— Ему сейчас необходимо быть здесь. Государственные дела и тому подобное. Он будет кем-то типа регента. Кроме того, ему придется ухаживать за мной.

— Бедный! Ну и задача!

— Анна, с тобой так хорошо. Все остальные такие серьезные. Они никогда не смеются, а я больше всего на свете люблю посмеяться.

— Это говорит о добром нраве, — сказала я.

— Послушай, Анна. Будет небольшой бал.

— А это что такое?

— Бал, но не большой, конечно. Меньше народу, меньше приготовлений, меньше церемоний, но все равно бал.

— Я вижу, как сияют ваши глаза. Это из-за бала или этого лодыря Зигмунда?

— Почему вы его называете лодырем?

— Потому что он так долго едет. Он ленив в любви. Надеюсь, что он не трус в бою.

— Вы опять цитируете свою поэзию?

— Признаюсь.

— Вы так ее любите. У меня будет новое платье, и я иду к мадам Шабри. Она придворная портниха. Она из Парижа, а вся мода идет оттуда.

— Я слышала об этом, — ответила я. — Когда мы идем к мадам Шабри?

— Сейчас.

— Хватит ли у нее времени сшить платье до завтра?

— Мадам Шабри такая умница. Она знает мой размер. Она уже шила мне платья. Она знает, что завтра приезжает Зигмунд, и что мне нужно необыкновенное платье. Так что, я не удивлюсь, если оно уже готово и ждет меня.

— Похоже, она действительно большая мастерица.

— Но я еще не сказала вам хорошую новость. Вы тоже идете на бал, Анна.

— Я?

— Я настояла. Не скрою, это было непросто. Графиня сказала: «Гувернантка!» Но я объяснила, что вы не просто гувернантка и что вы воспитывались в не менее знатной семье, чем все мы. Вы ведь все это делаете, потому что путешествуете по миру и вам скучно просто так путешествовать. Вы можете уехать в любую минуту, а я этого не хочу и я не прощу никого, кто заставит вас хоть на минуту почувствовать себя прислугой. Татьяне это тоже не понравилось, но мне Татьяна сама не нравится. Гюнтер сказал, что будет очень хорошо, если вы придете. Он сказал: «Что в этом плохого, мама? Пусть придет английская леди. Она затеряется среди гостей». Как вам нравится идея затеряться среди гостей?

— Подождите минутку. Вы действительно хотите сказать, что я иду на бал?

— Да, как Золушка. А я ваша крестная мать — фея. Я взмахну моей волшебной палочкой.

— Это невозможно. У меня нет платья.

— То же самое говорила и Золушка. Конечно же, с мадам Шабри что-нибудь придумаем.

— У нас нет времени.

— Мы сейчас идем к мадам Шабри и я держу пари…

— Пожалуйста, не говорите мне ни про какие пари. Это неприлично, и раз графиня ясно дала вам понять, что не одобряет моего прихода, я совершенно точно не…

— Подождите минуту. Вы придете, Анна Эйрз. Вы придете, чтобы доставить мне удовольствие. Я хочу, чтобы вы пришли. Я графиня, будущая Великая герцогиня, и

если вы не хотите меня обидеть, что очень рискованно, вы придете.

— Вы забываете, что я не ваша подданная. Я покину вас и вернусь домой, когда захочу.

— Дорогая, милая Анна, не расстраивайте меня. Я так старалась, чтобы они согласились. И все из-за того, что я очень боюсь. Мне придется встретиться с Зигмундом и мне необходимо знать, что вы рядом.

— Какая чепуха, — сказала я. — Вы с ним знакомы.

— Да, но мне нужна ваша поддержка. Вы должны прийти. Обещайте… обещайте.

Я молчала. Я чувствовала, как мною овладевает сильнейшее возбуждение. Я все-таки постепенно двигаюсь к своей цели. Кто знает, что я смогу выяснить, если окажусь среди людей, которые, вероятно, очень хорошо знали Рудольфа?

— Где ваше пальто? — подгоняла меня она. — Я заказала экипаж. Мы сейчас же едем в салон мадам Шабри.

Это было так упоительно — одеваться у мадам Шабри. Ее салон был замечательно красив. Я заметила:

— Здесь, наверное, так же красиво, как и в Зеркальном зале в Версале.

— Она же француженка, — напомнила Фрея.

Нам оказали очень теплый прием. Нас встретила сама мадам Шабри, необыкновенно элегантная, идеально причесанная и подстриженная и не менее изощренно одетая.

У нее было как раз то платье, которое было нужно Фрее. Она призналась, что иногда шила платья для тех, кого обожала. Поэтому немудрено, что у нее оказалось готовым платье для Фреи. Что касается меня, она отметила, что у меня хорошая фигура, и поэтому у нее, конечно, найдется что-то и для меня.

Фрея примерила свое платье и вертелась перед зеркалами, которые были расставлены по всей комнате.

— Какая красота, — воскликнула она. — Мадам Шабри, вы просто чудо.

Мадам Шабри приняла похвалу как должное, будто эти эпитеты были обычными для определения ее таланта.

Пришла моя очередь. Платье было темно-голубым с золотыми прожилками.

— Я называю его лазурным, — сказала мадам Шабри. — Оно такое красивое… хотя немножко дорогое.

— Фрейлейн Эйрз — дама со средствами, — сообщила ей Фрея. — Она работает, потому что ей это нравится. Мы с ней подруги.

— В таком случае она наверняка сочтет цену приемлемой для себя, тем более что эта ткань очень подходит к цвету ее кожи.

Я померила платье. Мадам Шабри была права. Оно меня преобразило.

— Его нужно слегка ушить, — сказала мадам Шабри. — Мои швеи сделают это за два часа. Вы очень тоненькая, фрейлейн. У вас прекрасная фигура, однако, если вы мне позволите это сказать, вы сами пока это не осознали. Платье поможет вам в этом. Пройдите в кабинку, я пришлю к вам портниху.

Я зашла в маленькую кабинку. Вскоре туда пришла женщина средних лет со множеством булавок.

Должна признать, что платье совершило чудо.

Когда его подогнали по моей фигуре, оно сидело просто идеально. Золотая нить на лазурном материале придавала платью чрезвычайную нарядность.

Фрея захлопала в ладоши и от радости запрыгала вокруг меня.

— Фрейлейн придется что-то сделать с волосами, — предупредила мадам Шабри.

— Сделает, сделает, — пообещала Фрея.

Вдруг она вспомнила, что она будущая герцогиня и приняла величественный вид.

— Вы получите это платье, фрейлейн. Мадам Шабри, сделайте все необходимое и доставьте его завтра рано утром. Это даст возможность фрейлейн Эйрз примерить его и убедиться, что все в порядке.

— Все будет сделано, графиня, — обещала мадам Шабри.

Фрея смеялась всю дорогу к замку. Она повторяла:

— Ой, фрейлейн Анна, мне так с вами хорошо. Нам всегда весело вдвоем.

Итак, я шла на бал. Я радовалась и инстинктивно чувствовала, что подвергаю себя опасности. Но я об этом не заботилась. Я должна это сделать, если хочу что-нибудь узнать, напоминала я себе.

Привезли мое платье. Фрейлейн Крац уставилась на меня в изумлении.

— По настоянию графини, — объяснила я.

— И граф не против? — Я кивнула.

— Графиня слишком своенравна.

— Она очень милая, — возразила я. — У нее сильный характер, и она станет прекрасной Великой герцогиней.

— Ей бы следовало быть более… ортодоксальной.

— Но она же индивидуалистка. А это гораздо интереснее, чем идти в толпе.

— В ее положении было бы неплохо быть поближе к толпе. А вы, фрейлейн Эйрз, вам разве не страшно?

— Страшно? Почему мне должно быть страшно? — Я говорила довольно резко.

— Мне было бы, — выпалила она. — Мне бы совсем не хотелось идти на этот бал.

— А мне очень хочется, — сказала я. Она пожала плечами и отвернулась от меня.

Остаток дня я витала в облаках. Я никогда не была на балу. Дедушка не устраивал балов в Грейстоуне. Он только устраивал обеды. Я предполагала, что буду на этом балу в тени.

Фрея рассказала мне, как все должно быть. Приедет Зигмунд, его встретит она сама, граф, графиня, Гюнтер и Татьяна. Затем они войдут в бальный зал, где уже соберутся гости. Они будут стоять двумя шеренгами. — Боюсь, что вы будете где-то поближе к концу, Анна.

— Конечно, — ответила я.

— Потом Зигмунд возьмет меня за руку, и мы пройдем мимо обеих шеренг. Зигмунд поздоровается с важными гостями. Но не с вами, Анна.

— Конечно, нет.