Штормовик кинул взгляд в противоположный конец залы, где, как открытая рана зияло пустое каменное гнездо. Еще вчера там мерцал Источник…

Его пропажу почувствовали все. Теплые и ласковые золотистые нити, исходящие от него и опутывающие весь остров просто исчезли в одно мгновение, заставив всех драконов в единый момент почувствовать опустошение и даже боль.

Пробраться в Храмовый зал было невозможно. По крайней мере, до сегодняшней ночи… Драконы не нашли никаких следов проникновения: ни физических, не магических. Казалось, неизвестный просто появился из воздуха, каким-то образом вырвал кристалл не малых размеров из скалы и ушел тем же способом, что и пришел.

Единственными подозреваемыми могли быть Безликие, но против них Старейшины установили особую защиту, используя нити Источника, и пробраться сюда член клана мог только в виде кучки пепла. Поэтому-то таинственная и необъяснимая кража Сердца еще больше нагнетала обстановку.

Драконы оказались в ситуации потерянных детей — слабых и испуганных.

— А я говорю, что это дело рук Безликих! Только эти твари могли такое сделать! — взревел Стадиуар.

— Каким образом? — тут же с агрессией спросил Фексалтер. — Защита не сработала? Сомневаюсь. Это не могли быть они.

— Как ты смеешь их защищать? Этих выродков ада?

— Я не защищаю. Я констатирую факт… — еще больше начал заводиться штормовик.

— Но что нам теперь делать? — послышался напряженный голос земного дракона Кертиона.

— Мы потеряли Сердце! Мы теперь беспомощны! — тут же подхватил еще один огневик.

Бывшие всегда мудрыми и степенными, Старейшины вновь загомонили, не желая успокоиться и услышать друг друга.

— Тихо! — голос Куруфина, сопровождаемый раскатом грома снаружи, заставил остальных на мгновение замереть, чем тот незамедлительно и воспользовался. — Для начала нам надо успокоиться. Никаких предположений, никаких обвинений и никаких криков, — отец Шай-энри обвел всех взглядом и никто не стал возражать. Лишь оскал морского дракона можно было принять за карикатурную ухмылку. Куруфин не сомневался, что тот ждет момента. Значит надо не дать ему такого шанса. — Источник пропал и это огромная потеря для нас. Но впадать в панику — это не выход, так мы станем только еще слабей. Нужно спокойно разобраться…

— Так давайте и сделаем это. Прямо сейчас, — подал, наконец, голос Амаилзил и глаза его нехорошо вспыхнули. — Просто подумаем, кто мог это сделать?

Его тон насторожил Куруфина. Тот определенно что-то замышлял.

— С этим можно разобраться и потом, — постарался перевести тему он. — Первостепенной задачей сейчас для нас является необходимость успокоить остальных и придумать, как сохранить оставшиеся силы и магию.

— Но ведь поиски вора тоже важны — гнул свою линию морской дракон. — Чем скорей мы его найдём, тем скорей вернем Источник? — ему удалось перетянуть внимание на себя, что очень не понравилось штормовику. — Я, конечно, могу предположить, что это Безликие. Тем более, что в последнее время наши соплеменники стали исчезать. Но! Пробраться в Храмовую залу для них не возможно. Мы же знаем, что уже пытались и знаем, что тогда произошло. Можно было конечно заподозрить этих человечишек, которым мы так опрометчиво предоставил кров, но, ни сил, ни ума у них на это нет. Кто же остается?

Его лазоревые глаза сверкнули, и он посмотрел на своего извечного противника.

— Скажи-ка нам, Куруфин, где твоя дочь?

Старейшина весь подобрался, стараясь скрыть, как потряс его этот неожиданный ход. Амаилзил хорошо подготовился и продумал всё. Обвинив Шай-энри в краже — значит подорвать доверие к самому Куруфину. И тогда на его пути уже не останется никого.

Мерзвавец.

— Ты не хуже меня знаешь, что она пропала Амаилзил, и где она не известно.

— Как вовремя она пропала, не находишь? — вновь одарил он врага своей клыкастой улыбкой.

— На что ты намекаешь? — не на шутку свирепея, прорычал тот.

— Я? Абсолютно ни на что, — движения дракона можно было трактовать, как пожатие плечами, если бы речь шла о человеке. — Но мы все знаем, как Шай-энрионеллио вилась вокруг кристалла, сколько времени проводила около него. А тут она странным образом исчезает и — какое совпадение! — вслед за ней пропадает Сердце Кальвадара… — Старейшина многозначительно замолчал, давая возможность остальным докончить мысль самостоятельно.

И они это сделали.

Вопросы о том, как Шай могла это сделать, вырвать из горы кристалл и незаметного его переместить уже не имели значения. Куруфин видел, как начинают драконы переглядываться, видел, как в их глазах вспыхивает огонек надежды на то, что теперь можно спихнуть эти проблемы на кого-то другого, найти виновника и покарать, не зависимо от того действительно ли он виновен или нет.

Отец Шай-энри молчал, впервые не зная, что предпринять. Сказать о том, что Источник сам превратил его дочь в человека — опасно. Тот же Амаилзил не применет тут же расправиться с ней с помощью чужих рук.

Он обвел взглядом присутствующих. Поздно. Они уже готовы поверить. Подтвердило это и их молчаливое согласие на последовавшее за этим предложение морского дракона.

— Мы должны всё узнать. Поэтому надо, во что бы то ни стало, найти твою дочь. Думаю, ты будешь рад, когда она вернется домой, Куруфин, — рокочуще протянул он, даже не пытаясь скрыть торжествующие нотки в голосе.

Утро встретило её пением петухов, уличным гомоном, скрипом открывающейся двери и бодрой физиономией Дары.

— Ты еще спишь! — воскликнула она. — Вы эльфийки такие неженки. Давай вставай, уже рассвело.

Шай-энри пробормотала что-то совсем нелесное и приоткрыла один глаз.

Как раз вовремя.

— Лови, — в драконицу полетело спелое яблоко и угодило в плечо. Та зашипела. — Где твоя реакция? — усмехнулась циркачка.

— Там же, где и твоя совесть, — огрызнулась синеглазая, садясь на постель. Девушка понимала, что ведет себя слишком грубо, но ранним утром она решительно не могла заставить себя быть доброй. Она еще не привыкла, что человеческое тело так быстро устает, и ему нужно столько времени, чтобы восстановить силы. Кошмар, люди — смертные, и всё равно почти половину жизни тратят на сон!

Однако, похоже, Дара даже не обратила внимания на недовольный тон собеседницы. Она танцующим шагом прошлась по комнате и, подойдя к окну, распахнула ставни, впуская в сумрачную комнату поток солнечного света.

— Какой сегодня хороший день! — обопрясь на подоконник, вновь улыбнулась эта неунывающая артистка. — И погода нас не задержит в дороге. Мы сможем проскакать достаточно много, и около полудня остановится в небольшом селе. Не помню, как оно называется…

— Мы? Нас? — переспросила Шай, даже промахнувшись ногой в штанину. — Что значит «мы»?

— Ну, да. Мы же едем к эльфам. Верно?

— Верно, но насколько знаю еду я, — блондинка прищурилась. — Не помню, чтоб приглашала тебя с собой.

Опять она сказала грубость. Дара нравилась ей, действительно нравилась, именно поэтому она боялась, что, если та узнает о её происхождении, то возненавидит. А этого бы Шай-энри очень не хотелось. Лучше расстаться сейчас.

Циркачка заметно смутилась и, вздохнув, присела на краешек кровати, стараясь при этом не встречаться взглядом с драконицей.

— Я просто подумала, — начала она тихо, — что возможно ты согласишься, чтоб я поехала с тобой.

— Но зачем тебе это? — устыдившись своего поведения, «танцующая с грозой» умостилась рядом и ободряюще улыбнулась. — А как же бродячий цирк?

— Я… — Дара подняла на неё удивительно добрые серые глаза, — то есть мне нечего делать с ними. Я сирота, Шай. Циркачи мне не родня, они приняли меня только потому, что моя мать была в труппе. Да и то, наверное, уже жалеют. Сама видела. А у эльфов… — она замялась, — я надеялась, что ты сможешь мне помочь, чтоб они научили меня управлять своими силами. Я понимаю, что это слишком самонадеянно с моей стороны, но если бы ты знала, что это такое — обладать Даром, чувствовать его в себе и не иметь возможности использовать!