза лжет, лгут Эрнст и доктор. Зачем им это надо? Какими мотивами они руководствуются?

Если я поверю в это, мне следует немедленно убраться отсюда, так как они – мои враги. Они пытаются доказать... они пытаются доказать?

Иногда мне казалось, что я схожу с ума.

Пытались ли они доказать, что я ненормальна? Зачем? По их словам, они хотели спасти меня от душевного краха к которому я была близка, когда я пришла домой, став жертвой дикого нападения в лесу.

Максимилиан – дикарь? Он был полон страсти и иногда ярости, но он любил меня и был со мной. Он страстно желал меня, но никогда не решился бы на насилие, он хотел моего добровольного согласия.

Голова моя шла кругом. Мне следует успокоиться. Я должна смотреть фактам в глаза. Я должна знать правду. Где мое кольцо, где запись о моем бракосочетании? Я вижу их совершенно ясно – простое золотое колечко, буквы на бумаге. Но их не смогли найти.

Я должна знать правду. Я потеряла шесть дней своей жизни, и я должна знать, что произошло со мной в Ночь Седьмой луны. Встретила ли я человека, которого я полюбила, вышла ли я за него замуж, прожила ли я три восхитительных дня в его охотничьем домике, как его жена? Или на меня напало чудовище, на время лишившее разума?

Я должна знать правду.

Я поеду в охотничий домик, встречусь с Хилдегардой и Гансом, и, если они скажут мне, что я никогда не была там, кроме той ночи, когда он нашел меня в тумане, мне придется поверить им. А потом я встречусь с ним, и тогда мне станет ясно, действительно ли он мой муж.

Без промедления я должна вернуться в охотничий домик.

Ильза проконсультировалась с доктором Карлсбергом, и они согласились, что мне следует поехать в охотничий домик.

– Как же мы найдем его? – спросила Ильза.

– Это неподалеку от Лейхенкина – примерно восьми милях, я думаю. И вы помните, Ильза, когда вь везли меня туда на мое бракосочетание.

Она посмотрела на меня задумчиво и печально.

– Хорошо, попробуем найти его.

Эрнст управлял лошадьми, Ильза и я сидели рядом, она держала крепко мою руку.

– Мы найдем охотничий домик, в котором ты оставалась в ту ночь, когда заблудилась в тумане. Тебе пойдет на пользу, когда ты увидишь служанку, с которой общалась в ту ночь.

Я думала о Хиддегарде. Если она скажет, что видела меня только однажды, я должна буду поверить ей. Мне было страшно, и мой страх свидетельствовал о том, что у меня появились сомнения. Когда перед тобой столько улик, ничего не остается, как поверить, что происшедшее всего лишь привиделось.

Возможно ли это? – спрашивала я себя. Можно ли так воздействовать на сознание? Я не переставала думать о докторе Карлсберге, представлять его спокойное, интеллигентное и доброе лицо. Зачем им обманывать меня? Но с другой стороны, что я знаю о Максимилиане? Он никогда толком не рассказывал мне о своей жизни. Я не представляла даже, где он живет. Чем больше я думала о случившемся, тем более – неправдоподобным оно казалось.

Я не помнила дорогу. В ту первую поездку во сне, если это было сновидением, я не обращала внимания на какие-либо ориентиры. Ведь это был день моего бракосочетания. Волнение не покидало меня во время той поездки, а на обратном пути после отъезда Максимилиана я думала только о нем и гадала, когда он вернется, и также не обращала внимания на дорогу.

Эрнст привез нас в Лейхенкин, небольшой городок, застроенный домиками с остроконечными крышами, столпившимися вокруг приходской церкви, совсем неподалеку от Даменштифта.

Я смотрела на монастырь с волнением, но вспоминала не свои школьные дни, а то утро, когда Хилдегарда привезла меня из охотничьего домика, и в каком отчаянии я пребывала, боясь, что никогда не увижу его снова. В этот приезд мое отчаяние было несоизмеримым с прежним, но настроение мое улучшилось. По прибытии в охотничий домик я увижу Хилдегарду, и она расскажет им, что я прожила в нем три дня и три ночи, будучи женой Максимилиана. И что станется тогда с Эрнстом и Илъзой? Уж они-то не могли страдать от галлюцинаций.

– Теперь, – сказал Эрнст, – нам нужно найти дорогу к охотничьему домику. Вы говорите, что он примерно в восьми милях от Даменштифта?

– Да, я уверена в этом.

– А в каком направлении?

Я показала на юг. Я была уверена, что именно так мы ехали с Хилдегардой к Даменштифту.

По прямой дороге, тянувшейся несколько миль, мы доехали до перекрестка, и здесь Эрнст стал сомневаться.

– Мы охотимся за химерами, – сказал он.

– Нет, – возразила Ильза, – мы обязаны найти охотничий домик, без этого Елена не успокоится.

Я была уверена, что нужно повернуть налево. Мне даже казалось, что я помню серый крестьянский домик дальше по дороге.

Моя память не подвела меня. Мы ехали по дороге, по которой сестра Мария везла нас в тот судьбоносный день. Поднявшись повыше, мы оказались в сосновом лесу, на том самом месте, где останавливались на пикник. Вот здесь под деревом дремала сестра Мария. А я забрела в сновидение, обернувшееся страшным сном.

– Тогда охотничий домик, в котором вы побывали той ночью, должен быть совсем рядом, – сказал Эрнст.

К сожалению, указать дорогу я не смогла. Мы сделали поворот и проехали немного. Здесь мы увидели мужчину, собиравшего хворост. Эрнст слез с повозки и спросил его, знает ли он неподалеку охотничий домик.

Человек остановился, положил на землю свою охапку хвороста и почесал затылок.

– Да, здесь был когда-то охотничий домик. Хороший домишко, какого-то графа или другого знатного дворянина.

Настроение мое улучшилось, сердце забилось чаще.

Боже, молилась я. Пусть все будет так, позволь мне найти Хилдегарду и забыть об этом кошмаре.

Да, он рассказал, как проехать. Надо ехать все время прямо, до конца просеки, затем подняться немного и резко взять влево, там он и будет.

– Они приезжают время от времени, господа с дамами. Здесь встречаются кабаны, иногда олени.

Эрнст поблагодарил его, и мы молча продолжали путь. Подъем занял много времени, и я теряла терпение. И когда мы поднялись на вершину холма, я закричала от радости. Перед нами была небольшая сосновая роща, запомнившаяся мне с первого раза. Домик был прямо за рощицей.

Эрнст въехал в рощу, дорога, как я помнила, перерезала ее насквозь. За ней стояли два каменных столба, а за ними серые стены домика, которые я так хорошо знала.

Я закричала от радости.

– Мы приехали!

Мне хотелось выпрыгнуть из повозки, но Ильза удержала меня.

– Осторожней, Елена, ты еще так слаба.

Эрнст привязал вожжи к столбу, и мы вышли из коляски.

Я побежала вперед. Кругом царило странное молчание. Куда-то исчезла конюшня. Она должна была быть слева от дома. Оттуда выходил Ганс, чтобы взять наших лошадей после прогулок. Я не могла понять, все казалось другим.

Все изменилось. Был домик, также стояли каменные столбы, были стены, но не было двери. Я могла заглянуть в пустоту.

Я смотрела на оболочку охотничьего домика, в котором, как я была уверена до этого мгновения, вышла замуж за Максимилиана.

Ильза стояла рядом со мной; она взяла меня за руку, глаза с состраданием глядели на меня.

– О, Елена, пойдем отсюда.

Но я не могла. Я вошла в проем, где когда-то была дверь, и встала среди закопченных стен. Здесь ничего не было: ни гостиной, где мы обедали, ни нашей спальни, ни комнатушки, где я провела ту первую ночь, ни синей комнаты, где хранились вещи другой женщины, ни зала с головами животных и оружием на стенах, ни Хиддегарды и Ганса. Все исчезло.