– Их длина не превышает полутора метров, – пояснил Лаврюхин. – Слишком маленькие.

– Нападали бы все разом, – сказал Председатель.

– Может, когда-нибудь додумаются. Но пока что люди едят сельдевых акул, а не наоборот. Китайцы и японцы ловят их специальными жаберными сетями. – Лаврюхин позволил себе свойскую ухмылку. – Вы должны это знать как уроженец Страны восходящего солнца.

– Заходящего солнца!

– Ха-ха-ха! Не любите япошек?

– Не больше, чем акул, – отрезал Председатель.

– Не могу разделить вашу точку зрения, – ухмыльнулся Лаврюхин еще шире. – Лично мне акулы импонируют гораздо сильнее. Сельдевые – мелочь пузатая, но видели бы вы китовых или белых!

– Белые акулы?

– Самый опасный морской хищник. Говорят, встречаются двенадцатиметровые экземпляры, но я видел только семиметровых. Ох и свирепое чудище! Не зря моряки окрестили его «белой смертью»!

Председатель прищурился, следя за мельканием косых плавников:

– Хочешь сказать, сюда заплывают белые акулы?

– Случается, – подтвердил Лаврюхин. – К счастью, на людей они нападают редко, в самых крайних случаях.

– Когда проголодаются?

– Угу. И только в теплой воде – на холоде белые акулы вообще не едят, постятся. Разве что…

– Что? – поторопил капитана Председатель.

– Разве что кровь в воде почуют, – закончил тот фразу.

– Кровь?

– Ну да.

– Надеюсь, – произнес Председатель, – надеюсь, что мы обойдемся без кровопролития.

Лаврюхин, встретившийся с ним взглядом, внезапно обнаружил, что глаза у собеседника черные и абсолютно пустые, точь-в-точь как у акулы, в независимости от того, почуяла ли она запах крови или нет. И пробил Лаврюхина легкий озноб, хотя солнце светило вовсю. И подумал он, что шансов на то, что путешествие завершится без кровопролития, гораздо меньше, чем хотелось бы.

Марку Андреевичу никогда еще не доводилось иметь дело с такими исполнительными и бестолковыми напарниками, какими зарекомендовали себя корейцы. Стремглав бросаясь выполнять любое поручение, они по запарке могли вывести из строя кислородную станцию, расколоть об камни маски или запутаться в страховочных тросах. Про таких говорят: «Заставь дурня богу молиться, он себе лоб расшибет». А бог у корейцев был требовательный. Звали его Константином Ли.

В свои сорок два года Марк Андреевич перевидал много всякого народа и неплохо разбирался в людях. Так вот, Константин Ли представлялся ему одним из самых опасных и неприятных типов, с которыми его когда-либо сталкивала судьба. Тщедушный, большеголовый, узкоглазый, он напоминал ожившее изваяние злобного азиатского божка, требующего все новых и новых жертвоприношений. Куда запропастился тот вежливый улыбчивый паренек, который во время тренировочного погружения имел несчастье сломать ногу, застрявшую в каменной расщелине? Корейцы в один голос утверждали, что беднягу забрал на берег катер, специально присланный ночью, но Марк Андреевич сильно сомневался в этом. Сон у него был чуткий, а никакого постороннего шума он не слышал. Так куда же подевался паренек? И почему его товарищи мрачнеют, когда о нем заходит речь?

Повернув голову, Марк Андреевич посмотрел на четыре человеческие фигуры, парящие в пронизанной солнечными лучами воде. Серебристые пузырьки воздуха, тянущиеся за аквалангистами, свидетельствовали о том, что ровно дышать они еще не привыкли, но ластами работали все неплохо, компенсируя отсутствие опыта присущей корейцам старательностью. Ни один из них не отклонился от курса, когда пришлось плыть сквозь скопище крохотных медуз-крестовиков, яд которых моментально поражает нервную систему. Конечно, полусантиметровая ткань костюмов надежно предохраняла от жгутиков медуз, но пробираться сквозь их желеобразную массу было все равно неприятно. Даже Марк Андреевич испытывал внутренний трепет, так что тогда говорить про корейских юношей, для которых подводные путешествия были в диковинку.

Как ни крути, а не слишком надежная команда, в который раз подумал Марк Андреевич. Скорей бы экспедиция завершилась. Несмотря на то что обещанных Константином Ли денег хватало на приобретение двухкомнатной квартиры в центре Владивостока, авантюра была очень и очень сомнительной. Не раз и не два Марк Андреевич корил себя за излишнюю уступчивость. Следовало хорошенько все взвесить, прежде чем пойти на столь подозрительную сделку. Как говорится, жадность фраера сгубила.

Ладно, сделанного не воротишь, осадил себя Марк Андреевич, медленно погружаясь в скалистое ущелье, огибающее побережье острова. Это был широкий темный коридор со стенами из наваленных как попало каменных глыб, густо покрытых розовыми известковыми водорослями, мидиями и актиниями. На двадцатиметровой глубине виднелось песчаное дно, неправдоподобно светлое в сравнении с общим темным фоном. Как будто над каньоном паришь, подумал Марк Андреевич, осторожно шевеля ластами. Чем ниже он опускался, тем мутнее становилась вода. Виной тому были клубы песка, вздымаемые глубоководными обитателями. Камбалы, бычки, гребешки, великое множество морских звезд – эти создания буквально кишели на дне ущелья. Сиреневые амурские звезды были величиной с автомобильное колесо.

«Вот возьму и куплю себе джип вместо квартиры, – подумал Марк Андреевич, представляя себе возмущенные физиономии супруги, сына и невестки, ради которых он связался с корейцами. – Не бедствуем ведь. А я уже который год на разваливающейся колымаге езжу. Неудобно. Вроде как преуспевающий предприниматель, уважаемый человек».

До настоящего преуспеяния Марку Андреевичу было далеко, хотя сил и средств в дело было вложено немало. Современное водолазное снаряжение и оборудование, катер, барокамера, подводные фонари, кислородная станция, штат опытных инструкторов – все это влетало в копеечку. А ведь сезон дайва в Приморье длится лишь с конца апреля по начало октября, да и летом погружениям часто мешают штормы и туманы. Клиентов у водолазной фирмы «Аква-Турсио» хватало ровно настолько, чтобы сводить концы с концами. Чаще всего это были новички, проходящие курсы обучения подводному плаванию по системе «Нау». Корейцы со своей крупномасштабной экспедицией казались учредителю фирмы щедрым подарком судьбы. До тех пор, пока он не заподозрил неладное.

Оценивающий взгляд через плечо заставил Марка Андреевича развернуться и подать спутникам предостерегающий сигнал – один из тех условных знаков, которые заменяли на глубине обычную человеческую речь. Окутанные воздушными пузырьками, корейцы снижались слишком быстро, рискуя напороться на морских ежей и получить порцию игл под кожу.

Не самый плохой результат опасной затеи, пронеслось в мозгу возобновившего движение Марка Андреевича.

Он уже совершенно не верил в преподнесенную ему легенду, согласно которой Константин Ли являлся состоятельным коллекционером военных находок. Близ острова Мельникова имелось полным-полно затонувшего железа, но корейцам приспичило отыскать и поднять со дна именно две неразорвавшиеся авиационные бомбы, покрытые специальной антикоррозийной краской. Толстые и длинные, как промышленные газовые баллоны, они вызывали у корейцев священный ужас. Почему? Ответ был столь пугающим, что Марк Андреевич старался об этом не думать. Однако бомбы не давали ему покоя даже во сне. Они были не просто действующие, они были живые.

Стальные сигарообразные существа, созданные с единственной целью – убивать!

«Развернуться, всплыть, подняться на яхту и заявить, что больше он в эти игры не играет?» – тоскливо подумал Марк Андреевич. Но как потом добраться до берега, если Константин Ли не согласится с таким поворотом событий? Вплавь? Для этого нужно как минимум заправиться кислородом, а корейцы могут воспротивиться этому. Кроме того, не оставлять же им дорогостоящее оборудование. Да и окончательный расчет будет произведен лишь после завершения работ.

«Вот и не возникай, – сердито сказал себе Марк Андреевич. – Взялся за гуж, не говори, что не дюж. А сделал дело – гуляй смело».

Подводный коридор плавно обогнул мохнатую скалу и вывел пятерых аквалангистов на открытое пространство, загроможденное глыбами. В черных провалах горели предостерегающим красным светом асцидии, фосфорически вспыхивали желто-зеленые искорки планктона. Один из корейцев едва не выронил загубник, столкнувшись с большеротым пятнистым окунем, напоминающим летящий в маску камень. Другой заметно отстал от спутников, залюбовавшись светящимися сиреневыми усиками креветок.