— Да, — сказал Конан невпопад. Он думал о том, как им преодолеть эту новую преграду. И еще о том, как по зыбучим пескам прошли оба ехавших

впереди всадника.

— Это ведь не повторение того оазиса, который мы с вами видели вчера? — спросил, подумав еще немного, Олдвин. — Да?

— Да, это какой-то другой оазис… Возможно, в былые времена здесь действительно имелись и паль мы, и колодец, но с годами подземные воды растеклись, утратили прежнее русло, колодец обвалился, и пески сделались зыбучими… Такое случается.

— Удивительно, — заметил бритунец.

— Что именно кажется вам достойным удивления? — Конан поднял брови.

— Что такое случилось.

— А как, по-вашему, образуются зыбучие пески?

— Ну, они постоянно находятся под землей, а потом выходят наружу, — сказал Олдвин нерешительно. — А как?

— Не знаю, — сказал Конан. — В любом случае, когда-то здесь был оазис. А теперь он превратился в смертельную западню для любого, кто ступит на этот песок. Вот и все.

Олдвин глянул на обманчиво спокойные бархаты и вдруг прищурился. Ему показалось, что он различает что-то белое. И точно, там белела какая-то круглая вещь.

— Человеческий череп, — сказал киммериец спокойно. — Вот видите, я был прав.

Внезапно песок как будто вскипел. Нечто огромное начало расти из-под земли, взбухая, как некий таинственный пузырь земли, что зарождается в ее недрах. Струи песка обильно посыпались вниз. Все вокруг пришло в движение, барханы сдвинулись и потекли…

— Что это? — в ужасе спросил Олдвин.

Конан уже схватился за меч.

— Держите лошадей! — распорядился он быстро. — Понятия не имею, что за пакость сейчас выберется на поверхность, но лошадей она перепугает — это точно. Попробуйте их не упустить.

— Как? — отчаянно закричал Олдвин.

— Держите крепче и отойдите с ними подальше!

— А как же вы?

— Пошел вон! — заорал Конан и с мечом в руках прыгнул навстречу монстру. Киммериец отчетливо видел границу между твердой почвой и зыбучими песками над бездонной пропастью. Он балансировал на самом краю.

Казалось, чудовище, ворочающееся под землей, у самого верхнего слоя песчаного покрова, также боялось покидать свою территорию. Наконец из песка вынырнула его голова.

Если судить по одной только этой голове, под землей осталось гигантское туловище. Потому что голова была в десять раза больше человеческой. Пять глаз красовались на сморщенном лбу, носа не было вовсе, а пасть раскрывалась так широко, что туда могла бы войти невысокая женщина, не пригибаясь.

Глазки монстра быстро моргали, привыкая к солнечному свету. Щупальца — или лапы? — ворочались под землей, сдвигая целые горы песка.

Конан выжидал, пока монстр нападет на него. Пока что киммериец просто стоял на краю бездны и держал меч наготове.

Внезапно цепкая лапа с шестью когтистыми пальцами выскочила на поверхность прямо у ноги Конана. Она попыталась ухватить его за лодыжку и утащить в пропасть. Конан оказался быстрее. Он стремительно отпрыгнул назад и, прежде чем чудовище втянуло щупальце обратно, вонзил в него острие меча. Монстр раскрыл пасть и зашипел так громко, что у киммерийца заложило уши.

Конан выдернул меч. Лапа убралась.

— Ну, иди ко мне! — издевательски закричал Конан. — Иди ко мне, и ты узнаешь, что такое — нападать на Конана из Киммерии!

— Тебя так зовут? — прошелестел голос чудовища.

Песок вдруг начал быстро окрашиваться кровью.

Очевидно, кровь вытекала из раны, оставленной мечом Конана в лапе монстра. Раненое чудище подтаскивало лапу ближе к груди.

— Да, меня зовут Конан из Киммерии, — отозвался варвар. — Но ты…

— Я умею разговаривать.

— Тем хуже для тебя! — воскликнул Конан. — Я с одинаковой легкостью убиваю демонов тупых и неразумных и демонов, наделенных подобием рассудка!

— Я не демон…

— Кто же ты? — Конан отошел еще подальше. — Ты ведь пытался убить меня.

— Ты тоже не демон и тоже пытался убить меня, — резонно возразил монстр.

— Нет, это уж слишком! — рассердился киммериец. — Я человек. Я шел здесь, этими песками, когда ты на меня напал.

— Согласен, я напал на тебя первым, — уступил монстр. — Но это еще не означает, что я демон.

— Кром! Кажется, ты и впрямь не демон, если изъясняешься на манер базарного философа, который за медную монетку согласен обучить тебя всей мудрости мира.

— Интересный способ существовать, — задумался монстр и снова быстро заморгал глазами. — Меня зовут Эан.

— Очень красивое имя, — сказал Конан. — Я знавал одного Эана, пирата. Хотел меня повесить, представляешь?

— Видимо, это ему не удалось, — заметил монстр.

— Да, ему не повезло… И тебе тоже не повезет, — предупредил Конан.

— Меня зовут Эан, — сказал монстр. — Я жил здесь. Я жил в колодце. Там была вода. Там царил порядок. Потом случилось землетрясение. Не знаю, кто вызвал злую магию, но земля тряслась, как в лихорадке, тряслась и содрогалась, и камни сыпались, а лошадей подбрасывало в воздух, и некоторые сломали себе спины или ноги… И люди тоже падали. Все падало. Были здесь пальмы, но они тоже упали и сгнили.

— Вода ушла, — сказал Конан. — Да?

— Вода растеклась из колодца повсюду, и эти пески стали голодными, — объяснил Эан.

— Ты должен показать нам, как пройти на ту сторону, — перебил его излияния Конан.

— Почему? — спросил Эан, щуря три глаза и широко раскрывая два остальных.

— Потому что в таком случае я тебя не убью, — растолковал ему Конан.

Эан удивился еще больше:

— Но почему ты должен меня убить?

— А почему я должен тебя не убивать?

Они помолчали. Потом Эан сказал:

— По-моему, разговор зашел в тупик.

— Вовсе нет, — ответил Конан, — на самом деле я предлагаю тебе заключить со мной маленькую сделку. Ты помогаешь мне выбраться отсюда, а я оставляю любые попытки уничтожить тебя. А я могу это сделать, поверь!

— Да, — подумав, признал Эан. — Я более уязвим, чем кажется. Люди пугаются меня и потому мне удается их обманывать. Но ты меня не боишься.

— Хорошо, что ты понимаешь происходящее так же ясно, как я, — похвалил Конан. — Это упрощает задачу. Покажи нам переправу, хорошо?

— «Нам»? — Эан заухал, засмеялся. Песок вокруг него затрясся. — До сих пор речь шла только о тебе.

— Не притворяйся, ты ведь хорошо видел, что нас двое, и оба на лошадях.

— О нет, — проговорило чудовище, продолжая посмеиваться, — ты теперь один. Впрочем, ты еще успеешь спастись, если поторопишься. Отойди на десять шагов назад и двигайся вон в том направлении, пока не увидишь череп. Ты его сразу заметишь, это череп лошади, он крупный. Тогда…

— Почему это я теперь один?

Конан резко обернулся… и застыл.

Прямо из-под песка один за другим выскакивали всадники на черных лошадях. Их было уже больше десятка. Они выходили из земных глубин, и песок стекал по их тяжелым черным плащам, по бородам, по длинным черным волосам, схваченным на лбу белой лентой. Даже ресницы их, казалось, были наполнены песком, и тьма смотрела из их расширенных зрачков.

На миг Конану показалось, что земля порождает их прямо у него на глазах. Они словно дремали столетия, укрытые в воздушных пузырях внутри пустыни, и теперь, призванные кем-то неведомым, внезапно явились на свет.

Но Эан развеял подозрения киммерийца и вернул его к действительности.

— Это воины Гуайрэ, — вскрикнул он. — Я служу им! Я должен им покоряться!

— Почему? — быстро спросил Конан.

— Они мои господа, я служу им и Гуайрэ, — был ответ. — Они знают, как причинить мне вред, я боюсь их! Беги, беги, пока не поздно!

Еще один черный воин приблизился, и Конан увидел наконец своего спутника бритунца. Руки Олдвина были связаны; всадник тащил за собой пленника на веревке. Бритунец бежал за его конем, спотыкаясь и громко возмущаясь на бегу. Кажется, он требовал справедливого рассмотрения дела и заседания суда по всем правилам!

Конан покрепче сжал рукоять меча и набросился без предупреждения на первого из всадников. Он метил в коня, но не успел даже сделать первого выпада. Сверху на киммерийца упала сеть. И хотя он попытался сразу же разрубить ее, всадники не позволили ему освободиться. Похоже, им не в первой было захватывать вооруженного человека таким способом. Быстро, умело они опутали киммерийца с головы до ног. Затем, связанного и беспомощного, привязали к седлу одной из лошадей, скрутив ему руки и ноги таким образом, чтобы он не мог даже пошевелиться.