Марфенька открыла в Наталье Гундаревой актрису, которой еще не было. Невозможно забыть ту подлинно детскую, непоказную наивность, с которой она раскрывает свои маленькие тайны Борису Райскому или кается перед бабушкой Татьяной Марковной; ту открытую увлеченность цветами, домашней птицей, вообще – хозяйством, в которой проглядывает будущая веселая хозяюшка-хлопотунья Марфа Викентьева. Каждый эпизод Гундаревой дышал радостью и чистотой, желанием счастья и твердым ощущением, что это счастье обязательно придет...
Леонид Хейфец в своих воспоминаниях о Гундаревой пишет: «...Марфенька была сыграна изумительно, многие так и говорили „прелесть“. Она оказалась абсолютно современна и в то же время с какой-то особой внутренней грацией, присущей девушкам из потомственной дворянской среды, и ее отношения с бабушкой, а также с Райским – Э. Марцевичем, Волоховым – С. Шакуровым и Верой – Н. Вилькиной остаются в моей памяти навсегда примером редкого актерского дебюта и успеха в первой в жизни телевизионной работе».
Профессионалы сразу же увидели, оценили и запомнили актрису, но и зрители (хотя Леонид Ефимович Хейфец с этим не согласен!) хорошо запомнили Гундареву – слишком уж необычный для того времени тип она воплотила в «Обрыве», сумев каким-то чудом соединить в роли Марфеньки современность чистой и наивной девушки 1970-х годов и пленительную старомодность «бабушкиной внучки» середины XIX столетия.
Наверное, кроме самого процесса работы с очень талантливым режиссером и столь же талантливыми партнерами, Наталья Гундарева была увлечена и атмосферой романа И. А. Гончарова, пристально вчитываясь в те эпизоды, где царила ее Марфенька, проникая глубоко в драму жизни, в драму жестокой схватки «новой правды» со «старой правдой». Она играла не поверхностный, иллюстративный слой, связанный лишь с ее героиней, а в какой-то мере то самое поле битвы, на котором сходились эти две обозначенные И. А. Гончаровым правды, а оттого и становилась героиней отнюдь не второго, а первого плана, выводя свою Марфеньку в те глубинные пласты, которые так тревожили писателя в его работе над последним романом.
И, конечно, эта работа дала Наталье Гундаревой очень много. Не только в плане творческом, но и в личном.
Спустя некоторое время она стала женой Леонида Хейфеца.
Журналистка Анна Велигжанина пишет: «За Леонида Хейфеца Гундарева вышла замуж в самом начале актерской карьеры... Леонид Ефимович до женитьбы жил в Театре Советской армии прямо за кулисами. Но хлопотал о квартире, говорил другу, мол, получу жилье, и тогда уж с Наташенькой поженимся. Так и вышло. Супруги поселились в новой прекрасной квартире на Тверской (дом построили специально для актеров). Хейфец ставил спектакли в Малом театре (театр был недалеко от дома супругов) и частенько всю труппу после спектакля вел к себе домой. Кричал жене с порога: „Наташенька, накрывай на стол!“ Сначала Гундарева привечала гостей с радостью, потом ночные посиделки стали даваться ей с трудом: после фильма „Сладкая женщина“ ее засыпали предложениями, она очень уставала, а тут – гости чуть ли не каждый вечер! Подруге Гундарева жаловалась: „И вот я стою на кухне и чищу картошку. Я так устала от хозяйских забот. Не могу больше! Все, кончилась моя любовь!“ Наташина мама помогать дочке не могла – она сама как раз второй раз вышла замуж. И Гундарева поняла: придется выбирать – или работа, или семья. И после шести лет счастливой супружеской жизни она решилась на развод: работа победила».
Существует и еще несколько версий этого развода, но истину все равно знали лишь он и она. Их брак просуществовал недолго. Что было тому виной? – существенная разница в возрасте ли, разница в восприятии мира и театра, вообще человеческое несходство или что-то иное? В конце концов это дело только двоих этих людей, и не нам разбирать и судить их отношения. Для Натальи Гундаревой на протяжении долгого времени все складывалось не очень просто в личной жизни – за первым браком последовал второй, но только последний брак был по-настоящему счастливым: сложились две половинки яблока, Наталья Гундарева и Михаил Филиппов нашли друг друга, чтобы оставаться вместе до самого конца, чтобы быть вдвоем во всем – в работе и в жизни, в радости и в горе...
В конце лета 1972 года, когда Театр им. Вл. Маяковского вернулся из гастрольной поездки, Наталья Гундарева неожиданно получила телеграмму с киностудии «Ленфильм» – ее приглашали на пробы фильма «Здравствуй и прощай». До той поры опыт общения с кинематографом не произвел на актрису большого впечатления: вместе с другими молодыми актерами она снималась в массовке фильма «Москва, проездом». Это был всего лишь один эпизод – толпа покупателей в ГУМе. Съемка прошла довольно легко, быстро и весело, на этом все и завершилось. И вдруг – приглашение на «Ленфильм».
О том, что стояло за этим приглашением, вспоминает сценарист Виктор Мережко: «"Здравствуй и прощай" был моим дебютом в кино, и в нем же впервые Наташа показалась на киноэкране во всем своем таланте и красоте. Должен был снимать фильм режиссер Фетин с Людмилой Чурсиной в главной роли. Но Чурсиной сценарий не показался. Тогда за него взялся режиссер Виталий Мельников. С трудом нашли актрису на главную роль Шуры – Людмилу Зайцеву. Она прочитала сценарий и сказала нам: „На роль Надежки посмотрите Наташу Гундареву, очень хорошая актриса. Единственный ее недостаток – она полная и у нее широкие бедра“. Они с Наташей были однокурсницами. Гундарева пришла показаться нам с Мельниковым в гостиницу „Россия“. В номер вошла веселая, сияющая молодая женщина, вся горящая и без комплексов. Она просто сразила нас своей фразой: „Никто меня снимать не будет, я толстая, бедра широкие, никто меня не возьмет“. Она очень понравилась Мельникову да и мне тоже. Когда Наташа ушла, Виталий сказал: „Без сомнения, берем ее в картину“».
По другой версии, Наталью Гундареву предложил на роль Надежки Виктор Павлов, утвержденный на роль проходимца Васьки, – он работал в то время в Театре им. Вл. Маяковского и знал актрису по ее первым ролям. Но ведь нам совсем не важно, кто именно первым назвал имя Гундаревой. Кем бы он ни был – спасибо этому человеку, потому что он тем самым серьезно обогатил историю отечественного кинематографа!..
Так началась первая работа Натальи Гундаревой в кино.
Действие картины происходило в деревне, героями были животноводы, механизаторы, работники столовой. Вполне традиционная история советских времен, в центре которой оказываются две женщины – сильная, гордая, умеющая противостоять любым трудностям и сохранить верность своей любви. Ее играла Людмила Зайцева. Вторая же – буфетчица Надежка – почти полная противоположность Шуре. Она была удивительно наивна, добра, доверчива, наделена даром не только любить, но и прощать. Высоким, подлинным даром.
Разумеется, главной темой фильма «Здравствуй и прощай» были не производственные отношения, а любовь.
Виктор Мережко пишет: «Я помню свое потрясение от Гундаревой в кульминационной сцене Надежки и ее нагловатого и трусливого ухажера Васьки. Снималась сцена, в которой пытались женить Ваську на Надежке. Шура выхватывала у него паспорт и собиралась поставить в нем штамп, а незадачливый „жених“ пытался его отобрать. И тут появлялась Надежка. Она медленно забирала паспорт и передавала его владельцу со словами: „Чего вы так испугались, Василий Тихонович? Возьмите“. Сколько в этой короткой фразе было оттенков: боль, стыд, гордость, жажда любви и прощение. Я стоял в сторонке и не мог глаз отвести от Надежки-Гундаревой. И находившиеся рядом мужики, затаив дыхание, хлюпали носами. Так здорово, классно, предельно искренне и эмоционально была проведена Наташей эта сцена».
И не одному Виктору Мережко запомнилась эта сцена. Она стоит перед глазами всех, кто видел и запомнил этот непритязательный фильм. Пройдет совсем немного времени, всего два года, и Наталья Гундарева сыграет на телевидении Мирандолину в «Трактирщице» К. Гольдони (режиссер А. Белинский). Она будет ослепительной – такой красивой, веселой, изобретательной, лукавой, что просто дух захватит! Но в финале спектакля, когда Мирандолина решится, наконец, исполнить волю умершего отца и выйти замуж за слугу Фабрицио, в крупном плане возникнут глаза актрисы, в которых застынут, смешавшись, вспыхнувшее чувство к кавалеру Риппафратта (Евгений Лазарев), прощание с радостной своевольной жизнью, ощущение наказания за невольное и легкомысленное «преступление» – игру с человеческими чувствами... И от финальных кадров телевизионного спектакля повеет вдруг такой живой человеческой болью, что станет жутко: Наталья Гундарева разбудит в зрителе что-то очень важное, о чем не думается ежеминутно, но что составляет нашу человеческую сущность. И протянется в памяти неожиданная ниточка к простой деревенской девчонке Надежке из фильма «Здравствуй и прощай»...
