КНИГА

Сын Острожского равви рассказывал.

Когда появилась книга рава из Польного "Родословия Иако-

ва Иосифа" ("Толдот Иааков-Иосеф")* и попала моему отцу

в руки, он постоянно читал и перечитывал ее, особенно те места,

которые начинались словами: "Слышал я от своего учителя..."

Он читал их до тех пор, покуда не запоминал. Так, отец читал эту

книгу в течение целого года, а то и больше. Однажды, перечиты-

вая одно из изречений, он заметил, что не понял его как следует.

Тогда отец запряг лошадей и отправился в Польное. Я тогда был

еще мальчиком, но он и меня взял с собой. Мы нашли равви

Иакова Иосифа тяжело больным. Он лежал на своей кровати,

которая вскоре стала для него смертным одром. Рав спросил

отца, зачем тот пришел, а когда узнал, то взял книгу в свои руки

и начал говорить голосом, исполненным необыкновенной силы.

Лицо его одухотворилось и просветлилось. И на моих глазах

кровать, на которой лежал рав, приподнялась над полом.

НА РЫНКЕ

Рассказывают.

Равви Лейб бен-Сара все дни своей жизни странствовал по

земле и нигде подолгу не останавливался. Он часто ночевал

в лесах и пещерах, но заходил также и в города, где тайно

общался с немногими близкими своими друзьями. Не гнушался

он появляться и на рынках. По торговым дням он раскидывал

там шатер и находился в нем весь день. Не раз просили его

ученики объяснить им смысл этой странной привычки. Наконец

раври уступил их уговорам.

В это время мимо проходил какой-то человек с тяжелой

ношей на плечах. Равви Лейб позвал его и что-то прошептал

на ухо. Затем он сказал ученикам пойти за этим человеком

и понаблюдать, что он будет делать. Ученики увидели, что

носильщик подошел к одному из торговцев, скинул свою ношу

и сказал, что больше не хочет быть у него слугой. Торговец

сильно возмутился и отказался заплатить причитающееся жа-

лованье, однако носильщик повернулся и ушел, не сказав ни

слова в ответ. Затем ученики, последовавшие за носильщиком,

увидели, что он облачился в саван. Тогда они подбежали

к нему и попросили раскрыть им его секрет. "Суетно и пре-

ходяще было мое пребывание в мире хаоса, - отвечал но-

сильщик. - Я даже не знал, что давно должен был умереть.

Сегодня равви сказал мне об этом и даровал мне освобож-

дение".

ОБЪЯСНЯТЬ ТОРУ И БЫТЬ ТОРОЙ

Равви Лейб бен-Сара говорил о равви, объясняющем Тору:

"Что значит объяснять Тору? Человек должен стремиться к тому,

чтобы все его дела стали Торой и чтобы он сам целиком стал

Торой, чтобы по его поведению, по его поступкам, по его предан-

ности Богу каждый мог понять, что этот равви стал как Небеса,

о которых говорят: "У Них нет языка и нет слов, и не слышен

голос Их, но по всей земле - предначертания Их и до пределов

вселенной - речения Их".

ОТЕЦ И МАЛЫЕ ДЕТИ

Равви Арье из Шполы, прозванный "дедушкой из Шполы",

в молодости был знаком с Баал Шемом. Однажды в Пасху, перед

Седером*, он велел своему младшему сыну прочесть знаки Седе-

ра. Когда отец попросил объяснить его смысл слова "каддиш"*

("освяти"), мальчик ответил, как принято: "Когда отец приходит

из Дома Молитвы домой, он должен сразу сказать Киддуш*

(благословение)..." И замолчал.

Отец спросил его: "Отчего ты не говоришь о том, почему он

должен сказать Киддуш сразу?"

"Учитель мне этого не говорил", - ответил мальчик.

Тогда отец научил его: "Чтобы не уснули малые дети, а спро-

сили его: "Чем эта ночь отличается от всех других?"

На другой день равви спросил учителя, который был у него

гостем на Седере, почему он не научил детей тому, что после

слова "каддиш" необходимо давать объяснение того, что это

слово означает и зачем оно произносится, как это полагается по

обычаю. Учитель ответил, что посчитал это излишним, посколь-

ку правило это соблюдается и в домах, где нет маленьких детей.

Тогда равви сказал: "Ты весьма заблуждаешься, отменяя

старый обычай, значение которого ты не понимаешь. А означает

он вот что: "Когда отец приходит из Дома Молитвы домой", то

есть когда Отец наш Небесный видит и слышит, что каждый сын

Израиля, несмотря на то что он устал от приготовлений к Пасхе,

произносит вечернюю молитву с огромным усердием, и воз-

вращается Он на Небеса, и "должен сразу сказать Кид душ", то

есть должен немедленно обновить священный брачный союз

(киддушин), заключенный, когда Он сказал Израилю: "И об-

ручусь с тобой навеки". И до этой ночи, "ночи бдения". Он

должен искупить нас, чтобы не уснули малые дети, то есть народ

Израиля не погрузился бы в глубокий сон отчаяния, но получил

бы повод спросить Отца Небесного: "Чем отличается ночь этого

изгнания от всех других ночей?"

Сказав эти слова, равви зарыдал, воздел руки к Небесам

и воскликнул: "Отец, Отец, выведи нас из нашего изгнания, пока

о нас еще можно сказать: "Я сплю, но сердце мое бодрствует".

И да не погрузимся мы окончательно в сон!" И все зарыдали

вместе с ним.

Но через некоторое время равви ободрился и воскликнул: "А

теперь порадуем нашего Отца и покажем Ему, что Его дети

могут танцевать даже во тьме". И велел играть веселую музыку

и сам пустился в пляс.

"ДЕДУШКИН" ТАНЕЦ

Когда "дедушка из Шполы" по субботам и праздникам танце-

вал, его ноги делались такими же легкими, как у четырехлетнего

ребенка. Не один человек, видевший его священный танец, об-

ращался в ту самую минуту к Богу всей своей душой, ибо равви

пробуждал сердца всех, кто общался с ним, и люди отвечали ему

слезами и одновременно радостным восторгом.

Однажды в пятницу вечером гостем "дедушки из Шполы" был

равви Шалом Шахна, сын Авраама Ангела. Сначала они долго

спорили. Затем благословили друг друга. Потом равви Шалом

сел, как всегда делал в преддверии субботы, целиком устремив-

шись к Богу. "Дедушка" же посмотрел на него как-то игриво. Оба

они молчали. После трапезы равви Арье Лейб спросил: "Сын

Ангела, а можешь ли ты танцевать?"

"Нет, не могу", - отвечал равви Шалом.

Равви Арье Лейб встал. "Тогда смотри, как танцует дедушка

из Шполы", - сказал он. Ноги его задвигались сами собой, и он

стал танцевать вокруг стола. Не успел равви Арье Лейб сделать

круг, как равви Шалом вскочил со своего места. "Где это видано,

чтобы старик так танцевал!" - крикнул он находившимся там же

хасидим. Так он стоял и не отрываясь смотрел на ноги чудесного

танцора. Позднее он говорил своим хасидим: "Верьте мне: он

сделал все свои члены столь чистыми и святыми, что каждое его

движение вызывало священное единение".

ИГРЫ НА ПУРИМ*

На праздник Пурим у "дедушки из Шполы" была привычка

устраивать особые игры. Избранных и преданных ему хасидим

он наряжал в маскарадные костюмы: одного - "царем Пурима",

других - его принцами и советниками. Они устраивали торжест-

венные заседания, изображая царский совет или суд, обсуждали

различные предметы, выносили решения и постановления. Ино-