Диалектизмы, меткие народные слова, образные обороты, профессионализмы автор использует тоже по-разному. Чаще всего они встречаются в речи персонажей. Такие слова и обороты включаются и в авторский контекст, но тут они никогда не нарушают общего строя обработанного литературного языка, никогда не перегружают фразы и не затемняют ее смысла. Писатель отбирает для авторской речи только такие диалектизмы, которые не имеют вполне равноценных по смыслу слов в литературном языке. Они выражают какой-либо новый оттенок и указывают на особое понимание явления в сознании людей той среды, где родилось и бытует своеобразное слово. Уральское слово «бойцы» вместо «скалы», «утесы» Мамин-Сибиряк вводит первый раз там, где он подробно описывает опасности, которыми грозят эти утесы проплывающим баркам. Слово «бойцы» по сравнению со словами «утесы», «скалы» отразило особенный, частный оттенок выражения опасности прибрежных утесов для сплавщиков.

Рядом с неупотребительными в литературном языке словами писатель ставит синонимы общенационального языка, и это делает понятным не только общий смысл необычного слова, но и его своеобразный оттенок: «Большинство настоящих «бойцов» стоят совершенно отдельными утесами», «барка… успела отуриться, т. е. пошла вперед кормой»; «Так в худых душах и живем: ни живы, ни мертвы, а один страх» и т. д.

Мамин-Сибиряк прекрасно понимал ту силу художественного обобщения, которая так характерна для оборотов русской народной речи.

Вся глубина обобщения, весь круг ассоциаций, которые вызываются многими русскими оборотами, раскрываются иногда в содержании целого рассказа. На этом основано использование народных слов и выражений в заглавиях произведений («Бойцы», «В худых душах», «Летные»). Значение слова «бойцы», например, замечательно гармонирует с содержанием повести, в которой чусовские бурлаки смело вступают в неравный бой с грозной силой природы.

В произведениях Мамина-Сибиряка действуют разнообразные круги русского общества: фабричные рабочие и крестьяне, ветхозаветные скитские старцы и семинаристы, европеизированные буржуазные дельцы с университетским образованием и патриархальные купцы, русские и иностранцы, а также многочисленные представители братских народов, населяющих западное и восточное Приуралье. Автор умеет индивидуализировать речь многообразной и пестрой галереи персонажей, достигая высокого мастерства в передаче коренной русской речи.

Мамин-Сибиряк не ожидал понимания и признания со стороны «салонной», кабинетной критики, которая, по его словам, держалась за «лохмотья старинной высохшей эстетики». «Критика, — писал он, — бессильна освободиться от прежних рамок и категорий и топчется на одном месте: роман, повесть и т. д., а жизнь творит все новые формы, которые не подходят ни под одну из указанных рубрик».

Он сумел создать глубоко правдивые, реалистические произведения в самых различных жанрах: романы и повести, рассказы и очерки, легенды и драмы, публицистические статьи и воспоминания, этнографические очерки, сказки, газетные корреспонденции. Во всех этих жанрах и видах творчества самобытно и оригинально проявилось его художественное дарование.

Необычайно широк тематический диапазон его художественных произведений. В них обобщен огромный жизненный материал и заключена большая художественная правда.

Гнев и возмущение писателя вызывали декаденты и сторонники «чистого искусства», отходившие от реалистических традиций русской литературы. В отходе от реализма он видел измену литературы ее высоким преданиям, отрыв искусства от жизни народа и как следствие этого отрыва — подражание плохим образцам буржуазной культуры. «Русская литература, — писал он о проявлениях декадентства в искусстве начала XX века, — и не туда идет, и сама не верит собственным словам, и разные новые слова берет с чужой и далекой стороны».[17]

Тесную связь с народом, умение понять и передать богатый и образный народный язык Горький считал одной из важнейших особенностей творчества Мамина-Сибиряка. «Ваши книги помогли понять и полюбить русский народ, русский язык, — писал он Мамину-Сибиряку. — Когда писатель глубоко чувствует свою кровную связь с народом — это дает красоту и силу ему.

Вы всю жизнь чувствовали творческую связь эту и прекрасно показали Вашими книгами, открыв нам целую область русской жизни, до Вас незнакомую нам».[18]

В этих замечательных словах М. Горького дана высокая оценка творческой деятельности Мамина-Сибиряка и определено его место в истории русской литературы.