Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Не знаю, — ответил я. — В этот миг как раз появился лорд Перли.

— Да. — Она вздохнула и слегка покачала головой. Свет ламп придавал особый блеск ее волосам. — Бедный Роберт. Он столько лет уверял всех, что желает смерти отцу. Теперь же, когда его не стало, мне кажется, он растерялся. И мне его ужасно жалко. Он такой славный.

— А что думает леди Перли?

— О смерти графа?

— Да. Она удивилась?

— Удивилась? Да, разумеется. Любой бы на ее месте удивился.

— Некоторые такое предвидят.

— Только не Алиса. Она была потрясена. Сказала, что никак не может взять в толк, почему он так поступил.

Тут, я думаю, госпожа Корнель сообразила, что обсуждает своих друзей с посторонним человеком. Она улыбнулась и сменила тему.

— Но эта парочка совсем не дурна, не находите? Мадам Созострис и ее муж. Думаю, это большое искусство — проделать все эти таинственные штуки и ничем себя не выдать. Тем более, когда кругом сидят люди и держат тебя за руку.

— Практика, — сказал я.

Она наклонила голову.

— Но, знаете, я почему-то была немного… разочарована. — Она слегка пошевелила плечами, как бы отбрасывая эту мысль. — Наверное, ждала чего-то большего.

— Настоящих призраков?

— Чего-то непостижимого. Более убедительного, что ли. Чего-то поразительного.

— Но на пару секунд вас что-то все же удивило.

Лицо ее оставалось спокойным, но миндалевидные глаза насторожились.

— Да?

— Когда она упомянула о вашей дочери.

— Да, — согласилась госпожа Корнель.

— Она застала вас врасплох, — заметил я.

— Да, — повторила она. Опустила глаза и легонько провела кончиком пальца по краю рюмки.

— Не все знают про мою дочь. — Она взглянула на меня. — Но Алиса знает, и слуги ее тоже. Включая, вероятно, Бриггза.

Я кивнул.

— Но зачем ей нужно было знать про мою дочь? — спросила она. — Почему она выбрала меня?

— У вас есть деньги.

Она шевельнула длинными темными ресницами. Деньги обычно не принято обсуждать между уважаемыми людьми. Она поняла, что я имею в виду, и подняла брови.

— Вы хотите сказать, они узнали об Эзме и умышленно использовали эту информацию, чтобы произвести на меня впечатление, чтобы втянуть меня в… чтобы меня… — Она нетерпеливо нахмурилась. — Не могу вспомнить слово.

— Завербовать?

— Завербовать в поклонники?

— Все может быть.

Она несколько мгновений смотрела на меня, сузив глаза и приоткрыв рот. Наконец сказала:

— Но это мерзко. — Она отвернулась, поджав губы. — Отвратительно.

— Угу.

Госпожа Корнель выпила еще коньяку.

— Сколько лет было вашей дочери? — спросил я.

— Пять. — Она все еще смотрела в сторону.

— Когда она умерла?

— Шесть лет назад. — Она повернулась ко мне. — Если не возражаете, давайте не будем говорить о ней.

— Хорошо.

— Лучше вы мне расскажите. — Мне кажется, она почувствовала, что повела себя слишком резко. И тут же добавила: — Если можно.

— Конечно.

— Зачем вы задавали Бриггзу все эти вопросы?

— Это моя работа, я этим зарабатываю на жизнь.

— Да, но почему именно эти вопросы и почему Бриггзу? Граф покончил жизнь самоубийством. Разумеется, это беда, ужасная трагедия, но она не имеет никакого отношения к тому магу, за которым вы охотитесь, этому Цинь Су.

— Скорее всего, нет. Я просто любопытен от природы.

— Расскажите про Цинь Су.

И я стал рассказывать. Это заняло немало времени, но госпожа Корнель умела слушать. Если она задавала вопрос, что случалось нечасто, то только по делу. Иногда она следила за моими губами, потом снова поднимала глаза. Это заставило меня обратить внимание на свои губы. И на ее тоже. Я сообразил, что веду себя примерно так же, как и она: скольжу взглядом по ее скулам к полным алым губам, затем снова смотрю вверх — в ее миндалевидные глаза.

Когда я закончил, она сказала:

— Вы теперь уже не думаете, что сегодня днем стрелял Цинь Су. — Она посмотрела на часы, стоящие на столе, потом снова на меня. — Вчера днем, — улыбнулась она.

— Нет, — подтвердил я.

— Думаете, это был кто-то из нас. Один из гостей.

Я кивнул.

— Да. Четверых не было на лужайке. Кто-то из них вполне мог выстрелить. Леди Перли, доктор Ауэрбах, Сесилия и сэр Дэвид. Может, вы знаете, почему кого-то из нас хотели убить? Например, вас?

— Меня? — Она засмеялась. — Неужели вы и в самом деле думаете, что кто-то стрелял в меня?

— В кого-то же тогда стреляли? Если не в Гарри, то в одного из вас.

— Только не в меня. Это немыслимо. Из нас никто не мог стрелять. Да и зачем, господи, кому-то в меня стрелять?

— Понятия не имею, — сказал я. — Мне трудно представить себе, как леди Перли или Сесилия стреляют из винтовки. У доктора Ауэрбаха есть алиби, во всяком случае, он так утверждает. Кроме того, до этих выходных вы с ним никогда не встречались. Или встречались?

— Нет. Он дружит с приятелем Алисы. И когда узнал о сеансе, попросил у нее разрешения присутствовать.

— Остается сэр Дэвид.

Она снова засмеялась.

— Дэвид? Зачем Дэвиду стрелять в меня?

— Не знаю.

— Послушайте, господин Бомон, это просто смешно. Я знаю Дэвида много лет. Он может быть неприятным, такое бывает часто, вы сами видели, но он никогда ни в кого не стрелял. И уж точно, не стал бы стрелять в меня.

Госпожа Корнель чуть наклонилась ко мне и одарила меня улыбкой, похожей на мартини — сухой и с капелькой лимонного сока. Аромат духов усилился. Она сказала:

— Мне кажется, у вас слишком разыгралось воображение.

— Может быть. Случается.

Она выпрямилась, но аромат духов витал в воздухе между нами как приглашение или обещание.

— И почему этот выстрел вас так волнует? — спросила она. — Если, как вы сами говорите, стрелял не Цинь Су?

— Привычка.

— А-а, — протянула она, — в саду вы мне сказали, что курение не входит в число ваших вредных привычек. А эта?

— Что вы имеете в виду?

— Задавать вопросы?

Я пожал плечами.

— Я уже говорил, это мой хлеб.

Госпожа Корнель поудобнее устроилась на диванчике и взглянула на меня.

— У вас есть дурные привычки?

— Вы только за этим меня пригласили? Узнать, есть ли у меня вредные привычки?

— Кроме всего прочего. — Она поднесла рюмку к губам, отпила глоток.

— Что значит — всего прочего?

— Я же сказала вам в библиотеке. Алиса — моя подруга. Если вы задаете вопросы о ее домашнем укладе, я хочу знать почему.

— Я все объяснил. Вам полегчало?

Она улыбнулась.

— Не очень. Во всяком случае, пока.

— Пока?

Черные глаза госпожи Корнель неотрывно смотрели на меня. Она легко держала бокал в обеих руках, указательный палец ее правой руки глядел вверх. Лак на ногте был такого же ярко-красного цвета, что и губная помада.

— Вы совершенно уверены, что не хотите отдохнуть? — спросила она.

Я слышал, как тикали часы на столике. Я перевел дыхание. Мне вдруг показалось, что воздух в комнате наполнился ароматом ее духов.

— Пока нет, — сказал я.

— Тогда не кажется ли вам, — спросила она, — что на вас слишком много всего надето?

Я улыбнулся. Повернулся и поставил свою рюмку на столик. Протянул руку к ее рюмке, и она передала ее мне. Я поставил ее рядом со своей. Когда я снова взглянул на нее, голова ее была откинута на спинку дивана, черные волосы разметались по подушке. Черные глаза смотрели прямо на меня, полные губы раздвинулись в улыбке.

Я наклонился к ней.

В дверь постучали.

Стук был робкий — два или три легких удара, как будто стучавший не хотел никого тревожить так поздно. Я выпрямился.

Не поднимая головы с подушки, госпожа Корнель протянула руку и удержала меня.

— Они уйдут, — тихо произнесла она.

Стук раздался снова, на этот раз громче.

— Не думаю, — заметил я.

Она вздохнула, легонько сжала мою руку и встала.

— Не двигайтесь, — велела она.

Госпожа Корнель грациозно обошла кофейный столик и двинулась по ковру к двери. Приоткрыла ее на несколько дюймов, выглянула и неожиданно воскликнула:

45
{"b":"120828","o":1}