Подобных гимнастических упражнений и попрошайничества в естественной среде встретить невозможно. Все это — изобретения, позволяющие приспособиться к особымусловиям неволи.
В условиях "людского зверинца" этот творческий принцип доходит до потрясающих крайностей. Я уже отмечал ранее, что разочарование может наступить тогда, когда искусственно выдуманная борьба за стимул, из-за того что возможности её довольно ограничены, часто начинает казаться бессмысленной. Пытаясь избегать этой ограниченности, человек ищет всё более сложные формы выражения, которые становятся настолько всепоглощающими и поднимают индивида на такие высоты познания, что наградамуже нет числа.
Здесь мы уходим из сферы пустяков, существующих для того, чтобы чем-то себя занять, и вступаем в чарующие миры искусства, философии и науки. Всё это имеет огромное значение, так как не только позволяет эффективно бороться с недостатком стимулов, но ещё и делает возможным максимальное использование самой потрясающей физической собственности человека — гигантского мозга.
Из-за огромной важности, которую приобрели эти сферы для нашей цивилизации, мы склонны забывать о том, что в определённом смысле они являются не чем иным, как средствами борьбы за стимул. Подобно пряткам или шахматам, они помогают скоротать время между колыбелью и могилой тем, кто достаточно удачлив и может позволить себе вести борьбу не только за элементарное выживание. Я говорю «удачлив» потому, что, как я уже упоминал ранее, огромное преимущество суперплеменных условий заключается в том, что мы относительно свободны в выборе форм нашей деятельности и, когда человеческий мозг может изобрести такие прекрасные занятия, как эти, мы должны считать, что нам повезло оказаться в числе борцов за стимул, а не борцов за выживание. Именно человек-изобретатель является тем, кто ведёт игру изо всех сил. Когда мы штудируем научные труды, слушаем симфонии, читаем поэзию, смотрим балеты или рассматриваем картины, нам остаётся только восхищаться бесконечностью человеческой борьбы за стимул и той невероятной изобретательностью, скоторой он её ведёт.
4. Если стимулы слишком слабы, вы можете усилить свои поведенческие реакции нормальным реагированием на стимулы субнормальные.
Это принцип переполнения. Если внутреннее побуждение к совершению какой-либо деятельности становится слишком велико, за неимением внешних стимулов, обычно к ней побуждающих, оно можетперелиться через край.
Тому, что в природе никогда не вызовет никакого интереса, в унылых условиях зоопарка уделяется слишком много внимания. У обезьян это может принимать форму копрофагии: если им будет нечего жевать, в дело пойдут экскременты; если не будет возможности обходить свою территорию, сойдут и мелкие перебежки по клетке. Животное ходит из стороны в сторону до тех пор, пока, благодаря своим монотонным и бесполезным движениям, не протрёт дорожку на полу клетки — и всё-таки это лучшечем ничего.
За неимением подходящего партнёра животное может спариться практически с любым доступным предметом. К примеру, одинокая гиена ухитрилась спариться со своей круглой миской, опрокинув её на бок и катая туда-сюда под своим телом так, чтобы та ритмично прижималась к половому члену. Живущий в одиночестве енот использовал в качестве «партнёрши» своё лежбище: он собирал солому в тугой пучок, крепко прижимал его к себе и делал характерные движения тазом. Иногда, когда вместе содержатся животные разных видов, заменой партнёра может служить и чужеродный сосед. Кистехвостый дикобраз, живший вместе с древесным дикобразом, постоянно пытался на него взобраться. У этих двух видов мало общего, и их иглы так заметно отличаются, что связь привела не только к огромному разочарованию самца, но и оказалась для него крайне болезненной. В другой клетке вместе с похожим на кенгуру грызуном — африканским долгоногом жила маленькая обезьяна — беличий саймири, которая была в десять раз меньше него. Бесстрашная крошечная обезьянка прыгала на спину спящего грызуна и пыталась совокупляться. В результате об этих тщетных попытках написали в местной газете. Правда, истолкованы они были совершенно неверно. Там говорилось, что обезьянка очаровательно забавлялась, "катаясь верхом на спине большого животного, подобно маленькому пушистомужокею".
Хотя эти сексуальные примеры и напоминают фетишизм, с этим явлением их не следует путать. Несмотря на случаи "чрезмерной активности", как только в окружающей среде появляется естественный стимул, животное возвращается к нормальному поведению. В упомянутых мной случаях самцы, стоит только появиться самке одного с ними вида, переключают внимание на неё: они не «влюбились» в то, что заменяло им самок, подобно истинным фетишистам, о которых я говорил в предыдущей главе.
Необычные совместные проявления "чрезмерной активности" были замечены у содержащихся вместе самки ленивца и маленькой обыкновенной ночной обезьяны. В природных условиях эта обезьянка устраивает уютную норку в дупле дерева и спит там в течение всего дня. Самка ленивца, если бы родила в естественной среде, носила бы потомство на себе ещё довольно долго. В зоопарке обезьянке не хватало мягкой тёплой постели, а ленивцу — потомства. Проблема же была решена ими искусно и довольно просто: во время сна обезьянка плотноприжималась к телу ленивца.
Этот четвёртый принцип борьбы за стимул работает не столько потому, что кто-то поставлен в чрезвычайные условия, а скорее наоборот — потому что всё слишком спокойно, и, несмотря на множество «ветров», "дующих" в "людском зверинце", человек оказывается в подобных ситуациях довольно часто. То одно, то другое постоянно препятствует выходу эмоций представителя суперплемени. Несмотря на полный материальный достаток, среда часто наносит ущерб массе поведенческих реакций, и в этом случае человек, подобно обитателям зоопарка, вынужден реагировать на субнормальные стимулы независимо от того, насколько они второстепенны.
В сексуальной сфере человек имеет гораздо больше возможностей, чем остальные виды животных, решая проблему отсутствия партнёра путём ипсации, и это — наиболее распространённое решение, принимаемое человеком. И всё же время от времени наблюдаются случаи зоофилии, то есть акта совокупления человека с животным. Такие случаи редки, но не настолько, насколько это кажется большинству людей. Результаты недавнего исследования, проведённого в Америке, показали, что в этой стране около 17 % мальчиков, выросших на ферме, по крайней мере, раз в жизни испытали оргазм в результате контакта с животными. На самом же деле случаи удовлетворения за счёт более лёгких форм сексуального взаимодействия с животными встречаются гораздо чаще, и в некоторых районах число таких мальчиков достигало 65 %. Обычно предпочтение отдаётся телятам, ослам и овцам, а иногда и некоторым крупным птицам, таким как гуси, утки и куры. У женщин случаи зоофилии встречаются гораздо реже: из 6 тысяч американок только 25 испытали оргазм в результате возбуждения животными, обычно собаками. Для большинства людей всё это кажется противоестественным и отвратительным. Но факт, что такие случаи вообще существуют, говорит о том, что борцы за стимул готовы пойти на всё что угодно, лишь бы избежать бездеятельности. Под эту категорию подпадают и другие формы сексуального поведения, например такие, как случаи гомосексуальности, основанные на принципе "лучше что-то, чем ничего".
В отсутствие нормального стимула становится достаточным и объект субнормальный. Умирающий от голода человек будет жевать древесину и другие вещества, не содержащие никаких питательных элементов, лишь для того, чтобы хоть что-то жевать. Агрессивно настроенные индивиды за неимением врага, на которого можно напасть, будут остервенело крушить неодушевлённые предметы или калечить собственные тела.
5. Если стимулы слишком слабы, вы можете усилить свои поведенческие реакции, искусственноусиливая выбранные стимулы.
Этот принцип касается создания "супернормальных стимулов". В основе его работы лежит простая предпосылка, заключающаяся в том, что если естественные, нормальные стимулы вызывают нормальные реакции, то супернормальные стимулы должны вызыватьреакции супернормальные.
