— Измысли что-нибудь. Пусти короля по ложному следу. Ты же придумал, как найти сокровища? Теперь придумай, как их снова потерять. Ладно, не стану тебя больше задерживать. Забирай книги и возвращайся в замок, В течении ближайших пяти дней я останусь в Тарантии, если потребуется — ищи меня здесь. Иди.
— Хорошо. И... И спасибо.
— Пустое, барон. Рад был удовлетворить твое любопытство.
* * *
Я медленно шел по оживленной Королевской в сторону площади Сигиберта и пытался трезво осмыслить речи лорда Ройла. Сжимал под мышками увесистые рукописи, завернутые в предоставленный маркграфом отрез коричневой парчи.
Старинная поговорка не лжет. Жить на свете очень интересно, тут не поспоришь. Каждый день узнаешь что-нибудь новое и удивительное.
Маркграф, оказывается, нашел Пифон. Тот самый, Стобашенный. Собирается там "покопаться"... И клад Нифлунгов тоже нашел, и самих Нифлунгов-вези... Звучит фантастично. Однако, лорд Ройл не такой человек, чтобы безапелляционно врать. Люди такого положения не станут опускаться до вульгарных розыгрышей. И рассказ Ройла выглядел более, чем убедительным.
А если "проклятие" клада — истинно? Но сразу возникает мерзенькое предположение: моя встреча с Ройлом инспирирована конкурентами, которые жаждут первыми добраться до несуществующего клада, опередив посланников короля. Вот Ройл и посоветовал мне отговорить Конана от планируемой экспедиции — чтоб под ногами не мешался... Напугать и застращать древними ужасами и упомянутой "сворой злобных демонов" оберегающих золото сказочного Тразариха.
Я столкнулся с новой интригой? Нет, не может быть! Первое впечатление самое сильное, а впечатления от лорда Ройла у меня самые положительные... Наверняка он на самом деле желает предостеречь Конана от необдуманных шагов и поэтому пригласил меня сегодня в салон госпожи Лавланэ...
Думай, Хальк, думай! Обычный розыгрыш начинает жить собственной жизнью и ты постепенно теряешь нить событий! В любом случае нельзя отпускать вожжи и продолжать вести действие в нужном мне направлении. Вечером обязательно расскажу Тотланту — умный маг наверняка даст хороший совет (лучше бы только советом и ограничился, иначе опять начнет занудствовать...). — Именем короля и закона!
Сей басовитый возглас вырвал меня из благочестивых размышлений, но я не понял, что грозная формула относится именно ко мне. В чем дело? Я мирно бреду по главной улице города в сторону королевского дворца, пьяные песни не ору, прохожих не задираю, крамольные мысли громогласно не провозглашаю...
Четверо. Зеленовато-болотная форма городской стражи. У главного — три галуна и звездочка на рукаве: десятник.
— Барон Хальк Юсдаль? — брезгливо-безразлично осведомился десятник.
— Совершенно верно, — я гордо задрал подбородок и слегка распахнул плащ, чтобы блюстители узрели Большого Льва и мою баронскую цепь. — Что нужно?
— Проедем в кордегардию стражи.
— То есть как? — отпрянул я. — Какая кордегардия? Я — тайный советник короля! Хранитель библиотеки замка короны! Смотрите, вот дворец, пройдем до ворот — спросите, меня все там знают!
— Закон одинаков и для советников, и для мусорщиков. Отдайте меч и забирайтесь в экипаж. Не принуждайте стражу к... решительным действиям, — и уже потише: — Ваша светлость, у нас приказ. Поезжайте. Уверен, это недоразумение решится тотчас.
Что за чепуха? Я снял с пояса клинок, передал десятнику и полез в неудобную повозку черного цвета с решеточками на окнах. Успел обменяться взглядом с прогуливавшимся неподалеку конфидентом Латераны, по-прежнему меня оберегавшим. Тот равнодушно отвернулся.
Интере-есно! Каким это образом моей светлостью заинтересовалась городская стража, призванная поддерживать порядок на улице и гоняться за ворами?
Митра Милосердный, а вдруг это никакая не стража? Вдруг — похищение? Нагло, средь бела дня, на виду мальчиков графа Кертиса, которые бродят за мной, будто привязанные?!
К моему вящему удивлению, стража оказалась только стражей и ничем больше. Крытая повозка прогрохотала по Королевской, свернула на улицу Гайард и вскоре остановилась возле главной кордегардии стражи центральных кварталов Тарантии. Приземистый серый домишко в два этажа, обширным двором, обнесенным стеной по верхушке которой торчали шипы и поблескивала россыпь толченого стекла. Потертое знамя королевства над входом. Вид унылый, как и у всякого присутственного места.
Открыли дверцу, проворчали, чтоб выходил. Руки не подали, мужланы. Под охраной в три пикинера проводили внутрь.
Да, это не королевский замок. Стены выкрашены отвратительной краской цвета содержимого выгребной ямы. Запах не лучше — вонь немытых человеческих тел, вчерашней еды, потягивает из нужника, смердят сургуч и свежая краска. Сапоги стукают. В соседнем присутствии громко ругаются: "Если не ты, то кто?! Может, скажешь, я стащил? Отвечай, или познакомишься с кнутом! Ну, паскуда!.."
Я поежился. Вот она, голая правда жизни, не приукрашенная шелком и кружавчиками королевского замка и дворянских салонов.
— Сюда, — грубо сказал десятник, однако толкаться и грубить не стал. Вельможа все-таки, а не пьяный уличный клошар.
За дверью образовалась квадратная комната. Обстановка скромна. Стол, несколько жестких табуретов (как я потом выяснил, привинченных к полу), заляпанный чернилами и загроможденный свитками стол. Два шкафа для хранения пергаментов. Стол украшается его владельцем — низеньким пухлым месьором, с лысиной, угреватым носом, маленькими серыми глазками. Одевался человечек в сине-зеленый мундир дознавательнои управы.
— Добро пожаловать милейший барон! — коротышка с преувеличенной любезностью подскочил ко мне, ненавязчиво забрал дареные книги, положив их на табурет рядом, усадил, вернулся на свое место, сцепил коротки пальчики в замок, изобразил улыбку и запросто сказал:
— Неприятно, что такой известный человек задерживается стражей прямо в центре Тарантии, однако есть на то исключительно важные причины...
Я деревянно молчал. Пытался сообразить, что за "веские причины" подвигли мелкую сошку вроде этого пузыря на ножках арестовать меня на виду всего города.
— Меня зовут месьор Тардак, занимаюсь дознанием по делам похищений и грабежей. Минувшей ночью произошло пренеприятнейшее событие — некие мерзавцы забрались в поместье достойного герцога Борна, убили двоих слуг... Ужасная история. Хуже всего то, что пролилась человеческая кровь, такая досада!
— Минувшей ночью, — ледяным голосом скзал я, — я находился в замке короны, в своих покоях. Это может подтвердить множество людей.
— Конечно, никто не ставит под сомнение искренность ваших слов, — маслянисто улыбнулся месьор Тардак. — Дозвольте осведомиться, что это за книжечки у вас с собой, а, господин советник?
— Какая разница? Это мои книги. Я получил их в подарок.
— Замечательно... Вот на этом пергаменте — списочек похищенного из дома его светлости герцога Борна. Грабители, по известным только им самим соображениям, не тронули ценности и украшения, взяли только старинные книги из библиотеки. Наутро герцог составил опись.
— И дальше, что?
— Дальше дело вышло совсем неприятно. В дознавательную управу подбросили доносик... Без подписи, понятно. Доброжелатель сообщил, будто ограбление было совершено по заказу некоего Халька Юсдаля. А получить заказец он должен грядущим днем, на тайной встрече с исполнителями. Где? Верно, в доме мадам Лавланэ. Месьор Юсдаль, я позволю себе ознакомиться с книжечками которые вы принесли?
Ознакомился. Судя по разгоравшимся в щелках-глазках огонькам, названия совпадали. Меня начали терзать оч-чень нехорошие подозрения.
— Как же так? — с сожалением покачал головой дознаватель. — Такой уважаемый человек, приближен к трону, ученый муж... И заниматься организацией разбойных нападений с жертвами! Скупать краденое!
— Ерунда! — возмущенно воскликнул я. — Идиотская ошибка и ложный донос! Только что я получил эти книги в подарок от маркграфа Ройла, в которым встречался в салоне госпожи Лавланэ! Проверьте, Ройл наверняка еще не ушел! Отправьте туда людей, пусть спросят!
