* * *

Давешний мальчик как будто подрос. Вытянулся, стал более тощим и костистым — теперь я уже не боялся упасть, устраиваясь на узких плечах.

— Все еще за мамку вкалываешь?

— Нет. — Он мотнул головой. — Поехали, что ли?

Я понял, что разговора по душам не получится.

До вершины горы мы добрались к вечеру, когда закат в тучах потух. Очки мне не понадобились. В сумерках я с легкостью нашел нужное здание. Длинный заводской корпус напоминал тушу выброшенного на берег кита. Внутри равномерно ухало и раздавался металлический скрежет. На проходной молодой бес затребовал было мой пропуск, но, приглядевшись, угодливо поклонился. Я заглянул в цех. Ряды гигантских станков уходили в бесконечность. Под потолком скользили краны, в их клювах поблескивали детали механизмов. Подбежавший ко мне бригадир быстро подозвал нужного человека.

— Вас зовут Мария Сваровски?

Женщина с огромными сухими глазами кивнула. У нее были непропорционально большие, мужские кисти рук и широкий лоб, и она очень походила на своего младшего сына.

— Мария, можете подавать документы на обжалование. Я возьмусь за ваше дело. Все уже оплачено. А пока я хочу передать вам...

Я протянул Марии листок фотобумаги. Фотография вышла не слишком удачной — я снимал на мобильник, — и все же на ней отчетливо запечатлелось бледное лицо и упрямые черные кудряшки. Сваровски-младший пристально смотрел в объектив и улыбался.

Журнал "Если", 2007, N 4

---