Вот только пять дней назад в Раккун-Сити произошло нечто ужасное. И это все еще продолжало происходить, распространяться, распускаться, как ядовитый цветок. Единственной надеждой было ожидание того, что кто-нибудь извне заметит, что случилось в городе.

Когда в газетах сообщили о первых пяти преступлениях, никто даже и не подумал связать их с историями S.T.A.R.S. об особняке Спенсера. Несколько человек подверглись нападению в конце весны и начале лета - несомненно, это работа какого-то убийцы-психопата; РПД поймает его, глазом моргнуть не успеете. Все это происходило, пока раккунское полицейское управление не поставило заслоны на дорогах по приказу "Амбреллы". Только тогда люди стали обращать внимание на странные события в городе. Джилл не понимала, как им удалось не пропускать в Раккун-Сити людей, но тем не менее, это было сделано - никакая информация в город больше не поступала, все внешние связи были устранены. Раккун-Сити оказался отрезан от внешнего мира. Жители, пытавшиеся покинуть город, немедленно высылались обратно без объяснения причин.

Сейчас все это казалось просто нереальным. В первые же часы, как только Джилл узнала о нападениях, о блокадах, она направилась в здание полицейского департамента, чтобы увидеться и поговорить с Айронсом, но он отказал ей в приеме. Джилл знала, что некоторые рядовые офицеры, возможно, прислушаются к ней, что не все были такими как Айронс, но даже с такой натурой, готовые бороться, они были не готовы признать и принять правду.

"И можно ли их винить? "Офицеры, послушайте, "Амбрелла" - компания, несущая ответственность за развитие и процветание нашего города, проводит эксперименты на своей же собственной территории. Они вскормили и вырастили чудовищ в секретных лабораториях, затем ввели им нечто, что сделало их невероятно сильными и жестокими. Когда люди подвергаются воздействию этого вещества, они становятся зомби - это в лучшем случае. Вскормленные плотью, безумные, они не чувствуют боли и стараются съесть других людей. Они не мертвы, но очень близки к этому. Поэтому давайте сотрудничать, хорошо? Давайте поедем туда и начнем расстреливать безоружных граждан на улицах, ваших друзей и соседей, потому что, если мы не сделаем этого, то можем стать следующими!" "

Джилл вздохнула, сидя на краю кровати. Она могла попытаться тактично рассказать свою историю, но, независимо от того, как хорошо Джилл сформулировала бы ее, даже самой девушке она казалась безумной. Конечно, они бы не поверили ей, ни тогда, ни при свете дня под защитой униформы. Это могло произойти не раньше наступления темноты, когда начались крики…

Тогда было 25 сентября, сегодня - 28, вся полиция давно мертва; последние выстрелы она слышала… вчера? Прошлой ночью? Она предполагала, что это могли быть выжившие, но теперь это было уже не важно. Раккун-Сити был мертв, по нему расхаживали лишь зараженные вирусом монстры в поисках очередных жертв.

Все дни слились для нее в один, без сна и с непрекращающимся чувством тревоги. После того, как полиция была уничтожена, все свое время Джилл проводила в поисках выживших, бесконечными часами бродя по переулкам, стуча в двери, за которыми еще могли прятаться люди. Она нашла несколько десятков человек, и с помощью некоторых из них ей удалось отвести всех в безопасное место - школу, которую они забаррикадировали. Джилл удостоверилась, что люди в безопасности, и отправилась на поиски остальных.

Она больше никого не нашла. И в то утро, когда Джилл вернулась в школу… Девушка не хотела об этом думать, но какой-то голос внутри нее говорил, что она должна, что она не может позволить себе забыть. Этим утром она вновь пошла туда и теперь там не было уже и баррикад. Их разрушили зомби или, возможно, снес кто-то, увидевший в толпе пожирателей плоти своего брата, дядю или дочь. Кто-то, посчитавший, что спасает жизнь любимого человека, не понимая, что уже слишком поздно.

В этом здании произошло массовое убийство; оно напоминало скотобойню. Воздух наполнился зловонным запахом, стены были сплошь заляпаны кровью. Джилл была близка к полному отчаянию, уставшая как никогда, неспособная видеть что-то, кроме тел тех "счастливчиков", которые умерли до того, как вирус развился в них. Она ходила из одной пустой комнаты в другую, находя лишь тела умерших людей, которые часами ранее кричали о помощи, которые несколько часов назад с облегчением плакали при виде нее. "Амбрелла" не спасла, не защитила никого, а горожане, которых, как Джилл считала, она отвела в безопасное место - около семидесяти мужчин, женщин, детей - погибли.

Она не помнила, как добралась домой. Джилл не могла нормально думать, ее глаза заполнялись слезами. Произошла величайшая трагедия, едва постижимая. Это должны были предотвратить. Это вина "Амбреллы".

Джилл достала "Беретту" из-под подушки, впервые позволяя себе сполна прочувствовать все, что натворила "Амбрелла". Последние несколько дней все эмоции она держала в себе, потому что вокруг еще были люди, которых нужно было вести, которым была нужна помощь, и ей было не до личных переживаний.

"А сейчас…"

Она была готова покинуть Раккун-Сити и показать мерзавцам, устроившим все это, то, что она чувствовала, что ей пришлось пережить. Они забрали у нее надежду, но запретить ей выжить было не в их силах.

Джилл зарядила оружие и стиснула зубы, жажда мести переполняла ее. Пришло время уходить.

Глава 2

Они должны были прибыть в Раккун-Сити менее чем через час.

Николай Зиновьев был хорошо подготовлен и уверен, что его отряд - один из самых лучших во всех отношениях. Эти девять человек, входивших в группу B, очень уважали своего командира. Он видел это в их глазах. И хотя все они, вероятно, погибнут, их поступок достоин внимания и уважения. К тому же он отлично их тренировал.

В вертолете, перевозившем в этот вечер взвод D, никто не проронил ни слова. Даже командиры отрядов сидели молча. Лишь члены летного персонала, которые сидели в наушниках, иногда обменивались парой фраз. В вертолете было невозможно что-то расслышать, но Николай и не желал разговаривать ни с Хирами, ни с Крайаном, ни с Михаилом Виктором. Собственно говоря, последний являлся старшим по званию, командиром целого взвода. На его месте должен был быть Николай, потому что Виктору недоставало качеств, присущих настоящему лидеру.

"И все-таки они зависят от меня. Меня выбрали для выполнения операции "Сторожевой пес", и когда все это окончится, я буду единственным, с кем "Амбрелле" придется иметь дело, нравится им это или нет".

Лицо Николая было непроницаемо, хотя внутри он смеялся. Наступит время, и те, кто контролировал "Амбреллу" "из-за кулис", поймут, что недооценивали его.

Николай сидел рядом с командирами отрядов A и C, напротив кабины, умиротворенный равномерной и уже привычной вертолетной тряской. В воздухе царила напряженная, тяжелая, но опять же привычная атмосфера, которую дополнял запах мужского пота. Николай и раньше водил людей на сражения, и теперь, если все сложится удачно, это будет в последний раз.

Он окинул пристальным взглядом суровые лица солдат, задумываясь, смогут ли те продержаться в Раккун-Сити больше часа или двух. В принципе, это было возможно. Среди летевших были два бойца: один - южноафриканец из группы Крайана, другой - Джон Версбовски из отряда Николая, которые несколько лет назад принимали участие в одной из этнических чисток, Зиновьев точно не помнил в какой. Оба они были наделены внимательностью и развитым чувством самообладания, что, возможно, позволило бы им сбежать из Раккуна, но это было маловероятно. На собрании ни один из них не был предупрежден о том, что ждет их впереди…

Другое дело, инструктаж, на котором присутствовал Николай двумя днями ранее; на нем выяснялись вопросы, которые касались операции "Сторожевой пес" - так ее называли. Ему предоставили необходимые пароли, рассказали о численности зараженных, что можно от них ожидать и как наиболее эффективно защититься от распространяющейся болезни. Кроме того, ему предоставили информацию о тварях подобных Тирану, которых "Амбрелла" собиралась послать в город и о том, как избежать встречи с ними. Он знал намного больше, нежели остальные наемники в вертолете.