– Добрый вечер, – сказал наставник. – Как ваши новички-астронавигаторы? Успевают?

– Как вам сказать… Необычно как-то учить других тому, что сам часто заваливал.

– Вот поэтому вам и поручили вести основы астронавигации – вы еще не забыли, что и почему было самым трудным. А с атомной физикой у вас как?

– Ну… думаю, разберусь. Эйнштейна из меня, правда, не получится.

– Вот бы я удивился, если б было наоборот. Ну а вообще как дела?

Мэтт молчал. Вонг ждал ответа.

– Неплохо, пожалуй… Знаете, мистер Вонг, я же, когда домой уезжал, думал, обратно не вернусь.

– Я догадывался. Вся эта идея с десантом – обычная попытка убежать от решения настоящей проблемы, которая перед вами стоит.

– Да? Скажите, мистер Вонг, вы офицер патруля или психиатр?

– Я обыкновенный офицер, – по лицу Вонга промелькнула еле заметная улыбка, – прошедший специальную подготовку, необходимую для моей работы.

– Э-э-э… Понятно. А что за проблема, от которой я убегал?

– Я не знаю. Это вы мне скажите.

– Я не знаю, с чего начать.

– Расскажите о своем отпуске, Мэтт. Времени у нас полно.

– Хорошо, сэр.

И он рассказал Вонгу все, что мог вспомнить.

– В общем, – сказал он напоследок, – разные мелочи собрались в одну кучу. Я вроде был дома – и был там совсем чужим. Мы говорили на разных языках.

Вонг фыркнул.

– Я не над вами смеюсь, – пояснил он. – Это совсем не смешно. Мы все проходим через это – внезапное осознание того, что пути назад нет. Это один из этапов взросления, вот только для космонавта он проходит особенно остро и тяжело. Мучительно тяжело.

– Теперь и я это понял, – кивнул Мэтт. – Вернуться я не смогу, уже не получится. Во всяком случае, не навсегда. Быть может, уйду в торговый космический флот, но то, что останусь космонавтом, – это точно.

– На этом этапе вы вряд ли уже потерпите неудачу.

– Может быть. Но я все еще не уверен, что патруль – это то, что мне нужно. Это меня и беспокоит.

– А поподробнее вы это мне объяснить не можете?

Мэтт попытался. Он рассказал про свою беседу с родителями, которая так их расстроила.

– Короче говоря, вот в чем дело: в случае крайней необходимости мне придется нанести ядерный удар по моему родному городу. Я не уверен, что справлюсь с таким заданием. Может быть, патруль все-таки не для меня?

– Не думаю, Мэтт, что такое когда-нибудь случится. Ваш отец совершенно прав.

– Не в этом дело. Если офицер патруля верен присяге только тогда, когда это не касается его лично, то вся система разваливается.

Вонг ответил не сразу.

– Если бы перспектива бомбить свой собственный город, свою семью оставила вас равнодушным, и часа бы не прошло, как я вышвырнул бы вас с этого корабля – вы были бы исключительно опасным человеком. Патруль не рассчитывает на ангельское совершенство своих офицеров. Люди несовершенны, поэтому наша служба основана на принципе разумного риска. Вероятность того, что в течение вашей жизни Солнечной системе будет угрожать опасность из вашего родного города, очень невелика. Еще меньше вероятность того, что именно вам будет поручено нанести удар, – в этот момент вы можете оказаться на Марсе. Если обе эти вероятности сложить вместе, шансы практически нулевые. Но если все же такое случится, ваш командир, думаю, не станет рисковать и запрет вас в вашей каюте.

Беспокойства на лице Мэтта меньше не стало.

– Такой ответ вас тоже не устраивает? – удивился Вонг. – Мэтт, ваша проблема – обычная юношеская болезнь. Вы думаете, что на все моральные вопросы имеются простые, аккуратные черно-белые ответы. Знаете, что я предлагаю? Перестаньте переживать и позвольте мне думать о том, есть ли у вас все необходимые качества. О, не сомневаюсь, что наступит момент, когда вы окажетесь в сложной ситуации и рядом не будет никого, кто мог бы помочь отыскать правильный выход. Но именно мне нужно определить, сумеете вы найти такой выход или нет, причем я даже не знаю, какой будет эта ситуация. Ну что, хотите поменяться со мной местами?

– Пожалуй, нет, сэр, – смущенно улыбнулся Мэтт.

Мэтт, Оскар и Текс убивали время перед обедом, собравшись в общей комнате у себя в каюте, когда к ним влетел Пит. Влетел в буквальном смысле – оттолкнулся от дверного косяка и с криком влетел в комнату:

– Эй, ребята!

Оскар схватил его за руки, когда он отскочил от противоположной стены.

– Выключи двигатель и давай на посадку. Чего шумишь?

Пит повернулся в воздухе и посмотрел на них:

– Там новый список выпускников повесили!

– Кто в списке?

– Еще не знаю, самому только что рассказали. Пошли!

Кадеты двинули за ним следом. Текс поравнялся с Мэттом и сказал на ходу:

– Я-то чего спешу? Меня там наверняка нету.

– Пессимист!

Они вывернули из Свинячьего закоулка, поднялись на три палубы к центру корабля и направились к носу. Вокруг доски объявлений рядом с дежурной частью уже собралась кучка кадетов. Они вклинились в толпу и подобрались поближе.

Пит сразу увидел свою фамилию.

– Смотрите! – закричал он.

В начале списка значилось: «Арман, Пьер – временно назначен на ПРК „Телега Чарльза“[50], прс – ст. «Терра», мнзн – Леда, Гнмд, ж. д. р.».

– Ребята! – радостно воскликнул Пит. – Я еду домой – «ждать дополнительных распоряжений».

– Поздравляю, Пит. Просто здорово. – Оскар похлопал его по плечу. – А теперь не соизволишь ли сместить свою тушу? Ты не прозрачный.

– Я тоже есть! – объявил Мэтт.

– Какой корабль?

– ПРК «Aes Triplex».

Оскар повернулся к Мэтту:

– Какой-какой?

– «Aes Triplex»[51].

– Да это же мой корабль! Парень, мы теперь сослуживцы!

Расстроенный Текс отвернулся от списка:

– Джермэна нет, что я и говорил. Так что, ребята, оставаться мне на «Рэндольфе» пять лет, десять, пятнадцать – буду старый, седой. Вы уж черкните мне пару слов на день рождения.

– Да, Текс, нехорошо получается. – Мэтт, как мог, старался приглушить свою радость.

– Слушай, Текс, а во второй половине списка ты смотрел? – спросил Пит.

– В какой еще второй половине?

Пит ткнул пальцем, и Текс снова нырнул в толпу. Через мгновение он появился рядом с друзьями:

– И что вы думали? Они меня все-таки выпустили!

– Должно быть, не хотели, чтобы ты мозолил глаза еще одному потоку новичков. Какой корабль?

– ПРК «Оукридж». А вы с Оскаром что, на одном корабле?

– Да, «Aes Triplex».

– Дискриминация, вот что это такое. Пошли, на обед опоздаем.

В коридоре они столкнулись с Жераром Берком.

– Не беги так, Вонючка. Тебя в списке нет, – любезно сообщил ему Текс.

– В каком списке? A-а, ты про список выпускников! Не бойтесь за меня, сосунки, вы разговариваете со свободным человеком.

– Выходит, тебя наконец-то выгнали?

– Вот уж хрен! Уволен по собственному желанию, с сегодняшнего дня. Займусь бизнесом с отцом.

– Будешь строить космический металлолом? Да, тебе не позавидуешь.

– Нет, мы с отцом решили открыть грузовую линию. Займемся экспортом. В следующий раз при встрече не забудьте добавлять к моей фамилии «капитан». – Берк исчез за углом.

– Держи карман шире! «Капитан»! – сказал Текс. – Уверен, что это коммодор попросил его подать рапорт.

– Вряд ли, – задумчиво произнес Мэтт. – Берк ловкий парень. Что ж, по крайней мере, больше мы его не увидим.

– И это тоже неплохо!

После обеда Текс куда-то исчез и появился в каюте почти через два часа.

– Все, ребята, дело в шляпе. Пожмите руку новому члену экипажа «Aes Triplex»!

– Иди ты! Текс, врешь!

– Факт. Сначала я сходил к Дворжаку и убедил его, что корабль на околоземной орбите гораздо лучше, чем «Aes Triplex», он же чаще сможет встречаться со своей девушкой. Потом пошел к коммодору Аркрайту и тонко так ему намекнул, что вам без меня не справиться, вы ж как дети малые, вечно лезете ко мне за советом. Вот и все, собственно. Коммодор сразу оценил мудрость моего предложения и дал добро на обмен с Дворжаком.