Следует отдавать себе отчет в том, что дошедшие до нас «биографии» Карла Великого прошли через фильтр традиционной истории. Многое было забыто, многое искажено. Тем не менее из-под позднейших наносов часто проступают следы древнего оригинала. Считается, например, что матерью Карла «Монгола» была Берта (Bertha). Может быть, так действительно звали мать Короля «Монгола». А что, если это дошедший до нас след знаменитого имени Б-орта, то есть Белая Орда? Может быть, первоначальные западные хроники здесь имели в виду, что Король «Монгол» был выходцем из Белой Орды? А позднейшие переписчики-комментаторы могли расцветить это замечание вымышленными подробностями о «матери Берте».
Впрочем, этот вопрос нам здесь не важен, и мы задержались на нем лишь для демонстрации разных вариантов понимания старого текста.
Считается далее, что у Короля «Монгола» был брат, которого странным образом звали практически так же — Карломан = Carloman. То есть опять-таки Король «Монгол». Оба одновременно правили в империи франков, то есть в империи ТРНК или ТРК.
Карломан умер раньше Карла Великого, якобы в 771 году н. э. Присутствие рядом такой пары правителей с практически одинаковыми именами нас не должно удивлять. Ведь мы уже понимаем, что Монгольская (Великая) империя действительно создавалась усилиями двух «Монгольских» = Великих ханов, а именно Чингисхана (Георгия) и хана Батыя (казачьего Батьки). Потому, вероятно, и остались на страницах западноевропейских летописей «два брата» с незамысловатыми именами — Король «Монгол» и Король «Ман», тоже Король «Монгол». Западноевропейцам издалека было непросто разобраться в деталях внутренней жизни Монгольской (Великой) империи. Поэтому и назвали они двух ее далеких правителей общими именами «Король Монгол» и «Король Ман», чтобы хоть как-то различать их.
По этому поводу авторы новой хронологии обращают внимание на любопытное обстоятельство. Оригиналом хана Батыя является, согласно реконструкции новой хронологии, Иван Калита, то есть Иван Калиф, он же пресвитер Иоанн западноевропейских хроник. И вот из западноевропейской же биографии Карла «Монгола» мы узнаем, что у него, оказывается, был «брат по оружию», правивший на Востоке, — знаменитый Калиф Гарун-аль-Рашид (caliph Harun-ad-Raschid), якобы 766–809 годы н. э. Фоменко и Носовский предполагают, что он и есть отражение Иоанна Калиты, то есть Иоанна Калифа, в «биографии» Карла Великого. Да и имя Рашид, возможно, тоже указывает на русское происхождение Иоанна Калифа. Кстати, может быть, Гарун — это искажение имени Гюргий, то есть Юрий, Георгий. Поэтому недаром традиционная история особо подчеркивает тесные связи Короля «Монгола» с Востоком, в частности с Византийской империей. Сообщается, что «византийские императоры искали дружбы и союза с ним». Все это хорошо объясняется нашей реконструкцией новой хронологии, поскольку в то время Русь-Орда и Турция-Византия составляли единую Ордынскую империю.
Король «Монгол» приказал возвести в Аахене Дворцовую Капеллу (Palace Chapel) якобы в 789 году. Слово «капелла» близко русскому слову «купол», а название Ратуша, или Rathaus, распространенное в Западной Европе и означающее Дом Совета = Rat (то есть «совет» по-немецки) + Haus (дом), включает в себя русское и украинское слово «рада», тоже означающее «совет». Сравните также с другими вариантами этого слова: орда, ряд, порядок.
Большие храмы Германии называются и сегодня словом Dom, явно тождественным с русским словом ДОМ. Храм Карла Великого в Аахене тоже называется Аахенским Домом (der Dom zu Aachen). Поэтому, говорят Фоменко и Носовский, имеет смысл называть этот храм его первичным именем, как оно, по-видимому, и звучало в древности, то есть Ханским Домом. Работы над ним начались около 790–800 годов. Они отмечают, что Ханский Дом называется Aachener Kaiserdomes, то есть является не просто большим собором, а главным Ханским Королевским Домом, Ханским Царским Домом. Со времен Короля «Монгола» ему всегда придавалось особое значение.
Каждый посетитель, входящий сегодня в Ханский Дом и побывавший в храме Святой Софии в Константинополе (Стамбуле), будет удивлен заметным сходством этих храмов. Конечно, Ханский (Аахенский) Дом в Германии меньше храма Святой Софии, и, конечно, он не воспроизводит Святую Софию буквально. Тем не менее есть много общих черт в архитектуре, в украшенных богатой мозаикой сводах и т. д. Впрочем, это обстоятельство отмечают и сами историки.
Описывая Ханский (Аахенский) Дом, они, в частности, пишут: «Размещение колонн внутри сводов уже было отличительной особенностью императорских церквей в Константинополе и Равенне». Кроме того, согласно словам Эйнхарда, по приказу Карла Великого в Аахен «были привезены античные колонны из Рима и Равенны». Тут уместно напомнить, что Король «Монгол» был каким-то образом тесно связан с Византией, а с другой стороны, даже в скалигеровской истории отмечаются странные параллели между ним и Фридрихом I Барбароссой (1125–1190). В то же время, согласно династическим параллелизмам, Теодорих Готский и Фридрих Барбаросса — это, скорее всего, два отражения одного и того же правителя. При этом итальянская Равенна считалась столицей Теодориха Готского. Поэтому общность архитектуры императорских церквей Константинополя и Равенны с Ханским собором в Германии может объясняться тем, что строились они примерно в одно время, в эпоху великого = «монгольского» завоевания. И совершенно естественно, что константинопольский храм Святой Софии мог быть сознательно взят за образец для других храмов (поменьше), возводимых в разных частях расширяющейся империи. Тем самым могло подчеркиваться подчинение религиозному центру — Константинополю, другим названием которого (согласно реконструкции новой хронологии) было название Иерусалим. Здесь распяли Христа, здесь находился центр первоначального христианства.
Сохранил ли Ханский Дом что-либо из оригинальных изображений на его стенах, сделанных при Короле «Монголе»? По-видимому, немногое. Современные историки сообщают: «Ничего нельзя извлечь из хроник, современных Карлу Великому, о каких-либо художественных росписях стен и об облицовке сводов». Лишь в 829 году мы находим у Валафрида Страбо (Walafried Strabo) упоминание о «слабо светящихся картинах, набранных из маленьких камней, над колоннами во Дворцовой Капелле», другими словами, о мозаике в капелле. Когда затем между 1720 и 1730 годами церковь была заново украшена, расписана в стиле барокко, итальянские художники провели орнаментальные штукатурные работы и покрыли плоские поверхности живописью. Уже через сто лет этот барочный декор в свою очередь потемнел. Между 1837 и 1869 годами эта роспись была соскоблена, в результате чего открылась общая схема рисунка ранней мозаики на куполе.
Таким образом, здесь из нашего времени мы можем проникнуть вглубь, вероятно, не далее XVII века н. э.
Трудно сказать, как выглядели мозаики и роспись первоначального Ханского Дома. Не исключено, что первичная ханская роспись была просто уничтожена. Итальянские мастера, барочный стиль, новая штукатурка (а старую сбили?)… Все это поразительно напоминает аналогичную «деятельность» XVII века в Архангельском и Успенском соборах Московского Кремля. По-видимому, говорят авторы новой хронологии, над «улучшением истории» усиленно работали не только романовские историки, но и западноевропейские.
Фоменко и Носовский раскрывают историю обнаружения останков Короля «Монгола». История эта странная.
Это отмечают и сами историки. Сразу после смерти Король «Монгол» был якобы похоронен в Ханском Доме, однако «очень рано подлинное место гробницы было забыто… После смерти Короля начали развиваться легенды и тайны». Утеря гробницы великого короля настолько не вяжется с почитанием, которым якобы был окружен Карл Великий при жизни и все время после его смерти, что историки стараются подыскать какое-то объяснение. Пишут так: «Этот удивительный факт может быть объяснен ссылкой на норманнское вторжение около 881 года».
Считается, будто только через двести лет император Отгон III в 1000 году н. э. приказал разыскать гробницу и открыть ее, когда она была обнаружена. Якобы она была «под королевским троном или около него», то есть далеко ходить было не нужно. Это событие было описано Отто Ломельским (Otho of Lomello), однако рассказанная им история звучит невероятно, говорит Анке Виктор, автор книги о Карле. Вот рассказ Отто Ломельского:
