Огромная белоснежная яхта неторопливо рассекала высоким носом бирюзовые волны одного из самых романтических морей мира. По обе стороны то и дело проплывали ярко-зеленые, окаймленные белыми пляжами острова, то совсем крошечные и безлюдные, то обширные и величественные, украшенные либо останками храма, либо великолепной виллой. И все это: и море, и острова, и здания – лениво дремало под жарким полуденным солнцем в ожидании вечерней прохлады, когда жизнь, замершая на несколько часов, снова возобновит свое течение.

На яхте, однако, жизнь не останавливалась. Несколько молодых людей, три парня и три девушки, весело проводили время под навесом верхней палубы. Все они были не старше двадцати лет, все загорелые, красивые и беззаботные, как может быть беззаботна только не ведающая печалей юность.

– Смотри, Сэм, – вскинула гибкую руку одна из девушек, – какой милый домик!

– Где? – повел бронзовой шеей Сэм, апатичного вида гигант.

– Ну вон там, на горе! Смотри же. Туда, направо! Какой ты, право, непонятливый. Видишь?

– Но ведь ты показываешь налево, Мэри, – кротко возразил Сэм.

Его приятели дружно рассмеялись.

– Не важно, куда я показываю, – топнула ногой Мэри. – Ты должен понимать, о чем я говорю! И если я говорю о доме на горе, ты должен сразу его видеть.

– Да вижу, Мэри, вижу, – проворчал Сэм. – Ничего себе домишко.

– Наверное, в нем живет какой-нибудь козлопас, – вставил черноволосый изнеженный красавец, по лицу которого было видно, что он живет только утолением собственных прихотей.

Его сосед, тощий верзила с искательным взглядом вечного прихлебателя, покатился со смеху:

– Ага, точно, Билли! Там только козлопасу и жить.

Мэри проигнорировала его, точно он был невидимкой, и смерила Билли недобрым взглядом:

– Не надо издеваться над простыми людьми. Не всем в жизни так везет, как тебе, Билли.

– Опять ты за старое, – сделал тот плачущее лицо. – Я тебя умоляю, Мэри!

Он позвонил в колокольчик. Когда на палубу выскочил официант, он распорядился принести мартини.

– А нам шампанское, – попросила одна из девушек. – Я ничего, кроме шампанского, в эту жару не могу пить.

– Выполняй приказания леди, Мартин, – кивнул Билли. – И поживее.

Официант молча поклонился и исчез.

– Пожалуй, до вечера мы налижемся в зюзю, – заметил Билли. – Может, стоит последовать примеру греков и устроить себе сиесту? То бишь завалиться на боковую?

– Здравая мысль, – фыркнула усевшаяся в шезлонг Мэри. – Только как ты уснешь с бокалом в руке?

– Ты злюка, Мэри, – сказал Билли. – Ты злишься на меня за то, что я богат и что эта яхта принадлежит мне. Хотя я не понимаю, в чем здесь моя вина.

– И вовсе я не злюсь, – возразила Мэри. – Но только зачем презирать простых людей? Если они бедны и вынуждены зарабатывать себе на жизнь тяжелым трудом, то они достойны сочувствия, но отнюдь не презрения.

– Что-то я не заметил, чтобы здесь кто-то тяжело трудился, – вставил тощий приятель Билли. – По-моему, здесь только и делают, что спят и стригут купоны с бедных туристов.

– Верно, Генри, – со смехом одобрил его Билли. – Иногда ты можешь сказать в точку.

Мэри презрительно покосилась на них, но ничего не сказала. Жара подействовала и на нее. Хотелось молча лежать в шезлонге и думать о чем-нибудь необязательном и приятном, отвечающем дремотному пейзажу за бортом.

Билли внезапно нагнулся и ухватил за ногу одну из девушек.

Та громко взвизгнула от неожиданности.

– Ох, Билли, ты напугал меня до смерти! Я уже подумала, что это какая-нибудь каракатица.

– Я и есть каракатица, – состроил страшную рожу Билли. – Огромная морская каракатица. И я хочу утащить тебя на дно морское.

– А я не против, – кокетливо изогнулась девушка.

– Наведаемся в каюту, Синди? – предложил Билли, играя глазами. – Устроим себе сиесту?

Он с улыбкой покосился на Мэри. Но та старательно делала вид, что спит.

Билли поднялся и подхватил Синди за талию. Генри смерил девушку завистливым взглядом. Узкие полоски голубой ткани выгодно подчеркивали ее роскошные формы и оттеняли золотистый загар. Так и казалось, что она сошла с обложки глянцевого журнала.

– Что-то мне не терпится, крошка, – сжимая ее в объятиях, прошептал Билли. – Идем быстрее.

– Только прикажи, чтобы в каюту принесли шампанское, – млея у него в руках, попросила Синди.

– Всенепременно, моя богиня…

Они уже начали спускаться вниз, целуясь и смеясь, когда вдали послышалось пронзительное зудение.

– Это еще что? – пробормотал Билли.

Из-за крохотного островка вырвался небольшой катер и начал стремительно приближаться к яхте.

– Может, что-то случилось? – сказал Генри, вытягивая длинную шею над бортом.

– Наверное, какой-то сумасшедший гонщик, – возразил Сэм.

– Охота ему в такую жару устраивать гонки? – подходя к борту и забыв о Синди, сказал Билли.

С каждой секундой катер становился ближе. Уже видны были хищные обводы темно-синих бортов. За штурвалом стоял человек в маске, и разглядеть его лицо даже в бинокль не представлялось возможным.

– Что за черт! – разозлился Билли. – Он несется прямо на нас!

До катера оставалось не больше двух кабельтовых, но он хода не сбавлял и направления не менял, устремляясь точно на яхту.

– Мистер Томпсон, – приник к переговорному устройству Билли, – вы видите катер?

– Вижу, сэр, – отозвался капитан.

– И что вы по этому поводу думаете?

– Я даже не знаю, сэр…

Генри вскочил и вцепился обеими руками в борт.

– Билли, да он спятил!

Девушки, сбившись в кучку, со страхом и недоумением смотрели то на приближающийся катер, то на хозяина яхты.

– Ерунда, – махнул рукой Билли. – Просто какой-то недоумок. Хочет пощекотать нам нервы.

Он покосился на Мэри.

– А может, это еще один завистник?

На этот раз никто не засмеялся. Даже Генри пропустил реплику Билли мимо ушей, с тревогой наблюдая за несущимся со страшной скоростью катером. На море стоял штиль, водная гладь была идеально ровной, и катер несся по ней, как шайба, пущенная сильной рукой.

– Билли! – простонала Синди.

Ее голос звенел от страха. В самом деле, катер был уже в сотне метров, но и не думал сбавлять скорость.

– Ничего, ничего… – бледнея, проговорил Билли.

– Эй, ты! – заорал Генри, махая руками. – Тормози!

Закричали и остальные, не выдержав напряжения. И даже Билли, отбросив гордость, вскочил на выступ борта и начал семафорить, скрещивая и разбрасывая руки.

– Стой, придурок! Ты не знаешь, с кем имеешь дело! Стой, я тебе говорю!

В этот миг человек в маске, управляющий катером, оставил штурвал и прыгнул в море.

Катер, управляемый автопилотом, помчался прямо на яхту.

Теперь уже все поняли, что происходит нечто ужасное. Девушки издали дружный вопль.

Генри, забыв об остальных, опрометью кинулся через палубу. Сэм пытался увлечь девушек подальше от борта.

Билли словно застыл в оцепенении, забыв слезть с выступа. Он смотрел на катер расширенными глазами, точно надеясь, что сейчас он отвернет в сторону.

Через секунду послышался скрежет удара, и вслед за тем чудовищной силы взрыв потряс яхту. В ее борту возникла зияющая дыра – казалось, его разрубили гигантским зубилом. Билли, полетевший за борт после удара, в мгновение ока исчез в пламени взрыва. Остальных разбросало кого куда.

Впрочем, что-либо разобрать в хаосе огня, дыма и хлынувшей со всех сторон воды было невозможно.

Разломанное судно недолго сопротивлялось. Нелепо завалившись на уцелевший бок, оно какое-то время держалось на плаву. Но не прошло и получаса, как на поверхности моря остались плавать лишь обломки снастей, газеты и пустые бутылки.

И лишь один Генри барахтался поблизости от места крушения, тщетно взывая к своим друзьям.