Реализация планов началась с посещения нескольких магазинов, торгующих медицинской техникой, где были куплены несколько метров разноцветных толстых проводов, используемых в кардиографии, десяток резиновых присосок с электродами на внутренней поверхности, и куча другой мелочи.
Остальное, необходимое для осуществления первой части моих разработок предстояло сделать дома.
Первым делом я решил перевести свой обнаружившийся особый дар из разряда необъяснимого, непознанного, во внешне обыденное для современного человека, объяснимое и понятное техническое русло.
Что может быть привычнее для нас, живущих во время все ускоряющегося технического развития, чем очередное открытие?! Мы готовы легко расширить круг наших понятий, включив в него внезапно появившуюся нанотехнологию, новую модель вселенной, отказ от незыблемости устоев физики, и вообще – все, что угодно, если оно будет наряжено в привычную мишуру научно-непонятных слов, произносимых с уверенным видом.
Мое подсознание на мгновение поставило рядом две картинки, первая: адепт неизвестного культа, весь в белом хитоне возлагает руки на чело болящего…
И вторая: обыкновенный врач в не очень свежем халате крутит регуляторы на сложном приборе, а больной привычно поправляет нацепленные на него провода датчиков, чтобы не отклеились во время рутинной амбулаторной процедуры.
Разумеется, второй вариант был настолько будничен и даже скучен, что ни о чем другом уже не могло быть и речи. Я больше не собирался показывать никому своих возможностей. Наоборот, теперь можно и нужно представить дело, как результат какого-то сверхгениального открытия, но в привычной всем технической упаковке.
Этим одним удачным выстрелом убивалось несколько зайцев. Во-первых, если появится кто-то, кого станет интересовать причина омоложения клиента, то вектор его поиска неизбежно и предсказуемо устремится в привычное ему, техническо-научное русло. То – есть, искаться будет способ, либо объяснение этого способа, лежащие в границах объяснимых и логичных материальных природных явлений.
Любой нормальный следователь прокуратуры, занимаясь раскрытием убийства, никогда не будет рассматривать версию о том, что душу убитого похитили демоны, а тело без души не смогло выжить. Земной человек, твердо стоящий на позициях реализма будет искать орудие и причину убийства. Аналогия вполне оправдана и понятна. Кто начнет искать, пусть ищет не меня лично, как первопричину всему, а прибор, с помощью которого все и произошло.
Этот ход меня устраивал больше всего. Я ухожу с линии огня, и подсовываю вместо себя техно-новинку.
– Я хитро улыбнулся: – И такой прибор будет иметь место в самом ближайшем времени!
***
Дома я поразмышлял какое-то время над компоновкой схемы. Нашел в железках старенький звуковой микшер неизвестного производителя, выглядевший очень внушительно. И размеры меня тоже весьма устраивали – не больше двух сложенных вдоль пачек сигарет. Надписи под красивыми ручками регулировок отлично стерлись растворителем и безопасной бритвой, после чего пульт стал выглядеть вполне загадочно и убедительно, ручки красненькие, кнопочки черненькие, заклепки, заводская раскраска панели, все приятно для глаза, в общем, создавал впечатление.
Затем я подсоединил цветные провода к пульту, а на их концы одел электроды-присоски.
На этом клиентская часть была готова. Теперь не составляло никакого труда подключить пульт к звуковой карте компьютера. Соответствующий кабелек ждал своего времени в коробке с неиспользуемыми проводами.
И снова появился на свет после долгого отдыха старый ноутбук, с экраном в 15 дюймов и четырехсотым процессором. Не зря хранился. Конечно, давно можно было продать, но я пожалел старую машинку, а теперь вот пригодилась.
Соединив все в рабочий комплект, я отошел подальше, и попробовал взглянуть "посторонним" взглядом. Смотрелось неплохо, но не хватало для полноты картины главного компонента – загадочной программы, которая по моему замыслу, должна таинственно что-то делать на экране ноутбука. Причем, на весь экран, для достоверности впечатления. И в недрах моего рабочего настольного компьютера, в "нахомяченных" запасах программ нашлось очень подходящее для моих целей творение неизвестного отечественного самородка, программа – анализатор частоты звука.
На экране вполне достоверно колебались синхронно со звучащей музыкой выбранного файла пять самописцев, оставляя на движущейся по монитору широкой ленте пять синусоид. Программка мне в свое время понравилась чисто эстетически, никакой прикладной ценности она не имела, однако было очень забавно вывести её на монитор в полный экран во время прослушивания музыки. Смотрелось куда лучше стандартных всплесков цвета на обычном проигрывателе. Вот и она пригодилась!
Пока я тихо радовался своей хомячьей привычке скачивать и хранить на компьютере самые разные утилитки, обнаружилось название программы на русском языке, гордо славящее автора, сидящее в верхнем левом углу рабочего окна. Пришлось убить еще час для изменение этого названия на что-то очень английское и загадочное.
Набор заглавных английских букв, расположенный на месте бывшего автографа отечественного Кулибина не имел никакого смысла, зато смотреться стало горазда профессиональнее.
Оч-чень импортная вещь!
Я поулыбался своим изобретательским способностям, а затем вспомнил, что теперь следовало обеспечить не только "выход" из программы, но и "вход" данных.
Еще одна пара цветных проводов украсила и без того выглядевший как нельзя более секретно пульт, и дополнительный кабелек включился в микрофонный вход звуковой платы.
Ну вот и все, антураж обеспечен. Есть не только имитация каких-то функций, но и сами "функции" налицо.
При большом желании и очень чувствительной аппаратуре, можно было обнаружить некоторое мизерное напряжение, которое изменялось в соответствии со структурой воспроизводимого звука. Аналогично дело обстояло и с входным каналом. Но там сигналы были еще менее уловимы. – Ну, если кто и будет пытаться что-то замерить, то я ему сочувствую. С удовлетворением я отставил готовый симулятор в сторону.
Теперь придется вспомнить свое увлечение студийной музыкой, и приготовить еще одну "замануху" для будущих исследователей феномена, хотя очень хочется верить, что их все-таки не будет… -Ну да; раскатал губу…
– Эх, как жалко, что диск придется убить. Столько на него скинуто ценного, не очень ценного, и просто хлама, ох и жалко…
Однако, снявши голову, по блохам не плачут…
А ведь был выбор, был. Собственно, он и сейчас еще есть! Можно про все забыть, и завтра с утра рысцой бежать на шестичасовой автобус, навстречу радостному кипению трудового дня, приятной удовлетворенности в конце смены, усталые но довольные пионеры возвращались домой, тьфу!..
Нет. Выбора нет. Я уже его сделал, а теперь готовлюсь к преодолению Рубикона в физическом плане.
После этого ни о каком возврате вообще не будет речи.
Я открыл музыкальный редактор, включил запись, и отчетливо артикулируя, произнес в микрофон слово: -"молодость".
На экране появился прямоугольник записанного звука. Проделав ряд несложных манипуляций, я сохранил запись в виде короткого звукового файла, затем изуродовал его до полной потери различимости внятной речи, растянул по времени и добавил музыкальных эффектов. Теперь это был просто шум. Его-то я и ввел в ноутбук в качестве основного рабочего материала для своего симулятора. Первая задача была выполнена.
Я отошел подальше от нетленного творения, сложил руки на груди, и наклонив голову к плечу, с удовольствием немного полюбовался на дело рук своих.
Передо мной стояла конструкция, которая на взгляд постороннего наблюдателя была смесью чего-то электронного и врачебного, и производила оч-чень медицинское впечатление. Такая вся была из себя загадочная, солидная и поблескивающая…
