Похоже, мои показания им все карты спутали.

Странно, что он сказал нам о Липчаке. Ясное дело, не для того, чтобы сделать нам приятное, наверное, рассчитывал, что мы будем потрясены и в нервах у нас вырвется какое-нибудь важное для него признание. А может, и по другой причине: их концепция рухнула, от нас услышал о трупе Пташинского, значит, тот не мог кокнуть Липчака. Это его выбило из колеи, и, хотя внешне не проявилось, внутри небось бушевал вулкан, вот и проговорился. Да и не такой уж это секрет, фамилию убитого в отеле «Мариотт» наверняка знал весь обслуживающий персонал, и мы с Мартой запросто могли её узнать.

Дальше. Что они сделали с трупом Красавчика Коти?!!

– Ну! – не выдержала Марта. – Дождусь я каких-нибудь выводов! Станем его охмурять?

Мне даже нехорошо стало. Ведь в своих внутренних рассуждениях я как раз дошла до убитого Коти – вот его бренные останки растворяют в бочке с соляной кислотой и заливают бетоном, а тут вдруг мне предлагается его охмурять!

Марта вывела меня из заблуждения, добавив:

– Если бы этот наш каменный идол отпустил бороду, я не прочь.

– А я ни за что! Если хочешь знать, они и в постели стараются никаких эмоций не проявлять, очень следят за этим.

– Ты серьёзно? – встревожилась Марта. – Откуда такие сведения?

– Из личного опыта.

– А как они себя там ведут? Как роботы?

– Более-менее. Всегда заранее намечают, что и в какой степени, и даже дыхание контролируют по-научному.

Научный контроль за дыханием чрезвычайно Марту заинтересовал. До сих пор ей приходилось иметь дело лишь с обычными мужчинами, и такой живой робот мог оказаться интересным партнёром. Нет, она не кинулась вдогонку за младшим инспектором, не хочу плохо говорить о соавторше, к тому же я строго одёрнула её, напомнив, что мы работаем над детективом, а не эротическим романом.

– Так на чем мы с тобой остановились, когда заявился этот Чарек и отвлёк нас от дела?

– Во-первых, обсуждали аспект шантажа, во-вторых, тебе поручалось подыскать кандидатуру на роль телевизионного Пипека. А в-третьих, следовало решить, что делать с совершенно для нас лишним Липчаком. Видишь, совсем напрасно загнали в меланхолию твоего Доминика.

– Ты мне лишний раз Доминика не поминай, не то во мне опять чувства возьмут верх над разумом. Так ты говоришь, этот полицейский робот нам кое-что дал?

– Естественно. Младший инспектор полиции подтвердил моё предположение о том, что Котя пошёл на шантаж, пригрозив кому-то из элитарной мафии, и был устранён. Анита права, упомянув о новом поколении. Прежнее находилось в руках у Пташинского, я имею в виду всевозможных охранников и наёмных убийц. Новыми наверняка распоряжается кто-то другой.

Я не имела понятия, на кого нацелился Красавчик Котя. Выбор был большой: банкиры, бизнесмены, члены правительства, сейм в полном составе, крупные шишки в министерствах. Вот бы я порадовалась, если бы Котя замахнулся на кого-то из аграриев, эта братия мне уже давно казалась очень подозрительной и явно скоррумпированной, но не стану обольщаться, у него могли быть свои пристрастия. Хотя вряд ли кто другой располагал такими грандиозными средствами.

Но в мою схему никак не вписывался столь эстетично задушенный Липчак. Разве что это именно он расправился с Котей, после чего наниматель, то есть заказчик убийства, и от него избавился, не желая рисковать и подвергаться очередному шантажу. По описанию Доминика, у Липчака была совершенно непримечательная внешность. И это тоже аргумент в пользу моего предположения, киллер не имеет права бросаться в глаза. С такой же долей вероятности Липчак мог оказаться случайным свидетелем расправы с Котей, и тогда его тоже следовало убрать, но при этом раскладе что-то все же должно было их связывать. Он числился проживающим в номере 2328, и, если Красавчик Котя оказался в его номере, значит, они как-то связаны. Невозможно такое стечение всяких случайностей в одном номере гостиницы! Может, задолжал казино? Котя с его высокими покровителями и своим шантажом, новые представители польской элиты, обслуживающая их мелкота, троглодиты из казино, изымающие задолженность с невезучих игроков, – так ведь все это одна и та же мафия!

А о том, что её корни уходят в прошлое, красноречиво говорят поиски Божидара.

Все свои размышления я изложила Марте, выслушавшей меня с большим вниманием. Выслушала, подумала и тяжело вздохнула:

– Ну вот, а ты твердишь, что не желаешь вдаваться в политику. Ладно, ладно, не будем об этом. Сейчас нам с тобой надо придумать, как эту мешанину преобразить в развлекательную телевизионную передачу. Ты случайно не забыла, что мы все-таки пишем сценарий о закулисной жизни телевидения?

Нет, я прекрасно помнила о нашей задаче, и весь накопленный материал даже начал в голове складываться в нечто целое.

– Вот посмотри, Плуцек у нас уже есть. В настоящее время этот Плуцек стал директором… ну, скажем, второго канала.

– А почему именно второго? – удивилась Марта.

– Потому что он больше всего меня раздражает, бестолковый какой-то, к тому же вечные накладки, в программе одно, на деле другое.

– Но на втором канале как раз Нина Терентьев. Ты из неё собираешься сделать преступницу?

– Нет, вот из неё как раз нет. Ты что, преступником у нас Плуцек, при чем здесь Нина Терентьев? К тому же она слишком молода, где ей до тех времён дотянуться! Но вот есть там у вас… как его… Богуслав Хработа.

– Ошалела?! Это же фирма Польсат!

– Ну и что? Раз Польсат, так уже и мошенничать не могут? Как раз на днях такую гадость отмочили, очень меня разозлили.

Марта принялась рвать волосы на голове.

– Опомнись, чем тебя прогневал Богусь Хработа? Порядочный человек, общаться с ним – одно удовольствие. И в конце концов, наше телевидение все же не сицилийская мафия, нормальное учреждение. Всякое, конечно, бывает, однако не сплошь ведь подонки.

– О, очень правильное замечание. «Нормальное учреждение». А то ты не знаешь, что все наши так называемые нормальные учреждения превратились в гнёзда преступности, притоны разврата и скопища аферистов? Я говорю, разумеется, о средствах массовой информации. И на Польсате вовсе не настаиваю, если уж он тебе так дорог, давай другое предложение. Никак вот не вспомню фамилию… Ну что за память!

– Какую фамилию?

– Настоящую, разумеется. Нашего Плуцека.

Марта всерьёз разволновалась:

– Я там не знаю, что было когда-то, но нельзя же теперь примерять твоего Плуцека ко всем нашим деятелям! То есть, наоборот, всех наших телебоссов делать какими-то Плуцеками. Никто из них не занимается такими хамскими махинациями…

– …а проворачивают их деликатно?

– Что проворачивают? Вообще ничего не проворачивают, а если даже, то вряд ли это можно назвать махинациями.

– Кому ты пудришь мозги? – разозлилась я. – Не занимались бы, тогда и наш сериал не нужен. Достаточно пробежать глазами программу телепередач, чтобы сразу вспомнились все эти кошмарные ток-шоу, «Ананасы в нашем классе», «Свидание вслепую», «Поле дураков», «Вокруг смеха». Все эти псевдоразвлекательные передачи на таком уровне, что кишки сводит от скуки и отвращения, а ты говоришь! Одни телевикторины чего стоят!

– Не у всех кишки сводит!

– Нашла аргумент.

– Не все же наши программы такие бездарные!!!

– Я и не говорю, что все. Есть несколько приличных из ваших развлекательных, хотя бы тот же «Ва-банк» или «Шнук». Эти вроде бы не подстроены, даже создаётся впечатление, что участниками могут быть эрудиты и вообще образованные люди. Глядишь, кому-то из телезрителей и закрадётся в башку шальная мысль – может, все же стоит учиться или хотя бы читать книги? Не только же мордобоем упиваться. А возьми «Миллионеров» Хуберта Урбанского! Нет, я ему таки что-нибудь сделаю, сил больше нет!

– Сделаешь публично или приватно?

– Приватно не стоит, в конце концов, он симпатичный парень, а вот публично не помешало бы. Как-нибудь пробьюсь к ним и поотвечаю на все их идиотские вопросы. Очень жаль, что у них не предусмотрена должность комментатора, только телеведущий и его жертва. Уж я бы превратила его программу в цирк, зрители животики от смеха надорвали бы. Нет, с какими нервами нужно такое смотреть! Сидит этот твой Хуберт, напротив жертва. Как сейчас помню бабу, вроде бы с высшим гуманитарным образованием, а слова «том» в жизни не слышала. Или вот двухметровый недоросль с мордой неандертальца, который «затруднился» ответить на вопрос «Вороной конь – это белый или чёрный?». За всю свою двадцатилетнюю жизнь не доводилось слышать о существовании вороных коней, а туда же, лезет в миллионеры! Стоило бы все-таки хоть изредка и в школу ходить.