— Здесь.

Гарав заткнулся — тон рыцаря был не очень–то приветливым. Ему явно не нравилось, когда имя дамы трепали просто так.

А ну и ладно! Смотреть по сторонам было забавно, хотя Фередир морщился и ёжился — кажется, не получал никакого удовольствия от того, что они с Гаравом едут вдвоём — ни покрасоваться, ни погарцевать; в безлюдье ещё ладно, но тут–то из–за каждого забора смотрят!

Пригорье было похоже на обычную русскую деревню, честное слово! Накатанная улица, уже по–летнему сухая и пыльная. Густая низкая трава на обочинах. Символические плетни, за которыми вовсю цвели — белым и розовым — яблони. Невысокие дома под серыми ровными соломенными крышами (впрочем, кое–где виднелись и черепичные, но не красные, а буроватые). Огородики (а вдали чернели вспаханные и, видимо, только что засеянные поля). Правда, люди не походили на русских. И на Фередира не походили. Они были темноволосые, как Эйнор — но ниже (даже взрослые мужики), кряжистые, крепкие, мужчины — бородатые. Одетые в коричневое, серое, чёрное. У всех на поясах — даже у женщин и мальчишек — ножи. При виде рыцаря пригоряне наклоняли головы — молча, движением не подобострастным, а скорей просто уважительным — и возвращались к своим делам. Бездельничающих не было, только в одном из проулков Гарав мельком заметил группу во что–то играющих детей, совсем клопов. Хм, подумал мальчишка скептически, неужели Эйнор до такой степени демократ, что влюбился в одну из местных девчонок? Насколько он мог заметить, они все были крепкие, здоровые, но на взгляд Гарава — не слишком симпатичные и вряд ли могли понравиться Эйнору… Но потом пришло на ум, что Пригорье — это ведь не только сам посёлок, но и земли вокруг него. Наверняка тут где–то стоит замок, в котором живёт вполне достойная рыцаря пара.

Увидев двухэтажный трактир с вывеской «Гарцующий пони», Гарав полубезумно захихикал, только что не подлетая над седлом. Он поискал взглядом «окна вровень с землёй», но потом вспомнил, что хоббитов тут пока что нету, значит, не для кого и такие номера заводить. Да и второй этаж трактира выглядел совсем новёхоньким, видно, только–только пристроили.

— Ты что, был тут? — спросил Фередир, когда они спешились (и Гарав получил по физиономии брошенными поводьями Фиона — не успел поймать. Эйнор направился в трактир, оруженосцы — к коновязи). — Смотришь, как будто домой вернулся.

— Нет, просто точно слышал про это место, — честно сказал Гарав, захлёстывая повод о бревно. — Хозяина зовут Наркисс?

— Угу, — Фередир несколько раз поцеловал Азара в морду, прежде чем заняться рассёдлываньем. (Конские носы Гараву тоже нравились, но не настолько, чтобы их чмокать, и он просто потрепал Фиона по шее.) Осведомлённость найдёныша Фередира не удивила — «Гарцующий пони» был известен от Голубых гор до Мглистых. — Жаль, что ночевать тут не будем — поедим, запасёмся продуктами и дальше. Но хоть земли будут повеселей.

— А ты в Форносте был? — Гарав поместил седло на специальное крепление, снял потник и внимательно начал осматривать конскую спину.

— Был… подай совок, вон там… ага… Большущий город. Да ты сам увидишь. Жаль только, холмы и горы кругом, не люблю я их.

— Неловко как–то, — буркнул Гарав, снимая узду. — Из–за меня такие крюки.

— Хе, — Фередир насыпал в ясли овёс из стоящих рядом радушно открытых мешков. — Будь уверен, если бы это не ложилось на руку Эйнору — мы бы и дальше тряслись вместе на одном коне… что, моё солнце? Что, мой крылатый? Уууууу… — Фередир снова поцеловал требовательно толкнувшегося ему в плечо Азара. — Что не делает сын Иолфа — всё это не просто так.

— А что мы вообще делаем?.. Вон бадейки, воду будем наливать?

— Дай одну… пошли, — Фередир подцепил лохматую верёвочную ручку тяжёлой сырой бадьи. — Что делаем… Откуда я знаю? Эйнор поехал и взял меня с собой, а что, зачем… — он пожал плечами.

Мальчишки сходили к колодцу за конюшней, притащили воду. Когда они, таща сумки, выбрались во двор снова — Эйнор уже стоял на крыльце.

— Фиона расседлал? — кивнул он Гараву.

— Расседлал, почистил немного, напоил, накормил, — кивнул тот, подавляя желание в шутку отдать честь.

— А… — Эйнор поморщился. — Ладно. Я пройдусь. Буду часа через четыре. В зале обед. Ешьте, можете поспать, если найдёте — где.

— А ты? — обеспокоился Фередир, подбрасывая на плече сумку.

— Я голодным не останусь, — отрезал Эйнор и зашагал через двор — быстро, плащ полетел следом.

В большом зале было светло — множество окон распахнуты настежь — но почти пусто. Только за двумя сдвинутыми столами сидели человек двадцать… да нет (Гарав споткнулся), каких, к чёрту, человек?! Гномы, блин!!!

Это и правда были гномы — невысокие (но и не мелкие, с того же Гарава ростом, пожалуй), плечистые, в коричневых неснятых плащах, они вытянули ноги под столы, макали бородищи в большущие кружки (явно с пивом), ели что–то вроде сушёной рыбы — стружкой — и переговаривались еле слышно на совершенно непонятном языке. Гарав — у него слух и зрение были великолепными — несколько раз уловил слово zigil и шёпотом спросил у Фередира, что оно значит.

— А! — оруженосец засмеялся, сваливая сумки около стола, к которому их подвёл встретивший сразу у порога слуга — молодой предупредительный парень. — Это из их тайного языка. Вообще–то его никто не знает, это правда. Но бородачи так часто обсуждают прибыли и убытки, что только ленивый не выучит названия драгоценностей; zigil, Гарав — это серебро. Это гномы из Мории.

— Ты там был? — Гарав уселся на табурет.

— Нет, ни разу. Да гномы никого туда и не пускают после войны за Эрегион. Думаю, и нет там ничего интересного, да и не люблю я горы, я же сказал. То ли дело у нас… ага, вот и обед!

Собственно, это был первый раз, когда в этом мире Гарав увидел то, что и правда можно назвать обедом. В мисках был густой суп — пахло мясом и зеленью. На тарелках — варёная картошка (мелкие цельные клубни), политая коричневой подливой и по половине жареной курицы. В кружках — пиво. И полкаравая хлеба.

Фередир начал с того, что выдул полкружки пива и только потом набросился на еду. Гарав принюхался к своей кружке. Ясное дело, что в этих краях пиво не осветляют кадаверином* - и вообще оно тут явно «живое». Но любителем выпивки Гарав не был никогда…

*Трупный яд. Искусственный кадаверин применяется в пивной промышленности для придания пиву светлого оттенка. Собственно, то что называют «пивом» в нашем мире в наше время — смертельный кумулятивный яд, и кадаверин тут далеко не главное. Между тем исторически напиток пиво ДЕЙСТВИТЕЛЬНО полезен для человека.

— Молодые господа чем–то недовольны?

Мда, хозяин подкачал. На книжного Лавра Наркисса он ничуть не походил — скорей напоминал фермера. Со здоровенными ручищами, в тяжёлых башмаках, с грубоватым лицом… Но тот Наркисс, конечно, потомок этого — и не в первом колене, успеют они набраться трактирного лоска.

— Да нет, всё нормально, — Гарав поднял голову. — Скажите… любезный хозяин, а воды принести нельзя?

— Помыть руки?

— Нет, попить.

Фередир изумлённо посмотрел на Гарава. Наркисс посмотрел скорей оскорблено. И ответил подчёркнуто–вежливо:

— Желание посетителя будет выполнено.

После чего отошёл только что не с опаской, а через минуту уже другой слуга принёс в пивной кружке чистой холодной воды.

— Ты чего? — наконец–то удивился Фередир вслух.

— Не хочу пиво пить, — пояснил Гарав.

— Отличное пиво.

— Ну не хочу, понимаешь?

Фередир пожал плечами, как бы говоря — да вот, мне–то — и вернулся к обеду. Который, кстати, был отличного качества, только курица маленькая. Видимо, подумал Гарав, селекция тут ещё в зачаточном состоянии… Не заняться ли? Дело несложное, только долгое офигенно.

Но это были мысли мельком, между делом — вскоре мальчишки уже подчищали тарелки, довольно сопя. Хозяин ещё пару раз проходил по залу, посматривая на них со смесью одобрения и удивления.