Я спустилась вниз и позавтракала во дворике позади отеля. Завтрак состоял из мяса со свежим хлебом и кокосового молока. Пока я ела, подошла квартеронка и осведомилась о здоровье Фелисити.

Я сообщила, что врач придет позднее и что Фелисити, кажется, немного лучше, но она по-прежнему очень усталая.

— Если вам что-нибудь понадобится, спросите меня, — предложила девушка. — Мое имя — Роза. Я знаю тут всех.

— Да.

— Бедная миссис Грэнвилл. У нее такой больной вид.

— Мы надеемся, ей скоро станет лучше.

— Мистер Хемминг по-настоящему заботится о ней… и о вас.

— Он очень добр и во многом помог нам.

— Он очень важный человек. Весь остров от него зависит. Мы этого не забываем… и он тоже.

Прозвучала ли в ее словах легкая укоризна ? В ответ я просто кивнула.

— Плантация — это хорошо для острова. Все это процветание… — И Роза повела рукой.

— Да, наверное.

— Так много людей хотят сахар… так много. Наша плантация больше, чем у миссис Мануэль на втором острове.

— Это ближайший отсюда остров, да? Второй по размеру в архипелаге?

Роза кивнула.

— Мистер Мануэль — он недавно умер. Мистер Хемминг был тогда в Англии. Миссис Магда теперь управляет островом. Очень умная леди.

— Как интересно. Мне бы хотелось посмотреть другие острова, пока я здесь.

— Может, мистер Хемминг отвезет вас на второй остров, да? А может, нет.

Похоже, что-то в этой ситуации забавляло девушку. Но она вдруг объявила:

— Извините меня. Мне надо работать.

Я размышляла о другом острове, о том что такого особенного было в Магде Мануэль, что так забавляло Розу.

Я покончила с завтраком и поднялась еще рад взглянуть на Фелисити. Когда я вошла, Фелисити открыла глаза, и я спросила, не хочет ли она немного поесть. К моей радости, Фелисити согласилась, и я отправилась вниз и попросила принести молока, фруктов и хлеба.

Я сидела рядом с Фелисити, пока она ела. Вид у нее был гораздо лучше, она ничего не сказала о том, что произошло ночью, и, похоже, забыла об этом. Фелисити очень устала, наверное, из-за лекарства, и ей, очевидно, надо поспать, Я сидела рядом, пока Фелисити не заснула, а потом спустилась вниз, вышла из двери отеля и на минутку остановилась, глядя на гавань. Перед отелем на террасе сидели на стульях несколько человек. Над их столиками были установлены навесы, и само местечко поэтому напоминало «Континентальное кафе». Люди потягивали из стаканов, как я предположила, местный прохладительный напиток или, возможно, в отеле предлагались и другие вина. Однако казалось странным пить вино так рано утром. Другие земли, другие обычаи, подумалось мне.

Я уселась на один из стульев, подошел официант и поинтересовался, не желаю ли я чего-нибудь. Я отказалась.

— Какое чудесное утро. Как увидишь туман над островом, так сразу знаешь, что тебя ждет.

Официант, как и большинство островитян, с готовностью откликался на приветливое обращение. Казалось, здесь все с удовольствием смеялись и болтали.

Я спросила, как его зовут, и он ответил:

— Обадия.

— Хорошее библейское имя, — заметила я.

— О, мы христиане, хозяйка. Мы ходили в миссионерскую школу.

— На этом острове?

— Да, да. Здесь есть для маленьких. Они ходят в миссионерскую школу. Учат там про Бога и как считать. Они образованные.

— А вы давно на острове, Обадия? Он расхохотался, словно услышал какую-то очень веселую шутку.

— Ой, мисси леди, да вы шутите. Я тут родился. Люди не приезжают на Карибу… разве что леди вроде вас или по делу, да на отдых… А такие, как я, мы тут родились.

— И вы, насколько я понимаю, давно работаете в этом отеле.

— Господь благословит вас, мисси леди. Да я тут служу вот с таких лет. — И он показал рост мальчугана примерно лет десяти. — Раньше вот двери открывал, да-да, весь разодетый в пух и прах. Был горд и счастлив. Хозяин так сказал: «Работай хорошо, Обадия, и кто знает, может, высоко взлетишь». Только не нынешний хозяин. Другой.

— О… другой?

— Папаша нынешнего. Большой красивый мужчина, как хозяин. Папаша его был. А нынче хозяину пора женой обзавестись да парой ребят, чтоб было кому дальше вести плантацию.

— Понимаю. Хозяин — это мистер Хемминг.

— Да-да, он и есть хозяин. Почитай, все здесь его. Большой человек. Хозяин. Мы все хотим, чтоб у него жена была да детишки.

— Стало быть, он пока не женат.

— Нет, мисси леди, нет у него жены. Мы-то думали, как он вернется, привезет с собой жену. Здесь любят возить жен из-за моря. А из здешних никто хозяину не годится, то есть, в жены-то. Хотя вон есть миссис Мануэль. Только вот, понимаете, когда он уехал, она замужняя была. Теперь-то другое дело.

Снова эта миссис Мануэль! Как я поняла, она была хорошим другом Милтона Хемминга. Я ощутила легкий укол. Что это было? Ревность? Тревога? Я слишком позволила себе увлечься этим человеком.

— А как теперь насчет миссис Мануэль?

— Сейчас-то… ну, поглядим. Это хорошо. То есть что хозяин приехал домой без жены… наверное.

— Вы хотите сказать, что миссис Мануэль теперь свободна и может стать женой хозяина?

— Хозяин не любит, когда о нем судачат.

— А кто же это любит?

Обадия приложил палец к носу, что должно было означать — он понял, что оказался слишком болтливым и предпочел бы, чтобы я не распространялась о том, что он мне только что рассказал.

Я кивнула в ответ и изменила тему.

— Обадия, вы помните, что здесь происходило раньше — года два назад?

— Два года. Ну, а что?

— Вы должны помнить людей, останавливавшихся здесь, верно? Людей из-за моря?

Обадия постучал по голове и ухмыльнулся:

— У меня все тут, — сказал он. — Я помню, что было много-много лет назад.

— А вы не помните джентльмена, ненадолго останавливавшегося здесь? Некоего мистера Филипа Мэллори?

— Мистер Филип Мэллори… Ну-у… вроде что-то припоминаю.

Этот молодой человек останавливался в отеле примерно два года назад.

Обадия закатил глаза:

— Точно. Помню его. Очень приятный джентльмен.

— Это был мой брат.

— Ваш брат, мисси леди, что вы говорите!

— Вы, наверное, часто его видели?

— Да, да. Видал.

— И что с ним случилось?

— Ну, он был здесь… а потом его не стало.

— Куда он отправился? Вам хоть что-нибудь известно?

Обадия задумчиво почесал в голове.

— Он ведь был из тех, что карты делают?

— Совершенно верно, — подтвердила я.

— Ну, так он, верно, карты отправился делать.

— А как он уехал? И-куда?

— Просто уехал, и все тут.

— А с ним кто-нибудь был?

— Ох, чего не знаю, того не знаю.

— Постарайтесь вспомнить. Долго он здесь пробыл?

Обадия покачал головой:

— С неделю, наверное, или две… а, может, и три или четыре…

— Но вы ведь сказали — он уехал. И сказал, куда. Не мог же он просто так взять и исчезнуть. Он, наверное, заплатил по счету.

— Ох, вот об этом-то я ничегошеньки не знаю. Счета — не дело старого Обадии.

Я поняла, что больше мне не удастся от него ничего добиться. Однако старик знал Филипа. Это было уже кое-что. Возможно, в отеле есть и другие служащие, кто может что-то помнить о моем брате.

В то утро я переговорила с несколькими служащими. Большинство из них помнили Филипа, но, похоже, ничего таинственного в его отъезде не было. Он просто приехал и уехал, как прочие посетители отеля.

Я отправилась на берег. Однако я не могла расспрашивать всех подряд, не помнят ли они Филипа. Я была разочарована. Все мои надежды были на Карибу, и вот, оказавшись здесь, я зашла в тупик. И кроме того, у меня на руках оказалась Фелисити.

Расстроенная, я пошла назад в отель. Поднимаясь по ступенькам, я встретила Милтона Хемминга.

— Я привел вам лошадь, — сообщил он мне. — И договорился, что ее будут держать в конюшне отеля. Идемте посмотрим на нее. Как Фелисити?

— Кажется, немного лучше. Большей частью она спит, но, похоже, рассудок ее успокоился.