— Нет, нет, — поспешно сказал Лу, — вечером я смогу. И сделаю это с легкостью.

Мысленно он видел Люси, как у нее закружилась голова в танце, и как она чуть не упала на пол, и как Рут прервала их поцелуй и отстранилась, — данное меньше часу назад обещание всплыло в памяти, разрушив все очарование момента.

— Чудесно. Чудесно. Мелисса посвятит вас в детали, сообщит время, место и так далее. А у меня сегодняшний вечер занят. — Он подмигнул Гейбу: — Мой малыш участвует в рождественском спектакле. Я совсем позабыл об этом, пока не увидел его наряженным как звезда, можете вы себе представить? Нет, такое пропустить — это уж увольте! — Мистер Патерсон улыбнулся.

— Да, конечно. — Лу проглотил комок в горле. — Безусловно, дело важное.

— Итак, успеха вам вечером. Вы молодец, что отыскали такого парня. — И мистер Патерсон похлопал Гейба по плечу.

И, глядя сердитым взглядом на Гейба, Лу услышал за спиной знакомое и бодрое:

— Привет, Лоренс!

— А, Альфред, — произнес мистер Патерсон.

Альфред был высоким, очень светловолосым и походил на громадный батончик белого шоколада, слегка подтаявший и подправленный детской ладошкой. Говоря, он то и дело ухмылялся, и выговор его изобличал выпускника английской привилегированной школы, хотя летние месяцы свои он в детстве неизменно проводил в Ирландии, откуда был родом. Нос у него был сломан еще со времен его занятий регби. Когда он быстро вошел в кабинет, кисточки его мокасин, как это и подметил накануне Гейб, взметнулись в воздух.

Взгляд Альфреда остановился на Гейбе, он молча оглядел его с ног до головы, ожидая, когда его представят. Гейб сделал то же самое — не смущаясь, смерил взглядом Альфреда.

— Хорошие ботинки, — сказал Гейб, и Лу поглядел вниз на коричневые мокасины, так хорошо описанные Гейбом накануне.

— Спасибо. — Казалось, Альфред был немного озадачен.

— И ваши ботинки мне нравятся, мистер Патерсон, — добавил Гейб, метнув взгляд на обувь Патерсона.

На какую-то секунду глаза всех присутствующих устремились вниз, к обуви. Что было неожиданно для всех, кроме Лу, сердце которого уже давно колотилось как бешеное при виде черных разношенных ботинок в компании (штиблет) с коричневыми мокасинами. Именно о них прошлым утром и толковал ему Гейб. Значит, Альфред встречался с мистером Патерсоном! Лу переводил взгляд с одного на другого, ощущая себя жертвой предательства. Официально место Клиффа еще никому не передавали, но если передача все же состоялась бы, то Лу имел все основания полагать, что первый кандидат на должность — не Альфред, а он.

Попрощавшись, мистер Патерсон взял свой портфель и, жизнерадостно помахивая им, припустил по коридору.

— Кто вы такой? — Вопрос Альфреда, обращенный к Гейбу, возвратил Лу обратно в кабинет.

— Я Гэбриел. — Гейб протянул ему руку. — Друзья зовут меня «Гейб», для вас же я буду Гэбриелом. — И он улыбнулся.

— Очень приятно, Альфред. — И Альфред пожал протянутую руку.

Рукопожатие вышло холодным, вялым, и руки их быстро вернулись в исходное положение.

Что до Альфреда, так он даже вытер руку о штанину — непонятно, вольно или невольно.

— Но мы уже встречались? — прищурился Альфред.

— Нет, строго говоря, нет, но, возможно, я вам и знаком.

— Откуда бы? Может, вы в каком-нибудь реалити-шоу участвовали или в чем-то подобном?

Альфред опять смерил его взглядом и ухмыльнулся, правда, на этот раз не столь самоуверенно.

— Вы проходите мимо меня каждое утро, входя в офис.

Альфред опять с легким прищуром оглядел Гейба, после чего повернулся к Лу. В его улыбке чувствовалась растерянность.

— Я всегда сидел возле соседней двери. А Лу устроил меня на работу.

Надменное лицо Альфреда так и расплылось. Видимо, он испытал облегчение. Вся его повадка переменилась, он вновь верховодил в этом дружеском кругу, и никакой бездомный бродяга не угрожал его лидерству.

Он рассмеялся и, повернувшись к Лу и поморщившись, сказал с издевкой, которую он даже не попытался скрыть от Гейба:

— Ты устроил его на работу, Лу? — И опять посмотрел на Гейба: — Ты что, хотел, чтобы все лопнули со смеху? Как это тебя угораздило?

— Прекрати, Альфред, — смущенно пробормотал Лу.

— Ладно, ладно… — Альфред поднял руки, словно обороняясь, и хохотнул себе под нос: — Знаешь, шок иной раз сказывается весьма неожиданным образом. Можно я воспользуюсь твоим туалетом?

— Что? Нет, Альфред, не здесь, пожалуйста. Пойди в комнату отдыха.

— Да ладно тебе, не дури. — И, давясь от смеха и с трудом выговаривая слова, он продолжал: — Я в один момент. Ну, до встречи, Гейб. Я уж постараюсь подбросить монеток в твою шляпу, когда ты случишься рядом. — Он еще раз смерил Гейба взглядом, ухмыльнулся и, подмигнув Лу, направился в туалет.

Из кабинета Лу и Гейбу было слышно, как он там сопит и фыркает.

— Похоже, нездоровая у нас тут атмосфера, промозглое местечко, — улыбнулся Гейб.

У Лу забегали глаза.

— Послушайте, Гейб, вы уж простите его, не обращайте на него особого внимания.

— О, особого внимания вообще не стоит обращать ни на кого, раз от тебя зависит лишь то, что находится вот здесь, внутри этого круга. — И он очертил круг в непосредственной близости от себя. — Поскольку это так, и изменить это мы не в силах, значит, и не надо обращать ни на кого особого внимания. А вот для вас у меня кое-что есть. Пожалуйста. — Он наклонился к нижней полочке своей тележки и достал оттуда пластиковый стаканчик с кофе. — Мой вчерашний должок. Кофе с молоком, автомат теперь работает исправно.

— О, спасибо. — Лу все больше становилось не по себе — его раздирали противоречивые чувства в отношении этого человека, и он не знал, как с ним разговаривать.

— Значит, вечером вам предстоит ужин? — Гейб снял тележку с тормоза и, собираясь уйти, двинул ее вперед, отчего одно из колес заскрипело.

— Да нет, просто кофе. Какой там ужин… — Он не был уверен, не набивается ли Гейб на приглашение. — Ничего серьезного. Займет у меня час от силы.

— Да бросьте вы, Лу… — Гейб улыбнулся, а тон, каким это было произнесено, пугающе напомнил Рут, когда она говорила: «Да брось ты, Лу, ты же отлично это знаешь». Но тут фраза прозвучала немножко по-иному. — … Ведь вам отлично известно, что такого рода встречи неизбежно перерастают в ужин. — И он продолжал: — За этим следуют напитки, а потом и разное другое. — Он подмигнул. — И дома вас ждут неприятности. Алоизиус, — протянул он нараспев, и от этих слов у Лу мороз пробежал по коже.

Гейб вышел из кабинета и направился к лифту; скрип его тележки гулко разносился в тишине коридора.

— Эй! — крикнул вслед ему Лу, но Гейб не обернулся. — Эй! — повторил он. — Как вы узнали? Ведь этого не знает никто!

Несмотря на то что в офисе Лу находился один, он обежал взглядом помещение, дабы удостовериться, что никто ничего не слышал.

— Расслабьтесь! Я никому не скажу! — крикнул в ответ ему Гейб голосом, ничуть не убедившим Лу. Он глядел, как Гейб нажимает кнопку вызова и мнется в ожидании поднимавшейся снизу кабинки.

Дверь туалета открылась, выпустив Альфреда, потиравшего шмыгающий нос.

— О чем шум? Эй, а откуда вдруг кофе?

— Гейб, — рассеянно отвечал Лу.

— Кто? А-а, этот бездомный… — равнодушно бросил Альфред. — Нет, действительно, Лу, что это тебе вздумалось? Ведь этот парень может принести тебе погибель.

— В каком смысле?

— Брось, ты что, вчера родился? Ты подбираешь человека без гроша за душой, у которого ничего нет, и приводишь туда, где есть все. Тебе известно, что такое «искушение»? Впрочем, к чему этот вопрос, если я говорю с тобой? — Он подмигнул. — Ведь ты то и дело поддаешься искушению. А бродяга этот, наверное, не слишком от тебя отличается, — добавил он. — На вид вы, во всяком случае, очень схожи. Помнишь зоопарк в «Мэри Поппинс»? «Зверь и птица, звезда и камень — все мы одно…»[1] Вот начнется кормление, тогда мы посмотрим. — Он рассмеялся, дыша тяжело, с присвистом, что было результатом неумеренных возлияний.