Мишель подошла к нему, и он притянул ее на колени, держа в объятиях и наслаждаясь этим. Она потерлась лицом о его грудь.

- Все, о чем я когда-либо мечтала, это о твоей любви. Мне не нужны дорогие вещи. Мне нравится жить на ранчо, и я хочу создать свое собственное ранчо заново, даже после того, как мы поженимся. Иметь от тебя ребенка это для меня больше чем… больше чем рай.

Джон прижался щекой к ее золотистым волосам, вспоминая ужас, который испытал, когда прочитал ее записку. Но теперь Мишель в безопасности, она принадлежит ему, и он никогда не позволит ей уйти. Она никогда не видела мужа более преданного, чем тот, которым он собирается стать. Он потратит всю оставшуюся на то, чтобы баловать ее, и она продолжит спокойно игнорировать его приказы всякий раз, когда ей захочется, так же, как она сделала сегодня. Это будет длинная, мирная жизнь, полная тяжелой работы и счастливых детских голосов.

Это будет чудесно.

Их свадебный день расцветал, ясный и солнечный, хотя днем раньше, Мишель боялась, что свадьбу придется проводить в помещении. Но ураган Керл, который несколько дней кружил по окрестностям, словно потерянная пчела, наконец, решил отправиться на запад, оставляя позади чистое, насыщенно синее небо, не замутненное ни одним облачком. Мишель не переставала улыбаться ни на минуту, пока одевалась. Если есть какая-нибудь правда в суеверии, что нельзя жениху видеть невесту до свадьбы, они с Джоном будут жить несчастливо, но так или иначе она не могла поверить в это. Он не только отказался позволить ей спать этой ночью в другой комнате, Джон вышел из себя от одной мысли об этом. Она должна была спать рядом с ним, в его постели. Традиции могли катиться к черту, если они диктовали, что им нужно спать раздельно. Мишель заметила, что теперь он свободно отпускал ее из дома, с тех пор как поймали Роджера, и она поняла, что дело было именно в этом. Довольно спокойное поведение Джона при известии о будущем отцовстве было ложным спокойствием, слишком много потрясений свалилось на него тем утром. В течение ночи реальность, наконец, дошла до него, и Джон разбудил Мишель, сильно прижав к своей груди. Он спрятал лицо в ее волосах, его мускулы дрожали, в то время как он бормотал, повторяя:

- … ребенок, боже, ребенок. Его рука поглаживала живот Мишель, как будто он не мог представить себе малыша, растущего в ее тонком теле. Это стало еще более реальным на следующее утро, когда даже крекеры не могли успокоить ее желудок, и Джон держал все это время Мишель в своих объятиях, пока ей не стало легче.

В некоторые дни Мишель совсем не чувствовала утренней тошноты, в то время как другие дни были просто ужасны. Этим утром Джон засунул крекер в ее рот прежде, чем Мишель окончательно проснулась, таким образом, она лежала в его объятиях, с закрытыми глазами и пережевывала «завтрак». Когда стало очевидно, что этим утром недомогание решило не посещать ее, жених занялся с невестой любовью, нежно, проникновенно, долго.

Они не расставались, даже одеваясь на свадьбу. Мишель наблюдала, как Джон застегивает запонки, его твердые губы были изогнуты в очень мужской удовлетворенной усмешке. Он нашел настолько эротичными ее белье на шнуровке и пояс с подвязками, что они рисковали опоздать на собственную свадьбу.

- Мне нужна помощь с молнией, когда ты закончишь с этим, - сказала Мишель.

Джон оторвал взгляд от запонки, и медленная улыбка коснулась его губ, а затем осветила его черные глаза.

- Ты выглядишь достаточно хорошо, чтобы поесть.

Она не могла сдержать смех.

- Это означает, что мы должны будем перенести свадьбу на завтра?

Улыбка стала усмешкой.

- Нет, этого мы не сделаем. Джон закончил с запонками. - Обернись.

Мишель повернулась, и теплые пальцы Джона коснулись ее голой спины, делая ее дыхание учащенным, вызывая дрожь возбуждения. Он целовал ее затылок, прижимая к себе, и чувственные волны пробегали по ее телу. Джон не обменял бы это удивительное утро на все традиции в мире.

Свадебное платье Мишель было бледно желтого цвета, как и шляпка, которую она подобрала к нему. Этот цвет подчеркивал солнечность ее волос и делал ее сияющей, но возможно не из-за цвета наряда алели ее щеки и искрились глаза. Это могло быть из-за ранней беременности, или горячих любовных ласк. А может быть, причиной тому было счастье.

Джон застегнул молнию, не захватив ни кусочка тонкой ткани, затем наклонился, чтобы выправить и пригладить ее юбку. Он пожал плечами, расправляя свой пиджак, пока Мишель красила губы и тщательно поправляла шляпку на голове. Желтые ленты изящно струились по ее спине.

- Мы действительно готовы? – Спросила она, и впервые Джон услышал нервозность в ее голосе.

-Мы готовы, - твердо сказал Джон, беря ее руку. Их друзья ждали во внутреннем дворике, даже его мать прилетела из Майами - трогательный жест, который удивил его, но Джон никак не показал этого.

Без тени Роджера Бекмана, нависающей над нею, Мишель буквально расцвела всего за несколько дней. Пока она не решилась противостоять Роджеру, чтобы избавиться от его тени раз и навсегда, она не понимала, какое бремя несет в себе. Воспоминания об ужасном прошлом душили ее, сделали осторожной и подозрительной, заставляли прятать свои чувства глубоко внутри. Но она нашла в себе силы встретиться с прошлым лицом к лицу. Она больше не была беспомощной жертвой угроз и насилия. Бедный Роджер. Мишель не могла не жалеть его, даже при том, что он превратил ее жизнь в ад. Она настояла, чтобы Джон и Энди приняли меры, и Роджер прошел медицинское освидетельствование. У докторов не ушло много времени, чтобы поставить диагноз. У Роджера нашли медленную, но неуклонно развивающуюся болезнь мозга. Он никогда не сможет вылечиться, и будет медленно сходить с ума, пока не умрет, наконец, не узнавая уже никого. Мишель не могла не горевать об этом, потому что когда-то это был хороший, добрый молодой человек. Ей было жаль, что ему нельзя помочь, но доктора оставляли никакой надежды.

Джон положил руку на плечо Мишель, заметив тень, которая омрачила ее прелестное лицо. Он не разделял ее жалость к Бекману, хотя, возможно, когда-нибудь сможет забыть тот ужасный момент, в который этот псих направил пистолет на Мишель. Возможно… через несколько столетий.

Он наклонил ее голову и поцеловал, стараясь не смазать помаду.

- Я люблю тебя, - пробормотал Джон.

Солнце вернулось, убрав тени из глаз Мишель.

- Я тоже люблю тебя.

Джон согнул руку в локте, предлагая ей.

- Итак, пошли жениться.

Вместе они спустились вниз по лестнице, во внутренний дворик, где их ждали друзья. На улице ярко светило солнце, словно извиняясь за штормовую угрозу днем раньше. Мишель смотрела на высокого мужчину, стоящего напротив. Она не была так наивна, чтобы предполагать, что их будущая жизнь будет состоять сплошь из безоблачных дней. Характер Джона частенько заставлял ее отстаивать свои убеждения, но она с нетерпением ждала этих сражений. Худшее было позади, и если будущее готовило им ненастья и неприятные сюрпризы… хорошо, но главное, что оно было у них, это будущее! Рядом с Джоном она справится с чем угодно.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.