А потом, когда он лежал в изнеможении, весь мокрый, на скомканных простынях, легко поглаживая мягкую и лоснящуюся от капелек пота кожу девушки, измотанной не меньше его, он внезапно подумал, как Карлу встретит принцесса Мерлью.

Найл усмехнулся про себя.

Мерлью вечно критиковала служанок Посланника Богини и обвиняла его в том, что он больше думает об утехах с ними, чем о государственных делах, но что, интересно, она скажет, когда увидит Карлу? И, пожалуй, по жажде власти Карла не уступает принцессе.

Как-то они уживутся между собой? А, может, и ему ввести у них практику многоженства? Ведь в городе жуков это считается нормой – у проживающих там людей. Вон у Доггинза сколько жен – и ничего, поселились под одной крышей, а Варкинс, сын старшей жены Доггинза, считает детей отца от других женщин братьями и сестрами и относится к ним также, как к детям своей матери.

Подумав о возможных отношениях (или их отсутствии) между Карлой и принцессой Мерлью, Посланник Богини вспомнил, что лежащая рядом девушка не дорассказала ему о том, что произошло между двумя другими женщинами – женой и новой наложницей местного управителя.

Жена управителя сразу же возненавидела девушку с почти белой кожей. Почему-то она посчитала ее серьезной конкуренткой на внимание мужа, хотя чисто черных и даже таких, как Карла никогда не воспринимала серьезно, уверенная, что муж поразвлекается с ними какое-то время, а потом отправит или на кухню, или в услужение в другие места. Но Онне не повезло – хотя бы потому, что управитель стал брать ее к себе в постель каждую ночь, на какое-то время забыв о других наложницах. А потом его вызвали в главный паучий город и он покинул дворец на несколько дней. Этим воспользовалась жена – и сожгла девушке лицо раскаленным утюгом.

Найла передернуло. Как можно быть такой жестокой? И в чем виновата девушка? Его интересовало, понесла ли наказание жена управителя.

– Какое наказание? – удивилась Карла. Ей все сошло с рук. Ведь никто из нас не станет на нее доносить – себе дороже. Девушка всем повторяла, что это несчастный случай – она сама упала на раскаленный утюг, когда гладила себе платье. Управитель если и догадывался, то тоже молчал.

– И где она сейчас?

– Работает стражницей в подвале, – сообщила Карла. Чтобы никто не видел ее лица… Она не выходит на белый свет и так и живет затворницей… А в подвале под этим домом – тюрьма. Там также живет часть слуг, работающих в доме. Онна убирает их комнаты и усмиряет непокорных. Она очень изменилась… И не только чисто внешне.

Карла даже вздрогнула, вспоминая. Ее запирали внизу только один раз – и этого воспитательного процесса хватило на всю оставшуюся жизнь. Ее держали без пищи и воды пять дней и она от жажды лизала влажные стены. Это ее и спасло. Карла не представляла, как кухарки могут ночевать в этом подвале каждый день, и как Онна уже не выходит оттуда целых два года…

– А как ко всем этим порядкам относятся восьмилапые? – уточнил Найл.

– Белые присягнули им на верность. Найл кивнул: он уже слышал об этом.

– Они служат восьмилапым верой и правдой, так что пауки позволяют им делать с нами все, что им заблагорассудится: только бы поддерживали порядок. Методы восьмилапых не интересуют.

Посланник Богини задумался, а потом уточнил, известно ли Карле про случаи исчезновения людей.

– Откуда ты знаешь про них? – удивилась она.

Найл молчал, ожидая продолжения. Оказалось, что чернокожие пропадают довольно часто. Например, уезжают на повозке в главный город для выполнения каких-то работ и не возвращаются, причем никто из тех, с кем они вместе отправились утром, не может сказать, куда делись товарищи. Вроде бы только что работали рядом, потом отошли или их куда-то позвал белый надсмотрщик, или даже кто-то из восьмилапых – и они как в воду канули.

– Ты знаешь, что с ними происходит? – с беспокойством спросила Карла. Могу только высказать предположения, – уклончиво ответил Найл, думая о том, что люди здесь тоже не представляют, что их поедают пауки – как это не знали те, кто сейчас живет с Найлом в одном городе.

– А белые пропадают? – уточнил он.

– Те, с кем приходится сталкиваться мне – во время оргий в этом доме – все на месте.

«Интересная вырисовывается картина», – подумал Посланник Богини. Может, это и есть основное положение соглашения между белыми и восьмилапыми? Наверное, они и присягнули на верность паукам только для того, чтобы их не поедали. Они поняли, что происходит – или понял кто-то один, самый умный, и белые решили обеспечить восьмилапых пищей за счет представителей другой расы. Поэтому и стараются.

Найла также интересовало, какую борьбу вели северные люди с восьмилапыми.

Но борьбу вели лишь чернокожие: белых положение вещей полностью устраивает.

Они поднимали восстания дважды – и дважды не смогли победить ни восьмилапых, ни белых, выступавших единой силой.

Все лидеры восстаний были публично жестоко казнены, а большинство участников просто исчезли. Никто их больше никогда не видел.

Кенгу, брат Карлы, подумывает о новом восстании, но у него нет достаточно сильного оружия, чтобы справиться с восьмилапыми. Он уже прикидывает, не вступить ли в союз с гигантскими муравьями, надеясь, что те выселят восьмилапых из этих мест и оставят тут людей, отобрав их у пауков.

– А ведь в городе гигантских муравьев тоже живут люди, – заметил Найл, вспоминая то, что видел во время приема сигналов.

– Да, – кивнула Карла. И белые, и черные, но там все равны и все свободны.

Посланник Богини удивленно вскинул брови.

– Да, – снова кивнула Карла. Мы не знаем, как так получилось. Но людей там очень мало – по сравнению с нашими городами: ровно столько, сколько нужно для обеспечения жизнедеятельности гигантских муравьев и выполнения функций, непосильных для насекомых. Насколько нам известно, там строго контролируется рождаемость – у людей. Насекомым не нужны лишние. А вот муравьи, наоборот, плодятся с катастрофической скоростью.

– То есть люди из муравьиного города не устраивали и не собираются устраивать никаких восстаний?

– По-моему, нет. Ну подумай сам: они знают, как живем мы, а у них единственное ограничение – это количество детей. Там можно иметь только одного ребенка. Конечно, они всем довольны и не желают меняться с нами местами.

Найл решил, что должен обязательно встретиться с Кенгу, братом Карлы, и обсудить с ним дальнейшие планы.

– Ты упоминала, что он знает, где хранится оружие? Или у него есть оружие?

– Этим оружием не победить восьмилапых. Вот если ты выступишь на нашей стороне… Тогда…

– Ты можешь сегодня отвести меня к брату?

– посмотрел Найл на Карлу. Где он живет? Кенгу жил в том же доме, где родились они с Карлой. Несмотря на то, что по цвету его кожа напоминала смолу, белые считали его полукровкой и, как и все мужчины-полукровки, он имел даже меньше прав, чем чисто черные, то есть не имел вообще никаких.

– Так кого он все-таки хочет поднять против восьмилапых? – спросил Найл у Карлы, получив последнюю информацию. Черных и полукровок единым фронтом?

– Ты спросишь это у него сам, Посланник Богини. Я не знаю всех деталей.

После плотного завтрака, за которым в трапезной встретились все товарищи Найла, усталые после бурной ночи, Посланник Богини отдал распоряжение: Симеон отправляется в медицинский центр дальше знакомиться с техникой восьмилапых (ну или древних людей, достижениями которых пользуются местные пауки); Баркун с Варкинсом остаются в особняке и проводят ревизию припасов, оставшихся в повозках, чтобы перед возвращением домой Посланник Богини мог заказать нужное количество продуктов северным братьям Дравига; а Вайг, Мирдо и сам Найл отправляются на осмотр города. Правитель разрешил Посланнику заходить в любые места – и он собирался воспользоваться этим разрешением.

Но для начала следовало встретиться с Дравигом и поставить его в известность о намерении Найла отыскать старые военные склады, подобные тем, что нашлись в их городе. Возможно, Дравиг станет возражать – ну, например, опасаясь, чтобы люди не нашли еще одну партию жнецов или подобного оружия. Правда, вчера старый паук оказался очень даже рад тому, что их отряд все-таки прихватил жнецы с собой.