— Они нас спасли, выходит — они за нас, — рассудительно сказал Гарав и неожиданно засмеялся тоже. — Вот чёрт, как с картинок в книжке!

— Перестань говорить по–своему, я не понимаю, — сердито сказал Фередир. Но тут же добавил по–русски: — Йе понимайу! — и засмеялся ещё веселей.

Хоббиты между тем переглядывались, переговаривались, опустили луки, и кое–кто тоже начал улыбаться. Потом один из них — рыжеватый, с обручем на волосах — сказал на вполне понятном адунайке:

— Тарки служат князю–эльфу из Раздола? Тарки служат князю–человеку из Форноста?

— Мы служим князю людей из Зимры, — Фередир стащил шлем. Гарав последовал его примеру. У хоббитов это вызвало оживлённые переговоры — и всё тот же, с обручем, спросил:

— Тарки не друзья Чародею из Карн Дума?

— Ну нет, мы его враги, — проворчал Фередир.

— Тарки дети, — сочувственно и осуждающе сказал хоббит. — Зачем бьются дети? Где взрослые тарки?

— Мы воины! — возмутился Фередир. — А вы недомерки!!! Вас вообще не бывает!!!

— Тихо, тихо! — Гарав остановил друга движением руки и поклонился: — Прошу простить моего друга, он горяч и вспыльчив… Мы благодарны вам за спасение, пришедшее так вовремя… Я — Гарав, мой друг — Фередир сын Фаэла. Мы воины и враги Карн Дума. Наш старший ускакал в Раздол с вестями, а мы остались выполнять свой долг — и нам бы это едва ли удалось без вашей своевременной и умелой помощи… Признательны вам, — он снова поклонился. То, что хоббиты — учтивый народ — сильно запало в память и вот — пригодилось…

— Меня зови — Роримак сын Лонго, мой народ — бельчуки, — хоббит в ответ тоже поклонился — с явным удовольствием. Остальные одобрительно примолкли. — Мы оттуда, — он указал на восток. — Там жить нельзя. Мы пришли сюда. Дальше идут ещё кудук. Князь–эльф в Раздоле сказал — тут хватит земли. Он сказал — тут тоже война. Но нам некуда обратно. Мы решили быть тут. И мы рады помочь таркам против Чародея, — Роримак снова отвесил поклон. — Мы плохо воюем. Но хорошо стреляем из луков.

— Это мы заметили… — пробормотал Фередир.

Глава 31 -

в которой кругом одни эльфы!!!

Эйнор обогнал остальное отряд на пол–лиги, не меньше.

Он вылетел на тропку из–под холма, бешено колотя коня шпорами. Фион шёл диким карьером, километров семьдесят в час прикинул Гарав. И, когда Эйнор, чтобы не затоптать хоббитов, осадил его — конь почти упал.

— Вы живы, — Эйнор соскочил наземь. — Вы живы, и это хорошо, — голос его был спокойным. На хоббитов он сперва особого внимания не обратил. Так же спокойно повторил: — Вы живы.

— Живы, благодаря своевременной и неоценимой помощи наших новых друзей и добрых подданных князя, — Гарав показал вокруг рукой. Фередир громко фыркнул — «детей» персонажам своих детских сказок он не простил.

Эйнор отвесил хоббитам общий поклон:

— Я слышал о вашем переселении, — сказал он. — Боюсь только, что не очень–то удачное время вы выбрали. В эти края идёт война.

— Мы не боимся, — покачал головой Роримак, и остальные поддержали его сдержанным шумом. — За нашими спинами худшая война. Мы спрячем детей и женщин в таких местах, куда не пролезут глупые лю… хм, враги князя. А сами пойдём служить проводниками и следопытами. Это теперь и наша земля.

Гарав покачал головой. Судя по Толкиену, хоббиты имели воинственность примерно равную воинственности хомячка. То ли их сидячая жизнь так изменила, то ли Толкиен что–то не то написал — но эти хоббиты выглядели если и не воинами, то людь… существами, вполне способными постоять за себя.

— Пусть будет так, — наклонил голову Эйнор, и в этом жесте было уважение. — Но всё–таки будьте осторожны. Сюда идут и орки. Они беспощадны.

Хоббиты снова зашумели, но и на этот раз в шуме не было страха — только сдержанный гнев.

— Мы не боимся, — повторил Роримак. — Мы можем проводить вас до переправы через реку, за которой живёт князь–эльф.

— В этом нет нужды, храбрый Роримак, — улыбнулся Эйнор. — Сюда скачут воины князя. Вам же надо спешить к своим семьям. Может быть, мы ещё увидимся — в лучшие дни.

— Мы увидимся в лучшие дни, — со спокойной уверенностью и удивительным достоинством ответил хоббит. — Солнце может зайти за тучу или уступить ночи. Но оно всегда есть. Всегда всходит. Удачи вам, тарки.

И по его сигналу хоббиты словно бы растаяли среди кустов и деревьев, оставив конскую сбрую и вещи людей — их они взялись нести сами, не слушая отказов. Люди

проводили их взглядами.

— Вы живы, — повторил Эйнор. — Я скакал, чтобы найти ваши тела, оруженосцы. И скакал бы дальше… по следам убийц. И я…

— Не надо слов, командир, — грубо сказал Гарав. И вздохнул. Фередир тоже испустил глубокий вздох и признался:

— Но я думал, что с нами покончено… Ты предупредил?

— Да, — Эйнор кивнул. — Там не знали. Представляете — и правда не знали! — он покачал головой. — Следят за востоком, а на западе надеются на нас. Боюсь, что Глорфиндэйл напрасно обещал нам помощь — у них хватит своих забот. Не подвёл бы Кирдэн…

— Ну, их надежды оправдались, разве нет? — рассудительно спросил Фередир. А Гарав вскрикнул:

— Скачут!..

…Увидев эльфийских воинов, Пашка — именно Пашка — поразился. Он почему–то представлял их себе легко вооружёнными и снаряжёнными — ну, в кольчугах, в открытых шлемах… мечи–копья и щиты. И всё. А то, что он увидел, даже больше напоминало средневековых рыцарей, чем Эйнор.

Эльфов было десята два. Всадники скакали рысью, плавной иноходью, на рослых лошадях — хотя и тонконогих, но явно очень сильных, несущих не только всадников, но и кольчужные фартуки, металлические маски и тоже нелёгонькие вальтрапы из плотной ткани. На конях не было уздечек, но были сёдла со стременами и высокой задней лукой в виде буквы Т — очевидно, для максимально плотной посадки в бою. И сами воины казались цельнометаллическими статуями — необычным, колдовским образом оживлёнными и очень гибкими. Гарав не мог углядеть ни одного открытого участка тела — кроме углов губ. Даже глаза прятались где–то в глубине миндалевидных глазниц, обрамлённых выпуклыми дугами наглазников. Все сочленения пластин прикрывала двойная кольчужная сетка. Небольшие треугольные щиты явно были металлическими полностью. В правой руке каждый эльф держал копьё — не пику, а именно копьё — с «ушастым» наконечником. На левом бедре у каждого висел длинный меч. Доспехи — от щитка для ступни до верха шлема — покрывала узорчатая гравировка. Елки зелёные, ошеломлённо подумал уже Гарав, хотя и словами Пашки, да такого даже если с коня сшибёшь и оглушишь — ещё сто раз голову сломаешь, как убить, куда ткнуть!

— Смотри, наши кони! — Фередир засмеялся, указывая на гордо скачущих в середине строя Азара и Хсана. Вид своего коня превозмог даже неприязнь к эльфам, сначала чётко отразившуюся на лице мальчишки.

Эльфы, ловко рассыпавшись на два потока, обошли стоящих на тропке людей и выстроились в тройной ряд за ними. Лишь один — следом за его конём побежали Азар и Хсан — подскакал к кардоланцам и, соскочив наземь, снял шлем, украшенный высоким двойным гребнем в виде полос травы и цветов. Гарава поразило, как бесшумно и легко двигался эльф, закованный в металл.

— Привет отважным воинам, — весело сказал эльф. У него были пепельные волосы, рухнувшие из–под шлема волной, серые глаза с искрами золота и широкая улыбка. — Я вижу, в нашей помощи тут не нуждаются. Но мы по крайней мере привели лошадей и можем достойно сопроводить вас в Раздол… если, конечно, вы не откажетесь. Я Фарон из дома Элронда, сотник тяжёлой конницы Имладриса.

Эйнор представил своих оруженосцев, почтительно склонивших головы. Фарон ответил таким же почтительным кивком и заметил:

— Я вижу, вы побывали в бою. И ещё я чувствую, что у тебя, Гарав Ульфойл, — он поклонился уже отдельно Гараву, — болит плечо — разошлась недавняя рана. Ты можешь потерпеть, или мне посмотреть её сейчас?