Он попытался встать и только тогда увидел, что на нем старый тренировочный костюм. Пегги немедленно достала из кармана «вальтер» тридцать второго калибра и направила его на Шавасса.

– Расслабьтесь, мистер Шавасс.

– А знаете, вы хорошенькая, – сказал Шавасс. – Очень хорошенькая. Дублинский акцент, подозрительно хороший русский и ноги – дай бог.

Она усмехнулась.

– Лесть вам не поможет.

– Одно только странно: каким образом девушка из графства Корк замешана в этом деле?

– Уэксфорд, – возразила она. – А если хотите знать, мой отец провел десять лет в английской тюрьме, потому что осмелился бороться за то, во что верил.

– О нет, – простонал Шавасс. – Только не это.

В это мгновение с нижнего этажа раздался нечеловеческий крик, и кто-то забарабанил в дверь. Шавасс ослепительно улыбнулся.

– Что это? Зоопарк?

– Это как посмотреть. Многие приходят сюда лечить нервы.

– По просьбе родственников?

– Что-то вроде этого. Тут можно кричать изо всех сил, и никто не услышит.

– Разве это плохо? А куда мы собираемся лететь?

– Навестить ваших старых друзей. Они надеются на вашу помощь, раз вы теперь в отставке.

– Так, с вашей точки зрения, это чисто коммерческое предприятие?

– Вот именно.

Вошел Карл с подносом в руках. Пегги поднялась.

– Признаться, я рада, что мне уплатили заранее. Вы не доставили нам много хлопот, мистер Шавасс.

Карл вернулся к двери, а Пегги налила кофе в голубую кружку.

– Сливки?

– Нет, лучше черный.

Она протянула Шавассу чашку и обернулась к Карлу.

– Можете унести поднос.

И в этот короткий миг, когда никто не смотрел на него, Шавасс выплеснул кофе в щель между стеной и кроватью. Когда девушка снова обернулась, он держал у рта пустую чашку.

На секунду в глазах ее блеснуло изумление, и он понял, что не зря был осторожен. Пол сделал вид, что допивает жидкость, откинулся на подушку, поворачивая головой из стороны в сторону, как будто засыпая.

Когда он открыл глаза, девушка усмехнулась.

– Все в порядке, мистер Шавасс. Плывете по течению. – Шавасс приподнялся, чтобы жидкость стекла с одеяла, затем снова откинулся на подушку. Он почувствовал, как девушка подошла к нему, а затем, не моргнув глазом, стерпел тяжелую пощечину.

У входа раздались шаги, и русский, слегка задыхаясь, как будто бежал по лестнице, произнес:

– Карл сказал, что он очнулся.

– Уже нет, – ответила Пегги. – Он только что выпил чашку кофе с хлоралгидратом и еще несколько часов будет без сознания.

– Вы уверены, что ему не станет плохо? От мертвого мало проку.

– Вы слишком беспокоитесь. Лично я бы позавтракала. Ночь была такая длинная.

Они направились к двери. Шавасс услышал, как щелкнул замок. Затем опустил ноги на пол, посидел немного и встал.

Странно, но никаких побочных явлений, кроме голода, грызущего пустой желудок, он не чувствовал. Послышались голоса, как будто те двое спускались по лестничному пролету, а затем все утихло.

Не стоит терять время на дверь, решил Пол. Он подошел к окну и приподнял шторы. Старинное французское окно было зарешечено. Дождь барабанил по грязному стеклу, а внизу, футах в пятидесяти, был каменный внутренний дворик, и в сером тумане тускло белели стены других строений. Вдали колыхались деревья парка, окутанные тяжелым, густым туманом.

Пол отвернулся, и вдруг откуда-то из глубины здания раздался крик, как будто хлестнув прямо в дверь, а затем еще и еще, все более нечеловеческий и угрожающий. Через дверь или окно выбраться было невозможно, оставались пол и потолок.

Пол вернулся к окну, присел, взглянул вверх и увидел только тяжелый железный желоб, который, во всяком случае, подтверждал, что над его комнатой был декоративный потолок или чердак. Проверить это можно было только одним способом. Он пододвинул стол в угол, поставил сверху стул и осторожно встал на него.

Штукатурка на потолке была старой, потрескавшейся, настолько мягкой, что, когда Шавасс сильно ткнул в нее локтем, оттуда отвалился большой кусок, обсыпав его белой пылью. Шум, производимый обитателями дома, стал громче. Пол принялся руками отламывать штукатурку, быстро увеличивая дыру, и, отрывая большие куски, отбрасывал их в сторону.

Скоро в дырку пролезал кулак, и Пол увидел искусственную крышу и свет, проникающий через щели в шифере.

Пару минут спустя он подтянулся на руках между перекрытиями и, весь покрытый белой пылью, выполз в темноту. Декоративный потолок, очевидно, покрывал весь дом, кроличий садок, карнизы странной формы и часть стены. Шавасс осторожно прошел вперед по самому краю балки и подошел к вентиляционной двери. Он осторожно открыл ее и выглянул на небольшую площадку внизу, под которой находилась узкая лестница, ведущая в помещения прислуги или что-то в этом роде.

Пол спрыгнул и прислушался. Где-то в здании раздавался глухой шум, и он стал быстро спускаться по лестнице, легко ступая босыми ногами.

На следующей площадке он задержался и, прежде чем отправиться дальше, перегнулся через перила. Вдруг открылась дверь и вышел Карл, зевая во весь рот. При виде Шавасса глаза его изумленно расширились, но тот мгновенно ударил противника в живот, а когда Карл согнулся, двинул его кулаком в лицо с такой силой, что тот влетел обратно в комнатушку и растянулся на кровати.

Быстро последовав за ним, Шавасс закрыл дверь. Карл сполз с кровати и со стоном покатился по полу. При нем не было оружия, а быстрый осмотр ящиков стола тоже ничего не дал. Шавасс нашел только пару теннисных туфель, которые были ему великоваты, быстро зашнуровал их и вышел.

Внизу Пол увидел узкий, вымощенный плитами проход. Запах пищи ударил в нос, откуда-то слева послышались голоса и стук сковородок. Он прошел к двери в конце коридора, осторожно открыл ее и выглянул во двор.

Шел сильный дождь. Во дворе, кроме старого зеленого джипа, ничего не было.

Он быстро забрался внутрь, вытащил дроссель и надавил на стартер. Мотор завелся мгновенно, и машина поехала.

В глубине покрытого булыжником двора, позади служебных помещений, к главной дороге вел мостик через ручей. Он был обсажен тополями, лесополоса сливалась с серым утром. Пол напряженно всматривался в туман. Слева промелькнула и исчезла среди деревьев узкая дорога. Пол повернул и вдруг остановился.

Ярдах в двадцати впереди путь был перекрыт желтыми воротами, вправо и влево от которых уходила вглубь стальная решетка. Человек, стоящий возле караульной будки, был одет в темно-синюю полувоенную форму, непромокаемый плащ наброшен на плечи. Он поднял голову и, увидев, как джип затормозил у ворот, отбросил сигарету. Шавасс раздумывал, удастся ли ему пробить ворота, но охранник выхватил из будки автомат.

Не успел он вскинуть его, как Шавасс уже завернул за угол и тут услышал вой сирены, эхом отозвавшийся в утреннем тумане.

Пол свернул на боковую дорожку, которую он заметил раньше. На максимальной скорости автомобиль понесся по ней, подпрыгивая на корнях деревьев, пока дорожка не уперлась в боковую тропку, скрытую в зарослях. Он выключил мотор, выскочил из машины и побежал между деревьями к забору.

Моментально промокнув, но не перейдя на шаг, он только поднял руку, прикрывая лицо от веток. На краю открытой лужайки, не более чем в десяти ярдах от забора, Пол остановился.

Преодолеть остроконечный, футов пятнадцать в высоту забор тренированному человеку не составляло труда. Странно было то, что сверху не тянулась колючая проволока.

Пол подобрал большую ветку, прошел вперед и с величайшей осторожностью прикоснулся ею к забору. Сразу же раздался хлопок, и облачко голубоватого дыма на конце ветки вспыхнуло.

С проклятием отшвырнул он ветку и услышал доносившийся сзади лай. Пол знал, что сильный дождь уничтожает запах, и это облегчало ему задачу. Он повернул в лес и быстро пошел к дому. Вдалеке он слышал голоса и шум автомобилей на главной аллее, но сирена замолчала.

Пригнувшись, Шавасс побежал по узкой тропинке. В тумане показались какие-то постройки позади дома. По колено в воде он пересек небольшой ручей, выкарабкался на другой берег и, обогнув старое здание конюшни, вышел во двор. Здесь не было никаких признаков жизни. Пол пересек двор и через заднюю дверь вошел в дом.